Глава 1. Виртуальная реальность и ее смыслы 29

временно техничность эта приобрела особое значение, о чем речь пойдет позже), а также и «повседневными» перформативными ас­пектами явления или демонстрации чудес.

Семантика же потенциального оказалась связанной с обоснова­нием самого Божьего замысла о мире, - замысла творящего. Она также, в свою очередь, получила «сниженный план» в виде пред­ставлений о добродетели как сфере теперь уже прежде всего духов­ной силы и духовного совершенства. В результате античный аспект потенции как силы и могущества, осуществляющегося в реально­сти, трансформировался в христианский аспект потенциальности как возможности, о которой достаточно сказать, что она имеется. Различие между тем, что называется потенцией в античном пони­мании и тем, что является потенциальным в представлении культу­ры христианской может быть также проиллюстрировано соотнесе­нием первой со значением, которое выражает английское сап (вы­ражает: 1) объективную возможность мочь, быть в состоянии; 2) умение, способность уметь, мочь; 3) моральное право быть вправе, иметь право, мочь), второй же - с тем, что может быть проиллюст­рировано английским may (выражает: 1) предположение, вероят­ность, возможность (например, «he may have lost his way — возмож­но, он заблудился»); 2) сомнение, неуверенность (например, «it may have been true — может быть, это и так, возможно, что так и было»); 3) (тк. past) укор (например, «you might have killed me! — ты меня так и убить мог!»); 4) (тк. past) предложение в вежливой форме (на­пример, «you might try writing to him — надо было бы попробовать написать ему»)¹. В самом общем виде, сап связано с объективной возможностью чего-то, a may - с разрешением, отсутствием запрета на что-то, позволением чего-то. Соответственно, если я скажу, что сап оказывается возможностью физической, a may - социальной, позволенностью, такое соотнесение представит собой несколько упрощенную трактовку дела, - однако же, оно даст представление об том различии, о котором идет речь.

Категория потенциальности в таком понимании лишний раз свидетельствует о том, что христианская идеология в значительной степени претендует на всецелое «определение» человека, на то, чтобы учитывать и контролировать не только его дела, но и его по-

мыслы. Потенциальное - это прежде всего то, что подлежит оценке, - до и вне своей актуализации. Оно означает тотальную и тотали­тарную прозрачность реальности, расширившуюся до крайней сте­пени. Это взгляд распространен в западном богословии по сию пору. Так, несколько лет назад Ватикан объявил о своем осуждении «виртуального» секса, объясняя это вполне традиционным аргу­ментом о том, что грех, совершаемый лишь в мыслях, тем не менее является грехом.

Именно в схоластической философии берет свое начало пред­ставление о том, что виртуальное постулирует некую действитель­но отдельную реальность или другую реальность, оказавшееся впо­следствии столь устойчивым, и широко распространенное по на­стоящий момент. В этих условиях раздельность реальностей яви­лась не только способом обоснования христианского абсолютист­ского совершенства, но и попыткой человека - возможно, неосозна­ваемой, - укрыться от тотализирующего захвата христианской идеологии (что, в свою очередь, заложило основы для понимания виртуального как эскапистской практики и техники).

Однако же, вместе с тем в схоластическом значении virtual от­четливо просматриваются и прежние, античные компоненты се­мантики. Собственно слово virtus означает ни что иное как святость святого (как раньше оно обозначало героизм героя). «Святость как проявление сверхъестественных способностей и силы святого (virtus), с одной стороны, была знаком божественной избранности и милосердия, божьим даром, с другой - результатом личных усилия святого. На протяжении средневековья следование самым суровым формам личной аскезы служило своего рода индикатором избран­ности и обладания сверхъестественной силой. [...] В эпоху высоко­го средневековья [...] святость [...] приобретает преимущественно этический смысл - она отражает полноту личных достоинств инди­вида.»¹ Мы видим, что и содержательное наполнение понятия свя­тости перекликается со смыслом античного понятия героизма: в обоих случаях подчеркивается избранность героя, связанная как с божественным даром, так и с личными достижениями («полнота личных достоинств индивида»), а также принадлежность героя од­новременно двум мирам: земному и божественному (ср. с грече-

1 Новый Большой Англо-русский словарь в 3-х т. П/ред. Ю.Д. Апресяна. М., «Русский Язык», 1993-1994 гг.

1 Парамонова М.Ю. Святые // Словарь средневековой культуры. П/ред. А.Я. Гу-ревича. М., 2003. С. 471.

ЗО Е. Таратута Философия виртуальной реальности