Ресурсы

Олово намывалось с раннего бронзового века в руслах рек Малайского полуострова (другое название — Малаккский полуостров).²⁶⁴ Это продолжали делать китайцы, используя примитивную технологию, пока англичане не ввели в эксплуатацию механические драги и не создали в Сингапуре самую крупную в мире плавильную печь для олова. Олово, которое первоначально ценилось только как легирующий элемент бронзы, стало пользоваться огромным спросом в консервной промышленности. Третья часть мирового производства рафинированного олова вывозилась из Малайи, максимальное количество ежегодно доходило до почти 100 тысяч тонн.

Еще больший триумф был достигнут после того, как ботаник «сумасшедший Ридли» (это прозвище ученого Генри Николаса Ридли) из Сингапурских ботанических садов убедил кофейных плантаторов провести эксперименты с саженцами гевеи, бразильского каучукового дерева. Едва 10 тысяч тонн каучука были отправлены из Сингапура в 1909 г., но с быстрым ростом промышленности, производящей автомобильные шины, плантационное производство на Дальнем Востоке увеличилось в сто раз за 25 лет. При неконтролируемой иммиграции рабочей силы — китайцев для шахт и индийцев для каучуковых садов — население увеличилось на миллион иностранных рабочих. Малайя нуждалась в большом импорте риса из Сиама и Бирмы. Сингапур стал торговым центром Южных морей, обслуживаемым более чем 70 пароходными линиями и обрабатывающим ежегодно грузы стоимостью 300 миллионов долларов.

Британское борнео

Саравак, территория которого покрыта джунглями, простирающимися на 400 миль (644 км) вдоль северного побережья Борнео, стал в 1841 г. личным владением Джеймса Брука, подаренным ему султаном Брунея. Бруковская династия «белых раджей» правила ровно 100 лет. Соседние земли были приобретены в 1881 г. купцами Британской компании Северного Борнео. Эти территории вместе с островом Лабуан по площади превосходят Новую Англию. Их населяли лишь 500 европейцев, около 30 тысяч китайцев и полмиллиона даяков, или прибрежных малайцев. Экономика оставалась примитивной, за исключением больших нефтяных полей — единственных нефтяных ресурсов, не считая Центральной Бирмы, находившихся под британским контролем на Дальнем Востоке. Все имперские интересы в Борнео защищал генеральный комиссар по Юго-Восточной Азии.

СИАМ

Короли династии Чакри беспрерывно правят с 1782 г. Первые два монарха этой династии значительно расширили границы Сиама к востоку, западу и югу. Рама III уступил Тенассерим, западное побережье Малайского полуострова, Нижней Бирме — новой британской колонии. Он также возобновил неформальные торговые отношения с Западом, которые фактически прекратились с 1688 г. Монгкут (Рама IV), четвертый король династии Чакри, взошел на престол в 1851 г. после 26 лет монашества. Как член нищенствующего ордена он путешествовал по всей стране. В келье буддийского монастыря он изучал историю, науку и европейские языки. 17 лет его царства показали, что он был самым способным и уважаемым правителем Азии. Подписанный Сиамом и посланником королевы Виктории Джоном Боурингом в 1855 г. договор о дружбе и торговле с Англией позволил англичанам ввозить товары при таможенной пошлине в 3 %. Он узаконил покупки иностранцами земли и предоставил экстерриториальность подданным ее величества, на которых распространялась власть английского консула в Бангкоке. Затем последовало заключение еще 11 других договоров, в соответствии с ними иностранцы получили привилегии, которыми те пользовались в Китае и Японии.

Реформы Монгкута были поддержаны его сыном Рамой V, или Чулалонгкорном (1868–1910), правившим почти одновременно с императором Мэйдзи. Он положил конец рабству и принудительному труду. Сиамское правительство было перестроено по западным моделям и имело 10 департаментов. Подготовленные чиновники заменили наследственную знать, и в министерстве юстиции утвердились многие принципы англосаксонского права. Налоговая система, построенная на научной основе в 1901 г., покончила с взысканиями и поборами.

Затем была организована небольшая обученная армия, рекрутируемая на основе воинской повинности.²⁶⁵ Реформы короля не отставали от реформ окружающих Сиам стран и не позволяли кому-либо выдвинуть предлог для включения королевства в сферу «Бремени белого человека».

Умудренный король также понял, что иностранные советники не только передадут Сиаму технические знания, но и предвосхитят инциденты с их странами. Он выбирал их во многих странах, но английский язык стал языком дипломатии и торговли. Многие принцы учились в Англии, и в трех местных школах британского типа получали образование сиамские дворяне. Однако в Сиаме никогда одновременно не было больше двух тысяч белых резидентов.

Выживание Сиама в течение полувека осуществлялось путем изящных уступок. Монгкут и Чулалонгкорн дали Великобритании свободу в определении восточных границ Бирмы. Рама V в начале своего правления полностью отказался от контроля над Камбоджей. Когда его дворец оказался под дулами канонерских пушек, он отдал лаосские государства Франции в 1893 г. В последние три года своего правления Рама V уступил Баттамбанг и Сиемреап Индокитайскому союзу и отказался от своих четырех самых южных провинций на полуострове, которые Англия присоединила к Малайе. Даже в этих условиях старый король действовал тактично. Его контроль над потерянными территориями был в значительной мере фиктивным, и он обменял его на изменение экстерриториальности англичан и на займы в 20 миллионов долларов для строительства железной дороги Бангкок — Сингапур. До этих займов он избегал долговой зависимости от иностранцев, сбалансировав бюджет даже ценой сокращения важных государственных служб и несмотря на рост инфляции в 1890-х гг., который сопровождал девальвацию серебряной валюты Сиама.

Власть Чулалонгкорна укрепилась благодаря его положению наверху сиамской иерархической лестницы. Буддийский закон сохранения жизни строго соблюдался, удерживая короля от опрометчивых и неосмотрительных действий, чреватых войной, и ненужного кровопролития внутри страны. Буддийская церковь помогала объединять общество во времена трудной реорганизации. Страсть короля к европеизации не касалась его личной жизни, потому что он имел большой гарем и был отцом 73 детей. Хотя статус сиамской знати понижается, в соответствии с разумным придворным обычаем, на одну ступень в каждом поколении, чрезмерно большое число принцев²⁶⁶, их соперничество и особые привилегии являлись до сих пор тревожным и беспокойным фактором национальной политики.