- •Институт философии
- •Записные книжки
- •Предисловие
- •Рассуждение 1 об уме самом по себе
- •Глава I изложение принципов
- •Примечания к главе I
- •Глава 11 о заблуждениях, вызываемых страстями
- •Глава III о недостаточном знании
- •Примечания к главе III
- •Глава IV онеправильном употреблении слов
- •Примечания к главе IV
- •Рассуждение II об уме по отношению к обществу
- •Глава1 общая идея
- •Примечания к главе I
- •Глава II о честности по отношению к отдельному лицу
- •Примечания к главе II
- •Глава ш об уме по отношению к отдельному лицу
- •Примечания к главе III
- •Глава IV о том, что мы необходимо должны уважать в других только себя самих
- •Глава V о честности по отношению к отдельному сообществу
- •Примечания к главе V
- •Глава VI о средствах утвердиться в добродетели
- •Глава VII
- •Примечания к главе VII
- •Глава VIII о разнице между суждениями общества и суждениями отдельных сообществ
- •Примечания к главе VIII
- •Глава IX о хорошем тоне и о светском обращении
- •Примечания к главе IX
- •Глава х почему человек, которым восхищается народ, не всегда бывает уважаем светскими людьми
- •Примечания к главе х
- •Глава XI о честности по отношению к народу
- •Глава XII об уме по отношению к народу
- •Примечания к главе XII
- •Глава XIII о честности в различные эпохи и у различных народов
- •Примечания к главе XIII
- •Глава XIV добродетели, основанные на предрассудке, и истинные добродетели
- •Глава XV какую пользу может принести нравственности знание принципов, установленных в предыдущих главах
- •Примечание к главе XV
- •Глава XVI олицемерных моралистах
- •Примечание к главе XVI
- •Глава XVII о преимуществах, вытекающих из установленных выше принципов
- •Примечания к главе XVII
- •Глава XVIII об уме, рассматриваемом по отношению к различным векам и странам
- •Глава XIX уважение к различным видам ума во все времена соразмерно связанному с ними интересу
- •Примечания к главе XIX
- •Глава хх об уме, рассматриваемом по отношению к различным странам
- •Примечания к главе XX "
- •Глава XXI взаимное презрение народов зависит от их тщеславия
- •Примечания к главе XXI
- •Глава XXII почему народы считают даром природы качества, которыми они обязаны форме правления
- •Глава XXIII о причинах, задерживавших до сего времени прогресс нравственности
- •Примечания к главе XXIII
- •Глава XXIV осредствах усовершенствования нравственности
- •Примечания к главе XXIV
- •Глава XXV о честности по отношению ко всему миру
- •Примечание к главе XXV
- •Глава XXVI 0в уме по отношению ко всему миру
- •Примечания к главе XXVI
- •Рассуждение 3. Об уме
- •Следует ли считать ум даром природы или же результатом воспитания
- •Примечания к главе I
- •Глава II отонкости чувств
- •Примечание к главе II
- •Примечания к главе ш
- •Глава IV онеодинаковой способности внимания
- •Примечания к главе IV
- •Глава V о силах, воздействующих на нашу душу
- •Примечания к главе V
- •Глава VI омогуществе страстей
- •Примечания к главе VI
- •Глава VII
- •Примечания к главе VII
- •Глава VIII люди становятся тупыми, когда они перестают быть охваченными страстью
- •Примечания к главе VIII
- •Глава IX о происхождении страстей
- •Глава х оскупости
- •О честолюбии
- •Примечания к главе XI
- •Примечания к главе XII
- •Глава XIII о гордости
- •Примечания к главе XIII
- •Глава XIV о дружбе
- •Примечания к главе XIV
- •5Может быть, следует иметь мужество и самому быть способным к дружбе, чтобы решиться дать о ней ясное представление,
- •Глава XV о том, что боязнь физических страданий и жажда физических наслаждений могут зажечь в нас всякого рода страсти
- •Примечания к главе XV
- •Глава XVI какой причине следует приписать равнодушие некоторых народов к добродетели
- •Глава XVII о стремлении всех людей к деспотизму, о средствах достижения этого и об опасности от деспотизма для государей
