2.5. Мифология и анимизм

Важной частью истории культуры является мифология. Легенды, сказания, былины, мифы, сказки существуют у всех народов мира. Поверхностный взгляд видит в них только странный вымысел, забавные истории. Э. Тайлор рассматривает мифологию как памятник истории культуры, свидетельство развития творческого воображения, переработки сознанием жизненного опыта многих поколений. Изучение мифов - неотъемлемая часть культурологии. “Пользование мифологией как средством для исследования истории и законов человеческого познания является научной отраслью, которая едва ли была известна до настоящего столетия”⁵⁷, - отмечает Э. Тайлор.

Начиная от природных мифов древности до мифологических систем - грациозно-художественных в Греции, неуклюжих и чудовищных в Мексике, хвастливо-преувеличенных в буддистской Азии, - всюду обнаруживается общий закон человеческого познания. Э. Тайлор предостерегает исследователей от вульгарного толкования мифов как чудовищных вымыслов или от поиска в них прозаического правдоподобия. Но события, представленные в мифах, могут быть историческим источником как воспоминания о реальных героических подвигах, природных явлениях, верованиях и обычаях. Интересно, что многие мифологические сюжеты повторяются у народов, живших в разные периоды времени, истории.

Знаменитая легенда о Ромуле и Реме, братьях-близнецах, обреченных в младенчестве на смерть, но вскормленных волчицей и впоследствии ставших основателями Рима, вовсе не уникальна. Историк Геродот описал детство персидского царя Кира II, который был покинут родителями и вскормлен собакой. Славянское народное предание повествует о волчице и медведице, которые спасли народных героев Валигору и Вырвидуба. В Германии в подобном предании рассказывается о Вольфдитрихе, а в Индии оно повторяется в сказках о Сатавагане и львице, Синг-Бабе и тигрице, в Бразилии - о герое Тири и ягуаре.

Можно по-разному толковать эти мифы: как связь человека и животного мира, видеть в природе источник силы и жизни, но можно также увидеть развитие воображения, фантазии. Анализируя множество мифов, Э. Тайлор предлагает их классификацию: мифы философские, или объяснительные; мифы, основанные на реальных, но неправильно понятых, преувеличенных или искаженных описаниях; мифы, в которых предполагаемые происшествия приписываются легендарным или историческим личностям; мифы, основанные на реализации фантастической метафоры; мифы, созданные или примененные для распространения нравственных, социальных а также политических учений.

Такая широкая панорама истории мифологии представляет безусловный интерес для культурологии. Каждый рассказ имеет некое реальное обоснование и потому становится фактом истории. Даже если легенды обрастали вымыслом, они все же сохраняли образ мысли и образ действий своего времени. “Миф есть история его авторов, а не действующих в нем лиц. Он есть воспоминание о жизни не сверхъестественных героев, а создавших его своим поэтическим воображением народов”⁵⁸, - заключает Э. Тайлор.

Исследование мифологии особенно актуально в современную эпоху, когда, с одной стороны, возродился интерес к истории культуры, к происхождению фольклора, религии, к отражению мифов в поэзии. Об этом свидетельствует издание двухтомника “Мифы народов мира”, “Мифологического словаря”. С другой стороны, в общественном сознании XX в. появились тенденции мифотворчества, обожествления исторических личностей, их героизация и демонизация. Изучение мифологии помогает понять механизмы функционирования сознания, вскрыть иррациональные источники идей и образов.

Истоки многих обычаев, верований, мифов Э. Тайлор находит в широко распространенном у всех народов мира явлении анимизма. Этим термином он обозначил веру в духовные существа, которая составляет “минимум религии”.

Наблюдая такие события, как рождение и смерть, расцвет и увядание, сон и обморок, восход и закат, люди объясняли их существованием души, которая может вселяться в тело, либо покидать его, но при этом не исчезая вообще.

