4.3. Эффект круга

Итак, на третьем этапе социолог должен проанализиро­вать данные, которые он использует, и которые он произ­вел самим фактом их сбора в той мере, в какой эти дан­ные являются продуктом целого социального процесса. На­пример, для изучения причин юношеской преступности или самоубийств совершенно недостаточно установить корреляцию между некоторым числом социальных харак­теристик и статистикой преступности или самоубийств, представленной государственными органами. Помимо это­го необходимо исследовать собственно социальный про­цесс, производящий не только статистику юношеской пре­ступности и самоубийств, но и индивидов, подпадающих под юридический термин «преступника» или «самоубий­цы»; все это в конечном счете приводит к социологичес­кому исследованию институтов полиции, права и медици­ны (см. Charnboredon, 1971 и третью главу данной книги). Аналогичным образом дело обстоит с демонстрацией, про­анализированной выше. Пресса не только предоставляет информацию о «событии», безусловно полезную для со­циолога, но и сама производит его, вернее, сопроизво-дит. Это означает, что нужно задаться вопросом о том, что лежит в основе собственно социального определения «события» журналистской средой. Любое издание, чья ин­формация подчас незаменима, может заставить читателей забыть о том, что информация является результатом стра­тегий различных социальных групп, пытающихся привлечь внимание журналистов и вызвать широкие отклики в прес­се. Можно сказать, не слишком преувеличивая, что се­годня местом проведения демонстраций являются не

[290]

столько улицы, сколько первые страницы газет и экраны телевизоров, на которых следует появиться. Наблюдая за колонной демонстрантов, журналисты рассказывают о со­бытии, будучи причастными к его созданию. Они думают, что освещают событие, хотя, как при взаимооотражении зеркал, группы «демонстрируют себя» таким образом, что­бы пресса не могла их не заметить, учитывая более или менее четкое определение прессой события, о котором «обязательно нужно рассказать». Принимая во внимание особенность функционирования поля политики в совре­менном западном обществе, для групп, участвующих в де­монстрации, не столько важно стать «хозяевами улицы», сколько быть замеченными средствами массовой инфор­мации и оказать давление на политическую власть посред­ством воздействия на «общественное мнение», которое от­ражается службами, организующими опросы. Чтобы вый­ти из зоны, не освещаемой средствами массовой инфор­мации, и войти в «ярко освещенный круг» актуальных тем, общественные группы пытаются сотворить нечто, что за­ставило бы журналистов говорить о «событии», а имен­но — неординарные, необычные, небанальные и неповто­ряющиеся действия. «Приходящий по расписанию поезд не является событием»: достаточно буквально применить этот привычный для журналистской школы принцип и, например, блокировать железнодорожные пути или шос­се, как это будет воспринято журналистами как «собы­тие». И там, где журналистам кажется, что они сталкива­ются с «невиданным», на самом деле имеет место успех стратегии общественных групп, направленной на созда­ние настоящих ловушек для журналистов, состоящих из «невиданных» действий или массовых акций. Первые стра­ницы газет и передачи теленовостей представляют собой стратегическое пространство для поля политики: события, о которых они рассказывают, приобретают общественную важность, что приводит к цепной реакции, при которой происходит переход на новые позиции политических дея­телей; «местная» проблема становится «национальной», а второстепенная— «неотложной» и «приоритетной».

[291]

Таким образом, социолог не может просто ограничить­ся этнографическим наблюдением уличной демонстрации или анализом прессы, осветившей данное событие. Ход и результаты события могут быть поняты только при учете влияния прессы, радио и телевидения, которые инфор­мируют о нем широкую публику. Помимо этого нужно обратить внимание на роль политических комментаторов и журналистов, пытающихся более или менее сознатель­но навязать определенное видение события, роль совет­ников по вопросам коммуникации, направляющих их вни­мание, центров изучения общественного мнения, чьи ком­пьютеры дают моментальный «портрет общественного мнения» сразу же после события, роль политологов, с их более или менее научными комментариями и т. д. Это говорит о том, что простой анализ «прессы» не вскрыва­ет самого главного. Глубокий анализ взятой нами в каче­стве примера демонстрации крестьян предполагает не только хорошее знание общественной группы, которая вышла на демонстрацию, ее внутренней структуры и внут­ренних противоречий, но и понимание особенностей поля журналистики и его собственных проблем, а также учет сегодняшних трансформаций поля политики и растущей роли опросов общественного мнения.

Эти замечания в равной мере касаются анализа теле­дебатов или передач на политическую тему, «медиатичес-ких» событий, т. е. событий, существующих посредством и для масс-медиа. «Телевыступления» политических дея­телей являются лишь верхушкой айсберга, состоящего из политических комментаторов традиционного типа (поли­тиков и журналистов), пытающихся своими заявлениями до и, особенно, после передачи навязать определенную точ­ку зрения. Недавно к ним присоединились «комментато-ры-ученые», осуществляющие анализ телевыступлений и Динамику отношения зрительской аудитории; наконец, сюда нужно причислить центры по изучению обществен­ного мнения, проводящие опросы для выявления «имид­жа» лидеров и их способности убеждать.

[292]