- •Глава XVIII главные следствия деспотизма
- •Примечания к главе XVIII
- •Глава XIX второе следствие деспотизма: презренное и унизительное состояние народов поддерживает невежество визирей
- •Примечания к главе XIX
- •Глава хх третье следствие деспотизма: презрение к добродетели и ложное уважение, которое стараются к ней выказать
- •Примечания к главе XX
- •Глава XXI четвертое следствие деспотизма: гибель государств, находящихся под неограниченной властью
- •Глава XXII олюбви некоторых народов к славе и к добродетели
- •Примечания к главе XX г I
- •Глава XXIII о том, что государства бедные всегда больше любили славу и были богаче великими людьми, чем государства богатые
- •Примечания к главе XXIII
- •Глава XXIV доказательство этой истины
- •Глава XXV о точном соотношении между силой страстей и размерами ожидаемых наград
- •Примечания к главе XXV
- •Глава XXVI к какой степени страсти способны люди
- •Примечания к главе XXVI
- •Глава XXVII
- •Примечания к главе XXVII
- •Глава XXVIII завоевания северных народов
- •Примечания к главе XXVIII
- •Глава XXIX о рабстве и способности к аллегориям у восточных народов
- •Примечания к главе XXIX
- •Глава ххх о превосходстве некоторых народов в различных отраслях науки
- •Примечания к главе XXX
- •Рассуждение IV о различных наименованиях ума
- •Глава I о гении
- •Примечания к глаВе I
- •Глава 2 овоображении и о чувстве
- •Примечания к главе II
- •7Если в следующем стихе Овидия: Pignora certa petis, do pignora certa timendo12*
- •Глава III
- •Примечание к главе III
- •Глава IV об уме тонком и об уме сильном
- •Примечания к главе IV
- •Глава V об уме светлом, об уме обширном, об уме проницательном и о вкусе
- •Глава VI об остроумии
- •Примечания к главе VI
- •6Вообще говоря, те люди, которые бесплодно занимались искусствами и науками, становятся, достигнув высокого положения, самыми яростными врагами писателей. Чтобы очернить их,
- •Глава VII о светском уме
- •Примечания к главе VII
- •6Говоря о любви, Господ развивал приблизительно идею притяжения, но у этого поэта она выражена лишь смутным образом;
- •Глава VIII об уме правильном '
- •Примечания к главе VIII
- •Глава IX ошибки чувства
- •Глава х до какой степени мы подвержены ошибкам насчет движущих нами мотивов
- •Примечания к главе х
- •Глава XI о советах
- •Примечания к главе XI
- •Примечания к главе XII
- •Глава XIII
- •Примечания к главе XIII
- •Глава XIV об исключающих друг друга качествах ума и души
- •Примечания к главе XIV
- •Глава XV о несправедливых требованиях общества
- •Примечания к главе XV
- •Глава XVI метод определения того, к какой области занятий мы наиболее способны
- •Глава XVII о воспитании
- •Примечания*
- •Глава I
- •Глава II
- •Глава III
- •Глава IV
- •Глава I
- •Глава II
- •Глава III
- •Глава IV
- •Глава V
- •Глава VII
- •Глава VIII 1*Негу—древнее государство на территории Бирмы. —218.
- •Глава IX
- •Глава XI
- •Глава XII
- •Глава XIII
- •Глава XVI
- •Глава XVII
- •Глава XIX
- •Глава XX
- •Глава XXI
- •Глава XXIII
- •Глава XXIV
- •Глава XXV
- •Глава XXVI
- •Глава I
- •Глава III
- •Глава IV
- •Глава V
- •Глава VI
- •Глава VII
- •Глава VIII
- •Глава XVIII
- •Глава XIX
- •Глава XX
- •Глава XXII
- •Глава XXIII
- •Глава XXIV
- •Глава XXV
- •Глава XXVII
- •Глава XXVIII
- •Глава XXIX
- •Глава XXX
- •Глава II
- •Глава III
- •Глава IV
- •Глава V
- •Глава VI
- •Глава VII
- •Глава vhi
- •Глава XI
Примечания к главе XIX
' В Турции не бывает, как, например, в Шотландии, чтобы закон карал государя за несправедливость по отношению к подданному. При восшествии Маликорна на шотландский престол один вельможа подал ему грамоту, содержащую его привилегии, прося короля утвердить их. Король взял грамоту и разорвал ее. Тогда вельможа пожаловался парламенту, который приказал, чтобы король, сидя на престоле, в присутствии всего двора зашил иголкой грамоту вельможи.
