Глава 1. Виртуальная реальность и ее смыслы 9

временных западноевропейских языков, то английский и француз­ский позволяют, должно быть, большее понимание этих значений. В этих языках корень virt- не является экзотизмом, заимствованием, значение которого воспринимается носителями языка как «нечто, имеющее от ношение к компьютеру». Тем не менее, и в современ­ных западноевропейских языках, рассматриваемых по отдельно­сти, значения корня vir(t)- не дают того полного семантического спектра, который возникает, как будет показано здесь, при более общем взгляде на материалы нескольких родственных языков од­новременно.

Сочетание этой ситуации фрагментарности и/или отсутствия привычного повседневного смысла корня с относительной экзотич­ностью его нового «компьютерного» значения (в котором корень vir(t)- и был заново заимствован в русский язык) привело к тому со­стоянию десемантизации, в котором находится этот корень в совре­менном русском языке, а также и в европейских языках. Чаще всего оказывается трудным достаточно отчетливо ответить на вопрос о том, что означает виртуальное или виртуальная реальность. В этом и состоит большая тайна «всеобщей виртуализации».

Так, применительно к современному кодифицированному сре­зу повседневного значения слова виртуальный в русском языке, в словаре Современного русского языка под редакцией СИ. Ожегова и Н.Ю. Шведовой сообщаются следующие сведения:

Виртуальный, -ая, -ое; -лен, -льна (спец.). Несуществующий, но возможный. Виртуальные миры. Виртуальная реальность (несуще­ствующая, воображаемая). В. образ (в компьютерных играх).

Эта статья весьма примечательна; на ее основании можно сде­лать несколько предварительных определений. Во-первых, помета спец. указывает на то, что слово считается до сих пор не восприня­тым повседневным языком в полной мере, и сохраняет существен­ный оттенок терминологичности. Поскольку же это слово тем не менее описывается там, откуда я его цитирую, то оказывается, что слово это описывается как единица повседневного языка, сохра­няющая терминологический оттенок теперь уже в качестве одного из компонентов своей повседневной семантики.

Затем, во-вторых, обратим внимание на полноту семантическо­го охвата, с какой описывается эта лексическая единица в данной

1 СИ. Ожегов, Н.Ю. Шведова. Толковый словарь русского языка. М., 1997.

статье. Можно ли сказать, что статья охватывает спектр сущест­вующих в современной культуре трактовок виртуального и вирту­альной реальности? По-видимому, можно - но лишь в определен­ном смысле. В словарной статье сделана попытка именно охватить этот спектр в самых общих чертах, но это не дает нам того, чего можно было бы ждать от статьи в подобном издании - более кон­кретного, именно повседневного лексического значения.

Кроме того, данная статья отсылает читателей к примерам со­четаемости слова виртуальный, которые окончательно запутывают дело. Допустим, по предыдущему тексту словарной статьи можно было попытаться представить себе на повседневном уровне вирту­альное как несуществующее, но возможное, - при всей расплывча­тости этой формулировки в данном случае. Однако же, приведен­ные здесь примеры сочетаемости (виртуальные миры, виртуальная реальность (несуществующая, воображаемая), виртуальный образ ((в компьютерных играх)), по сути, окончательно размывают пред­ставление о предметной лексической семантике и области употреб­ления данной лексической единицы.

В-третьих, из приведенной статьи можно почерпнуть также и сведения о том, что в современном нормативном русском языке со­четание виртуальная реальность не признается устойчивым или аналитическим (то есть, таким, значение которого должно рассмат­риваться в целости, а не как сочетание значений его компонентов), но лишь словосочетанием, - то есть, в современном русском языке виртуальная реальность не рассматривается как отдельное, само­стоятельное понятие. Итак, лексическое значение этого словосоче­тания признается суммой значений его компонентов. Учитывая же размытость значения лексемы виртуальный (а также и аналогич­ную проблематичность семантики понятия реальности в качестве лексемы повседневного языка), я могу подтвердить свое первона­чальное предположение о том, что упомянутая «всеобщая виртуа­лизация» совершается поистине в глубокой тайне, и если смысл виртуального выглядит очень размытым, то виртуальная реаль­ность в ее целостности ускользает от определения на этом уровне совершенно.

Итак, современный словарь русского языка не проясняет про­блемы современного значения лексемы виртуальный в современ­ном русском языке. Что же может быть предпринято в такой ситуа-

10 E. Tapamyma Философия виртуальной реальности