Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
История культурологии.doc
Скачиваний:
38
Добавлен:
16.11.2019
Размер:
2.99 Mб
Скачать

Глава 4. Освальд Шпенглер о судьбе европейской культуры

4.1.Повороты судьбы в жизни и творчестве

В жизни и творчестве немецкого историка культуры, всемирно известного ученого XX в. Освальда Шпенглера скрестились три судьбы: жизненного пути, его главного труда “Закат Европы”, культурологических идей и теоретической концепции. Все три судьбы полны драматизма. Судьба - это такое стечение обстоятельств, которое с неумолимой силой предопределяет все, что случается в жизни. В судьбе действует рок, фатум. Судьба бывает счастливой, но чаще в ней звучат трагические мотивы. Об этом свидетельствуют многие события жизни О. Шпенглера, его переписка с друзьями, воспоминания современников, неоднократно менявшиеся оценки его творчества.

Вначале проследим некоторые вехи биографии.

Освальд Шпенглер родился 29 мая 1880 г. в Германии, в небольшом провинциальном городке Бланкенбурге (Гарц) у подножия гор. В семье почтового служащего из четырех детей он был старшим и единственным мальчиком. Он благополучно окончил гимназию и поступил в Университет в Галле, где изучал математику и естественные науки, в 1904 г. представил диссертацию на тему “Основная метафизическая идея гераклитовой философии”. Пожалуй, это был первый знак судьбы, внесшей изменения в первичный ход жизни молодого учителя математики. С 1908 по 1911 г. он служил преподавателем в реальной гимназии в Гамбурге, но не получал радости от работы. При первой возможности, а это было связано с небольшим наследством, он покидает работу, переселяется в Мюнхен и там проводит все остальные годы.

Одиночество, материальные трудности, одержимость и колоссальная страсть к занятиям философией истории и культуры - таковы контуры его жизни и характера. Уже в начале 1912 г. он начинает размышлять о своей главной книге “Закат Европы”. “Моя работа, - пишет ученый в 1914 году, - настолько увлекла меня, что я забыл обо всем на свете. Теперь я полон желания завершить весь труд, над которым сижу два года, и рукопись с каждым днем продвигается вперед”78. В письмах немало строк об изнурительном труде ученого над рукописью, об обилии фактического материала, который буквально обрушивается на него. Впоследствии, при чтении корректуры, он с сожалением отмечает, что дефекты композиции, стиля, оформления чувствуются гораздо отчетливее, нежели то значительное, что несут в себе мысли. Мы еще не раз вернемся к судьбе этой книги, которая так прославила О. Шпенглера.

Издание I тома “Заката Европы” в 1918 г. сразу принесло шумный успех. Впоследствии он некоторое время занимается политическими проблемами, но с 1925 г. посвящает себя полностью науке. Новая концепция мировой истории изложена в статьях “Возраст американских культур”, “Колесница и ее значение для хода мировой истории”, “К вопросу о мировой истории второго дохристианского тысячелетия”. Эти и ряд других работ существенно дополняют морфологию культуры, изложенную в основном труде. В 30-е годы в Германии, когда наступает фашизм, он обращается к политике, выпускает книгу “Годы решения” - свое духовное завещание и предостережение. Именно эта публикация вызвала самые жесткие нападки национал-социалистов, ибо в ней содержалось грозное пророчество о надвигающейся опасности.

Имя Шпенглера было запрещено упоминать в печати, почти исчезли работы, исследующие его творчество. “Я чувствую себя более одиноким, чем когда-либо прежде. Захотят ли меня, наконец, понимать, а не только читать. Я этого жду”79, - писал он в предисловии к сборнику политических работ. В последние годы жизни он выступил как автор большого трактата “Пруссачество и социализм”, книги “Человек и техника”, в которых рассматривает надвигающиеся драмы научно-технической революции, трагические перспективы европейской цивилизации.

Умер О. Шпенглер в Мюнхене 8 мая 1936 года.

В перечисленных датах и событиях жизни О. Шпенглера уже можно почувствовать мотивы трагизма. Но если вернуться к ним вновь, то это ощущение усилится. Устный экзамен перед докторской диссертацией о Гераклите был почти провален, так как комиссия сочла недостаточным цитирование специальной литературы. Тем самым он был обречен, будучи непризнан профессионалами. Увлеченность идеей “Заката Европы” сопровождалась неимоверными трудностями изложения, своеобразной “борьбой со словом”, доводившей до изнеможения. “Я могу лишь составлять планы, делать наброски и мысленно доводить их до конца. Реализация вызывает во мне чувство тошноты. Я никак не могу решиться начать. Настоящая пытка, абсолютно невыносимая”, - пишет он. Отвращение к письменному столу и необходимость выразить свои мысли на бумаге - таковы тягостные переживания ученого.

Не меньше мучений доставлял О. Шпенглеру страх перед публикацией произведений, в которых он видел больше недостатков, чем достоинств, испытывая комплекс творческой неуверенности и неполноценности. “Я завидую каждому, кто живет. Я проводил свое время только в мечтательных раздумьях, и там, где мне выпадала действительная возможность жить, я отступал, давая ей миновать меня, чтобы уже позднее испытывать горчайшее раскаяние”80, - пишет О. Шпенглер о себе. Сопоставление многих событий личной жизни О. Шпенглера, его самоанализа, мировосприятия и умонастроения, дали возможность исследователю его творчества К.А. Свасьяну, автору нового русского перевода, вступительной статьи и комментариев к изданию первого тома “Заката Европы” в 1993 г., сделать очень интересное заключение о том, что морфология мировой истории была уникальным опытом универсальной автобиографии.

В “Закате Европы” не просто выражены идеи О. Шпенглера о мировой истории, но в нем отразилась “авторская судьба”, совпадающая с его индивидуальностью. “Шпенглер, настаивающий на биографичности великих культур как бы прямо обязывает нас считаться с биографичностью и его философии культуры, причем существенной оказывается точка пересечения обеих биографий. Эта вторая - идеальная биография складывалась в невыносимых реалиях первой”81.

Такое прочтение биографии О. Шпенглера представляет несомненный интерес как новый подход к анализу его концепции всемирной истории культуры.