2Если визирь совершает ошибку в управлении, приносящую вред государству, и если народ протестует, то гордость визиря бывает этим оскорблена. Вместо того чтобы исправить ошибку и постараться лучшим поведением успокоить справедливые жалобы, он занят лишь изысканием средств для того, чтобы заставить граждан замолчать. Подобные насильственные средства раздражают народ; протесты усиливаются, и визирю остается на выбор одно из двух: или вести государство навстречу перевороту, или же довести деспотизм до той крайности, которая всегда возвещает падение империи; обычно визири останавливаются на последнем.
3Сам визирь входит с трепетом в заседание дивана, если на нем присутствует султан.
Глава хх третье следствие деспотизма: презрение к добродетели и ложное уважение, которое стараются к ней выказать
Если, как я уже доказал это в предыдущих главах, невежественность визирей есть неизбежное следствие деспотической формы правления, то другим подобным следствием является в этих странах насмешливое отношение к добродетели.
==429
Несомненно, что на пышных трапезах персов, на ужинах их избранного общества издевались над умеренностью и грубостью спартанцев и что придворные, привыкшие пресмыкаться в передней евнухов, домогаясь постыдной чести стать их посмешищем, называли дикостью ту благородную гордость, которая не позволяла грекам простираться перед персидским царем.
Рабский народ непременно осмеивает мужество, великодушие, бескорыстие и презрение к жизни — одним словом, все добродетели, основанные на беззаветной любви к родине и к свободе. В Персии должны были считать безумцем и врагом государя всякого добродетельного подданного, который, пораженный героизмом греков, призывал сограждан подражать им и быстрой реформой правления предотвратить близкое падение империи, где добродетель презиралась'. Чтобы не считать самих себя презренными, персы должны были находить греков смешными. Нас могут поражать лишь те чувства, которые мы сильно переживаем. И великий гражданин, являющийся предметом уважения везде, где есть граждане, прослывет лишь безумным в государстве деспотическом.
Многие великие деяния казались бы безумными европейцам, хотя и более далеким от низости восточных народов, чем от героизма греков, если бы эти деяния не были освящены восхищением всех веков! Без этого восхищения кто бы не счел смешным приказ, полученный царем Агидом накануне битвы при Мантинее от лакедемонского народа: «Не пользуйтесь количественным превосходством; отошлите часть войск; сражайтесь с врагом при равных силах». Таким же безумным был бы сочтен ответ, данный Калликратидом, начальником лакедемонского флота, в день битвы при Лргинусских '* островах Гермону, советовавшему ему не вступать в бой с превосходящим его по силе афинским флотом: «О, Гермон, — сказал он, — я ни за что не последую совету, результаты которого сделались бы злополучными для моей родины! Спарта не будет обесчещена своим полководцем. Здесь, на этом месте, я должен победить или погибнуть вместе с моим войском. Калликратиду ли учить искусству отступления людей, которые доныне никогда не справлялись о численности, но лишь о месте нахождения своего врага?» Такой благородный и возвышенный ответ показался бы безумным большинству людей. Чья душа достаточно вы-
==430
сока и чье знание политики достаточно глубоко, чтобы почувствовать, как Калликратид, насколько важно было поддержать в спартанцах дерзкое упорство, делавшее их непобедимыми? Этот герой знал, что слишком большая осторожность могла ослабить чувства смелости и честолюбия, которые они в себе постоянно развивали, и что народ не обладает доблестями, если он не относится к ним щепетильно.
Плохие политики, не умеющие обозреть умом достаточно большого периода времени, бывают очень сильно поражены непосредственно находящейся перед ними опасностью. Привыкнув рассматривать все поступки вне соединяющей их цепи и желая освободить народ от избытка добродетели, они большей частью лишают его той святыни, с которой связаны его успехи и слава.
Словом, мы восхищаемся этими деяниями только потому, что ими восхищались в древности, да и то это наше восхищение проникнуто лицемерием или основывается на предрассудке. Сознательное восхищение неизбежно привело бы нас к подражанию.
