1. Вахтангов и революция.

Судьбы Евг. Б. Вахтангова и М. А. Чехова не так трагичны, как судьбы Вс. Э. Мейерхольда, В. В. Маяковского и А. Я. Таи­рова, умершего через год после разрушения его театра. Но и эти ученики Художественного театра внесли свой заметный вклад в развитие театра революционной эпохи. Их взгляды на револю­цию были иными, чем у Мейерхольда и Маяковского.

Вахтангов не пробовал идти в ногу с революцией, но пытался ее осмыслить. В статье "С художника спросится" он писал: "А когда идет она, выжигающая красными следами своих ураганных шагов линию, делящую мир на "до" и "после", как может она не коснуться сердца художника? Как может ухо художника, услы­шав крик в мир, не понять, чей это крик? Как может душа худож­ника не почувствовать, что "новое", только им созданное, но соз­данное "до" Нее, уже стало "старым" сейчас же после первого шага Ее? <...> Если художник хочет творить "новое", творить по­сле того, как пришла она, Революция, то он должен творить "вме­сте" с Народом. Ни для него, ни ради него, ни вне его, а вместе с ним. Чтобы создать новое и одержать победу, художнику нужна Антеева земля. Народ — вот эта земля".

На вопросы учеников, как соответствовать времени, отвечал странно. Предлагал отказаться от прямого отражения своего вре­мени, советовал брать для работы материал, далекий от происхо­дящих событий, и через него выражать свое отношение к проис­ходящему. Б. Е. Захаве не советовал брать в работу пьесу Лопе де Вега "Фуэнте Овехуна", хотя эта пьеса ставилась многими теат­рами, заменяя им отсутствующую драматургию о революции. Сам отказался от работы над пьесой М. Чехова "Сказка об Иване-дураке", потому что пьеса была пацифистской, а шла война. В 1922 году поставил сказку К. Гоцци "Принцесса Турандот" и при помощи этого спектакля выразил отношение молодого поколения к событиям революции. Но это не было политическим, прямым выражением своего отношения к событиям, а творческим выра­жением нового мироощущения.

Вахтангов и М. Чехов сразу отделили политику и идеологию от искусства. М.Чехов писал А.В.Луначарскому в 1928 году: "Театр и торжественность неразлучны, как брат и сестра. Наши же критики требуют от театрального искусства простого повто­рения того, что ежедневно печатается в газетах, произносится на собраниях и звучит через трубы громкоговорителей. Театр по существу своему не может замкнуться в узкие границы повсе­дневных тем: он не только шире, но он совсем иной природы. Со сцены нельзя представлять 2x2=4, со сцены можно представлять только: 2x2=8. Это не только интереснее, волнительнее и значи­тельнее, чем 4, но это секрет всякого искусства вообще".

Вахтангов и М. Чехов были единомышленниками, работали в Первой студии МХТ, Вахтангов преимущественно режиссером, М. Чехов — актером. Оба увлекались педагогикой, изучали "сис­тему" Станиславского. Вахтангов проверял ее правильность на себе и перестраивал таким образом (от простого к сложному), чтобы она могла помочь воспитать ученика. М. Чехов, осмыслив "систему", присвоив ее в какой-то степени, стал надстраивать ее, предлагая свои пути работы актера над собой и над образом.