Сталинский режим — варварство?

Шахтман пишет о сталинском режиме:

«Сбывается жестокое предсказание, сделанное всеми великими теоретиками социализма, начиная от Маркса и Энгельса, что капитализм должен рухнуть в результате невозможности разрешения     своих собственных противоречий, и что у человечества впереди выбор не столько между капитализмом и социализмом, сколько между социализмом и варварством. Сталинизм — это новое варварство» (8).

Если сталинский режим означает закат цивилизации, реакционное отрицание капитализма, то, вне всякого сомнения, он гораздо реакционнее последнего. Капитализм требует защиты от сталинского варварства.

Но Шахтман заблуждается.

Когда Маркс говорит об «общем разрушении противостоящих классов» — как в Риме после разложения рабовладельческого общества, он связывает это с общим закатом производительных сил. Сталинский режим, со своим динамичным развитием производительных сил, конечно, не соответствует такого рода утверждениям.

Варварство в марксовой концепции означало смерть зародыша будущего в утробе старого общества. Зародыш социализма в теле капитализма коренится в социальном коллективном, широкомасштабном производстве и в связанном с таким производством рабочим классом. Сталинский режим не только не ослабил эти элементы, но и дал им толчок.

Цель эксплуатации в обществе бк

Шахтман объясняет цель эксплуатации в обществе БК так: «В сталинском государстве производство ведется и расширяется в целях удовлетворения потребностей бюрократии, в целях увеличения ее состояний, привилегий, ее власти». Итак, если эксплуатация в БК мотивируется просто-напросто нуждами управителей, так каким же образом это соотносится с общими историческими корнями эксплуатации в различных социальных системах?

Энгельс объясняет, почему в прошлом общество разделилось на эксплуатируемых и эксплуататоров:

«Разделение общества на классы — эксплуатирующий и эксплуатируемый, господствующий и угнетенный — было неизбежным следствием прежнего незначительного развития производства. Пока совокупный общественный труд дает продукцию, едва превышающую самые необходимые средства существования всех, пока, следовательно, труд отнимает все или почти все время огромного большинства членов общества, до тех пор это общество неизбежно делится на классы. Рядом с этим огромным большинством, исключительно занятым подневольным трудом, образуется класс, освобожденный от непосредственно производительного труда и ведающий такими делами общества, как управление трудом, государственные дела, правосудие, науки и т. д.» (9).

В экономике, движущей силой производства которой является производство потребительной стоимости для управленцев, есть некоторые границы для распространения эксплуатации. К примеру, в феодальном обществе деревня или город в производстве товаров для потребления были подчинены нуждам лордов — феодалов, и пока продукция была производима крепостными для своих господ, она не поставлялась широко на рынок; «стены желудка феодала служили границей для эксплуатации крестьянина». (Маркс). Но это не объясняет существование эксплуатации в капиталистическом обществе. Стены капиталистического желудка вне всякого сомнения более широкие, чем у лорда-феодала средних веков, но в то же самое время производительная способность капитализма гораздо шире, чем у феодализма. Поэтому мы введем себя в заблуждение, если объясним рост эксплуатации рабочих масс результатом расширения буржуазного желудка.

Капиталистическую эксплуатацию обуславливает необходимость капиталистического накопления, продиктованная анархией конкуренции капиталов.

Следовательно, если экономику БК свести к «потребностям» бюрократии — и она не подчиняется капиталистическому накоплению, то нет причины, по которым уровень эксплуатации не может уменьшаться. Поскольку же производительные силы в современном мире динамичны, — это приведет, хотим мы того или нет, к устранению эксплуатации.

Принимая во внимание динамизм высокоразвитых производительных сил, экономика, базирующаяся на удовлетворении потребностей управителей, может быть необоснованно описана как ведущая к «светлому будущему» или «1984 г.». В такой системе возможны и мечты Бруно Р., и кошмары Дж. Оруэлла, а также все, что стоит между ними. Теория БК, следовательно, совершенно неопределенна и необоснованна с точки зрения определения границ и направления развития эксплуатации в условиях режима, который эта теория пытается описать.