Но кто же даже из людей, называющих себя влюбленными в славу, станет краснеть за победу, основанную не всецело на его мужестве и искусстве? Много ли Антиохов Сотеров2*? Этот государь, поняв, что поражением галатов он обязан тому ужасу, который обуял их при неожиданном появлении его слонов, стал проливать слезы над пальмовыми ветвями своего триумфа и приказал воздвигнуть на поле битвы трофей слонам.
Прославляют великодушие Гелона3*. После поражения бесчисленной карфагенской армии, когда побежденные ожидали для себя наиболее тяжелых условий, этот военачальник потребовал от разбитого Карфагена лишь прекращения варварского обычая приносить собственных детей в жертву Сатурну. Этот победитель воспользовался своей победой лишь для того, чтобы заключить, быть может, единственный договор, служащий на пользу человечеству. Почему же среди стольких поклонников Гелоп не находит себе подражателей? Тысячи героев, один за Другим, подчиняли себе Азию, но среди них не нашлось ни одного, кто, будучи чувствительным к бедствиям человечества, воспользовался бы своей победой для того, чтобы снять с жителей Востока гнет унижения и несчастий, наложенных на них деспотизмом. Ни один из них не
==431
разрушил тех домов скорби и слез, где ревнивцы безжалостно изувечивают несчастных, предназначенных охранять их наслаждения, и осуждают их на постоянную пытку бессильного желания. Словом, образ действия Гелона пользуется лишь лицемерным или основанным на предрассудке уважением.
Мы чтим мужество, но менее, чем его почитали в Спарте, и при виде укрепленного города мы не испытываем, подобно лакедемонянам, чувства презрения. Некоторые из них, проходя под стенами Коринфа, спросили: «Что за женщины живут в этом городе?» — «Коринфяне»,—ответили им.— «Разве же эти низкие и трусливые мужи не знают, что лучшими укреплениями, недоступными для -врага, являются граждане, готовые идти на смерть?» Подобная храбрость и высота души встречаются только в воинственных республиках. Как бы мы ни любили родину, мы не встретим среди нас матери, которая, потеряв в бою сына, упрекнула бы оставшегося ей сына в том, что он пережил поражение. Для нас не служат примером те добродетельные лакедемонянки, которые после битвы при Левктрах стыдились того, что носили во чреве людей, способных к бегству, причем те из них, чьи сыновья избегли смерти, спрятались по домам, облекшись в траур и молчание, тогда как те матери, чьи сыновья пали в битве, увенчали себя цветами и, ликуя, шли в храм возблагодарить богов.
Как бы ни были храбры наши солдаты, мы не увидим больше такого зрелища, чтобы отряд из тысячи двухсот человек, как это было со швейцарцами при Сен-Жакл'0питаль2, выдерживал натиск целой армии из шестидесяти тысяч солдат, заплатившей за свою победу потерей восьми тысяч. Мы не увидим больше, чтобы правительство назвало трусами и, как таковых, осудило бы на казнь десятерых солдат, спасшихся в этот день бегством и принесших домой известие об этом славном поражении.
Если даже в самой Европе к подобным деяниям и добродетелям относятся лишь с бесплодным изумлением, то как велико к ним презрение народов Востока! И кто мог бы заставить эти народы уважать их? Страны эти населены людьми с низкой и порочной душой, а если в народе недостаточно добродетельных лиц, которые служили бы 91 образцом, то естественно, что будут брать пример с людей испорченных. Эти последние, всегда заинтересованные
==432
в том, чтобы высмеивать чувства, которых они не испытывают, заставляют молчать людей добродетельных. К сожалению, немного есть людей, не уступающих требованиям окружающих, настолько смелых, чтобы не бояться народного презрения, и ясно сознающих, что уважение народа, впавшего до известной степени в ничтожество, более обесчещивает, чем льстит.
Могло ли недостаточное внимание, оказанное Ганнибалу при дворе Антиоха, обесчестить этого великого человека? Повредила ли славе великого карфагенянина трусость, побуждавшая Прузия4* выдать его римлянам? Она обесчестила в глазах потомства лишь государя, совет и народ, которые хотели его выдать. Из всего сказанного мной я вывожу, что в империях деспотических в сущности чувствуют лишь презрение к добродетели и почитают только ее наименование. Если к ней и взывают ежедневно и требуют ее от граждан, то в этом случае с добродетелью дело обстоит как с истиной, которую требуют при условии благоразумного ее замалчивания.