Душа, - пишет Э.Тайлор, - есть тонкий невещественный человеческий образ, по своей природе нечто вроде пара, воздуха или тени. Она составляет причину жизни и смерти, мысли в том существе, которое она оживотворяет. Она независимо и нераздельно владеет личным сознанием и волей своего телесного обладателя в прошлом и настоящем. Она способна покидать тело и переноситься быстро с места на место. Большей частью неосязаемая и невидимая, душа обнаруживает также физическую силу и является людям спящим и бодрствующим, преимущественно как фантом, как призрак, отделенный от тела, но сходный с ним. Она способна входить в тела других людей, животных и даже вещей, овладевать ими и влиять на них.

Первобытный анимизм был своеобразной философией религии, отвечая непосредственному свидетельству человеческих чувств, и тем самым удержал свое место даже в высших слоях культуры и в современном мире. Эти представления не утрачены, в них отчетливо прослеживается наследие отдаленного исторического времени. Обращаясь к значению понятия “душа” в языках многих народов мира, Э.Тайлор находит в них общий смысл. В санскритских словах “атман” и “прана”; в греческих “психе”, “пневма”; в латинских “анимус”, “анима”, “спиритус”; в русском “дух”, “дыхание”; в немецком “гейст”; в английском “гост”.

Весьма распространенным было представление о множественности душ: “темной”, или тени, которая идет в Аид, и “светлой”, отражающейся в воде, зеркале. Говорят о четырех душах: одна остается в теле; другая там, где человек жил; третья отлетает в воздух, четвертая - в страну духов. С этими представлениями связаны многие верования и обычаи. В античной и средневековой философии упоминалась растительная, чувствительная и мыслительная душа.

Выражения “душа отлетела”, “быть вне себя”, “потерять душу” передают смысл представлений о странствиях души.

Учению анимизма Э. Тайлор посвящает VII - XIV главы своей книги. В них рассматриваются представления о душе как причине жизни, связь души и здоровья, болезни, смерти, сновидений и состояний экстаза. С душой связаны двойники и привидения, призраки умерших, являющихся живым, души животных и растений, предметов и жизненной среды человека. Такие явления как переселение душ и возрождение жизни, страх перед призраком непогребенного тела, празднества в честь умерших и особенности обрядов похорон у разных народов объединяются понятием анимизма.

Очень подробно Э. Тайлор описывает легенды о странствиях души в страну мертвых, расположенную на Западе; связь их с представлениями о земном рае, островах блаженных, подземных царствах Аиде и Шеоле; влияние их на учения о возмездии, каре, покаянии и воздаянии.

Анимизм в изложении Э. Тайлора дает возможность объяснить такие явления в культуре, как демонизм, фетишизм, идолопоклонство, веру в вампиров - духов мрака. Особый раздел составляют представления о духах природы, на которых основывается почитание и охрана колодцев, водоемов, рощ и деревьев, воплощение божественной души животных в тотемизме. Впоследствии они отражаются в верованиях в могущество Бога ветра и грома, Бога моря и огня, Бога Солнца и Луны, Бога земледелия и войны как олицетворения духовных сил.

Теория анимизма, согласно Э. Тайлору, имеет два раздела: первый касается души отдельных существ, способной продолжать существование после смерти или уничтожения тела; второй рассматривает отдельных духов, поднимаясь до высоты могущественных богов. Для анимизма характерно признание роли духовных существ в управлении явлениями материального мира и жизнью человека. Поскольку духи сообщаются с людьми, то их поступки доставляют им радость или огорчение, они награждают их за добрые дела и мысли, наказывают за совершенное зло. Так анимизм соединяется с нравственностью.

Анимизм связан и с желанием умилостивить душу, принести ей жертву, сделать ее предметом особого почитания и поклонения. На этом основаны многочисленные посты, исповеди, самоистязания как способы умилостивить душу, покаяться в грехах, испросить прощения. Верования о воскрешении души можно найти во многих религиях. Причем, поскольку душа имеет человеческий облик, нанесенные человеку увечья отражаются также на ее облике. Распространены представления о голосе духов, их шепоте или свисте, произнесении слов, которые используются медиумами на спиритических сеансах, проявляются в заклинаниях и заговорах. Погребальные обряды во многом отражают представления о душе, ее нужде в пище, одежде, многих предметах быта, жертвоприношениях, поминании, священных трапезах.

