Монголы

Хотя при Тан Китаем управляли императоры со смешанной кровью, никогда до 1279 г. все население не оказывалось под иностранным игом. Монгольские татары, кровные родственники китайцев, в культурном отношении были чужды им. Они представляли собой пастушеские и кочевые племена, у них не было семейных обрядов и письменных хроник, хотя имели разновидность фонетического алфавита. Они плохо знали конфуцианскую философию или буддийскую этику.²⁴ Монгольские татары исповедовали шаманизм, смешанный с мифами, связанными с магией и природой. Когда они правили в Китае, то покровительствовали таоистам. Китайские горожане презирали и в то же время боялись монголов, и монголы некоторое время обсуждали уместность уничтожения всех людей к югу от Великой стены и превращение китайской территории в пастбище.

Конечно, они не были неотесанными глупцами, потому что их военное искусство было почти гениальным. Монголы на лошадях и легковооруженные, с транспортабельными порциями сушеной и сырой баранины, предвосхитили на века тактику блицкрига.²⁵ Их тактический успех опирался на мобильность; на нанесение тревожащих ударов по главным силам, избегая при этом шоковой атаки; на проникновение на слабых участках для обхода фланга с тыла. Они были также мастерами подрывной пропаганды, используя войну как последнее средство. Корея уступила одним лишь льстивым обещаниям и была быстро превращена в базу для нападения на Японию. Монголы успешно вбили клин в отношения между Цзинь и Сун, прежде чем разгромить их порознь. Нападая на долину Янцзы, они подорвали лояльность мелких землевладельцев, обещая им гарантировать целостность их земельных участков и имущества.

Их военное искусство было сбалансировано варварской наивностью. По существу монголы представляли собой кочевую кавалерию, были хозяевами северной евразийской равнины. С помощью европейских специалистов они разработали технику осады укрепленных городов. Они успешно заставили повернуть назад боевых слонов — неожиданное оружие бирманского царя. Однако в морских сражениях и в десантных операциях их смелость превысила их умение. Они не имели понятия о военной гигиене, поэтому несли тяжелые потери от тропических эпидемий, не могли преодолеть стихийные силы штормов или оказывались разделенными на части на плацдарме высадки, в то время как их спешившиеся войска, страдающие от морской болезни, пробивались через буруны.²⁶

Личность Темучина объединила соперничавшие орды в единую, непобедимую организацию. После его смерти она не распалась полностью, но возникли отдельные ханства — самое сильное было в Китае. Хубилай управлял им твердой рукой с 1279 г. до 1294 г., и Китай оставался монгольским владением почти девяносто лет. Монголы не были способными военными правителями, и сомнительно, чтобы они внесли какой-либо вклад в политическую мысль. Им не было доступно понимание какой-либо системы, кроме неограниченного деспотизма. У монголов не было закона о престолонаследии. Правитель избирался советом вождей на съезде, который часто сопровождался племенными ссорами и кровопролитиями. Поэтому Монгольскому государству угрожал распад, когда бы ни избирался новый хан, и только самый сильный и обладавший наибольшим даром убеждения мог сохранить лояльность кочевых родов. Правитель, воспитанный в юрте, не претендовал на божественную поддержку и правил, только пока он был энергичным и ему благоприятствовала судьба.

Ханы сначала управляли своей империей из Каракорума, расположенного к югу от озера Байкал.²⁷ Хубилай переместил свой двор в Ханбалык, южнее Великой стены, теперь известный как Пекин, недалеко от прохладных равнин, где он вырос, но расположенный среди местного китайского населения в сто миллионов человек. Чтобы доставлять рис, древесину и шелк в новую столицу, Великий канал был удлинен от Желтой реки до Северной реки.

Прежде чем закончилось его долгое правление, Хубилай стал с уважением относиться к китайской культуре, и его преемники из династии Юань (так назывался период правления монголов) восстановили конфуцианские экзамены. Однако китайцам было запрещено изучать язык двора, то есть монгольский, и таким образом способные иностранцы — уйгуры, арабы и даже несколько европейцев, прибывших с дипломатическими документами по центральноазиатской почтовой дороге, — заняли властные должности в империи.