Глава 2. Социальная онтология виртуальной реальности 95

руется некий значимый для него параметр реальности (и, таким об­разом, ставится под сомнение вся реальность его существования и сама его экзистенция), предпринимает проект верификации, дока­зательства того, что оказалось под сомнением. Проект виртуальной реальности означает для него, таким образом, верификацию его собственной экзистенции.

Субъект виртуального начинает с того, что разрывает одну или несколько референтных связей знаков и их означаемых, о чем я го­ворила выше. Таким образом, референтные связи становятся пер­выми жертвами тихого бунта. Это происходит потому, что для осу­ществления проекта первым делом необходимо обезвредить смыс­лы, значения, через которые и осуществляется этот контроль Я че­рез Другого - обезвредить, но не уничтожить. Другой виртуальной реальности должен существовать. Субъект виртуального должен собственноручно не исключить, но обозначить (и с этим связана вся проблематика символического в связи с виртуальным) исключение виртуальной реальности из смыслового социального континуума. Если он сделает попытку действительно исключить эти смыслы из этого континуума, то произойдет замена одной регулярной реаль­ности другой, и виртуальной реальности здесь не будет места.

Субъект виртуальной реальности оказывается в ситуации мас­сового авторства: он предпочитает сам выбирать, строить социаль­ность - в той ситуации, когда регулярная социальность оказывается слишком облигатной, нормативной, «трудной» для существования в ней, - а также, в еще большей степени, слишком неиндивидуали-зированной и оставляющей данному субъекту только занимать су­ществующие позиции. Массовое авторство представляет собой объединение нацеленности на реформирование мира со страхом продвинуться в своих реформах слишком далеко, не вписаться в ре­гулярный социальный контекст, ради корректировки которого им предпринимается проект виртуальной реальности. С одной сторо­ны, субъект виртуального испытывает потребность в интерсубъек­тивности конструкции виртуальной реальности для ее онтологиче­ской легитимации. С другой стороны, такая легитимация и интер­субъективность, будучи реализованы в полной мере, уничтожают все достоинства виртуальной реальности, возвращая ее к реально­сти регулярной.

Таким образом, виртуальная реальность призвана осуществ­лять некую условную, специфическую интерсубъективность. В

классической европейской философии часто проводится отожде­ствление общественного и всеобщего. Виртуальная же реальность представляет собой пример конструирования не всеобщего обще­ственного, которое осуществляется массовым автором, - челове­ком, стоящим перед необходимостью шаблонного творения, кото­рое должно представлять собой коллаж из уже существующих эле­ментов, дополненный несколькими важными акцентами, и которое призвано верифицировать всеобщее общественное, которое поче­му-либо подверглось проблематизации. В результате виртуальная реальность представляет собой своеобразную социальную проек­цию свободы.

Смысл этой конструкции более или менее постоянен. Субъект виртуальной реальности конструирует свой обособленный фраг­мент социального, стараясь не допускать туда враждебные смыс­лы, угрожающие размытием смысла его существования. В резуль­тате механизмы конструирования смысла человеческого сущест­вования оказываются маргинализованными по отношению к суще­ствованию человеческой культуры в целом, поскольку их центр тя­жести отчетливо смещается в сферу приватного, частного сущест­вования человека. В результате, например, становятся маловероят­ными попытки объединения общества на основе идеологий тради­ционного типа.

Ситуация эта сама по себе в достаточной степени необычна для западной культуры в ее классическом понимании. Пока что рано судить о том, каковы могут быть последствия такого положе­ния. Однако же, можно заключить, что символическое пространст­во расслаивается в современном обществе на социально обессмыс­ливающее и социально смыслообразующее. Первое стремится до­минировать, - и в том числе в силу своего количественного превос­ходства и объединенности с публичными властными практиками, - однако, второе обладает большим властным потенциалом. По меньшей мере, эта схватка различных качеств информации предос­тавляет человеку частному возможности выбора и пространства свободы.

96

E. Tapamyma Философия виртуальной реальности