Учение о душе перешло в современную культуру из далекого прошлого и в известной степени претерпело некоторые метаморфозы. Тем не менее оно сохранилось почти в неизменном виде, и во все времена душа определялась как “оживляющая, отделимая и бессмертная сущность, как причина индивидуального существования. Учение о душе, - заключает Э. Тайлор, - составляет главную часть системы религиозной философии, которая связывает непрерывной умственной нитью дикого поклонника фетишей с цивилизованным христианином”⁵⁹.

Заключая свое исследование, Э. Тайлор отмечает, что история человечества и изучение древних форм его жизни являются необходимой частью развития мировой цивилизации и должны занять соответствующее место в системе знаний. Но эти знания имеют не только научный интерес, но и большое практическое значение. Они показывают нам, в какой мере представления и поступки современных людей являются продуктом тех знаний, которые возникли на ранних стадиях развития культуры. Древнейшая история человека жива в настоящем и оказывает влияние на многие стороны и жизненные проблемы нашего бытия. Именно поэтому исследования прошлого должны простираться до самых глубоких слоев культуры, которые помогут более полно представить современное развитие духовной жизни, ее достоинства и утраты, взлеты и падения, регресс и прогресс. “Мы должны считать большим счастьем, - отмечает Э. Тайлор, - что нам выпало жить в один из тех богатых событиями периодов умственной и нравственной истории человечества, когда недоступные в прошлом исследования открыты для нас. Долго ли продлятся эти счастливые дни - неизвестно. Можно ожидать, что успехи науки и широкое распространение научного метода, с его неопровержимыми доказательствами и непрерывным открытием новых фактов, более успешно, чем до сих пор, продвинут мир по пути прогресса. Но если истории суждено повторяться, то нас ждут темные и неподвижные века, когда на владение истиной будут претендовать лишь комментаторы и приверженцы предания; века, когда великие мыслители нашего времени будут приводиться в качестве авторитетов людьми, рабски применяющими их методы для новых доказательств высших целей. В том и другом случае на нас, для которых дорог успех цивилизации, лежит обязанность воспользоваться настоящими благоприятными обстоятельствами для того, чтобы прогресс, если ему суждено остановиться в будущем, мог бы по крайней мере остановиться на более высокой ступени”⁶⁰.

Эти мысли Э. Тайлора звучат необычайно современно и воспринимаются как пророчество и интеллектуальное завещание. Он возлагает большие надежды на науку о культуре, которая запечатлевает в человеческих умах идею прогрессивного развития, не умаляя уважения к предкам, побуждает продолжать дело прошлых веков с еще большей энергией, чтобы масса света в мире увеличилась и там, где некогда блуждали толпы варваров, культурные люди смогли идти вперед, ясно видя путь перед собой. Таким образом, делает вывод Э. Тайлор, “одновременно способствуя прогрессу и уничтожая препятствия на пути к нему, наука о культуре является наукой преимущественно преобразующей”⁶¹.

Со времени возникновения эволюционизма культурология прошла долгий путь развития, почти полтора столетия отделяет нас от первых трудов этого направления. Отношение к идеям эволюционизма было разным - от восторженности и всеобщего увлечения до пренебрежения и критики. Но, принимая во внимание различные аргументы, следует подчеркнуть, что эволюционизм внес огромный вклад в теоретическое обоснование культурологии как науки, многие идеи приобрели современное звучание. История культуры человечества предстала в единстве и многообразии и дала импульс к развитию сравнительной культурологии, к поиску общих и самобытных явлений различных эпох. Тем самым от статики культурология смогла перейти к исследованию динамики культуры.