23 Января 1963 года, Ким Филби исчез из Бейрута. Больше сомнений не оставалось.

Жизнь в Советском Союзе оказалась для Кима Филби сплошным разочарованием. О

материальной стороне комитет госбезопасности позаботился. Он получил

четырехкомнатную квартиру в Трехпрудном переулке. Ему разрешили выписывать

недоступную советским людям газету «Таймс» и присылали из Лондона любимый им

мармелад из горьких апельсинов, но он-то рассчитывал, что продолжит службу в

советской разведке. Об этом не могло быть и речи.

Мемуары Кима Филби, выпущенные в 1968 году, рисовали мастера шпионажа, который и

поныне при деле. В реальности он жил в полной изоляции. Он был просто раздавлен,

когда понял, что больше не нужен.

Он рассказывал жене о первых годах жизни в Москве:

— Ты не представляешь, какой я был несчастный человек. Я был переполнен

информацией, и мне хотелось все отдать. Я писал бесконечные меморандумы, пока не

понял, что они никому не нужны, их даже никто не читает.

В КГБ все равно не могли поверить, что британец до мозга костей может искренне

работать на СССР. Вообще трудно установить, в какой степени Москва доверяла

своим агентам. Похоже, разведывательные усилия Филби, Маклина и Бёрджесса в

определенной степени пропали зря. Но в пропагандистской войне они были более чем

удачным аргументом.

Киму Филби выдали вид на жительство в СССР — на подлинное имя и обычный

советский паспорт на вымышленное — Андрей Федорович Федоров. Он с трудом

выговаривал эту русскую фамилию, поэтому ему переделали паспорт на имя Андрея

Федоровича Мартинса, указав, что он латыш и родился в Нью-Йорке.

Филби пил каждый день и, по словам его жены, «становился невменяемым». За ним

постоянно следили. От кураторов из КГБ он постоянно ждал неприятностей. «Это

было, — по словам его жены, — сочетание полицейского надзора с дружеской опекой».

Он томился от тоски и не жил, а доживал. Он пытался покончить с собой, перерезав

вены. Только удачная женитьба на русской женщине скрасила его последние годы в

Москве. Ким Филби и Джордж Блейк, женившись на русских, какое-то время

встречались почти постоянно. Но Филби свысока смотрел на Блейка и обиделся,

когда Блейк получил орден Ленина раньше, чем он сам. Они окончательно

поссорились из-за их общей фотографии, которую сделал сын Филби и продал

британским газетам.

Его жизнь стала лучше, когда председатель КГБ Юрий Андропов приказал

позаботиться о Филби, чтобы сделать бегство в СССР более привлекательным делом.

Это была инициатива ненавидимого теперь на Лубянке Олега Даниловича Калугина. В

ту пору любимец Андропова и самый молодой генерал в КГБ, Олег Калугин возглавлял

внешнюю контрразведку. В его обязанности входила вербовка агентуры в спецслужбах

противника. Ему важно было довести до сведения потенциальных агентов, что в

Москве их ждет райская жизнь.

Киму Филби позволили приехать в Ясенево, в здание разведки и выступить перед

руководящим составом только один раз, в 1977 году. Сбылась его мечта — побывать

в штаб-квартире советской разведки, на которую он столько лет работал. И он

позволил себе пожаловаться:

— В конце шестидесятых был период, когда я считал, что мои возможности

используются не полностью, и я чувствовал себя потерянным.

Руководитель британского отдела первого главного управления КГБ Михаил Петрович

Любимов добился разрешения устроить нечто вроде семинара для своих сотрудников —

раз в неделю молодые офицеры разведки собирались сначала на конспиративной

квартире, затем дома у Филби, чтобы его послушать. Он учил тому, как надо вести

себя в британском обществе.

Еще один крупный советский агент — Энтони Блант, известный британский

искусствовед, хранитель Королевской галереи, устроил свою жизнь лучше. Он

отказался бежать в Москву и пошел на сотрудничество с английской контрразведкой,

многое рассказал, благодаря чему остался на родине, сохранил свободу и привычный

образ жизни…

А в Соединенных Штатах громкий шпионский скандал начался с того, что женщина по

имени Элизабет Бентли в конце августа 1945 года вошла в помещение бюро ФБР в Нью-Хэвене,

штат Нью-Хэмпшир, и сообщила специальному агенту, что она несколько лет была

курьером советской шпионской организации. Она не походила на Мата Хари.

Блондинка, тридцать семь лет, выглядела старше из-за лишнего веса. Что заставило

ее пойти в ФБР? Считается, что после смерти ее любовника она разочаровалась в

коммунизме. Нервы у нее явно были не в порядке.

Рассказ ее не произвел впечатления. Возможно, о ней бы вообще забыли, если бы в

Канаде не попросил политического убежища шифровальщик резидентуры советской

военной разведки лейтенант Игорь Сергеевич Гузенко.