О губернских ученых архивных комиссиях

1. Губернские ученые архивные комиссии состоят в ведомстве Ми­ нистерства внутренних дел и учреждаются по представлению местного губернатора, с разрешения министра внутренних дел.

2. На обязанности губернских ученых архивных комиссий лежит: а) разбор предназначенных к уничтожению дел и документов в губернских ц уездных архивах правительственных, сословных и общественных уч­ реждений всех ведомств и выделение из них тех дел и бумаг, которые по представляемому ими интересу в научном отношении подлежат переда­ че для хранения в исторические архивы, а равно и разбор архивов упра­ здненных учреждений; б) образование исторических архивов; в) со­ ставление документам и делам сих архивов надлежащих описей и указа­ телей; г) расположение документов и дел в таком порядке, чтобы они были доступны для ученых занятий и справок; д) образование местных историко-археологических музеев и библиотек.

Примечание. Дела, принадлежащие к упомянутым в настоящей статье ар­хивам, уничтожаются не ранее, чем по получении на то со­гласия подлежащей губернской ученой архивной комиссии.

3. Губернские ученые архивные комиссии могут устраивать с соблю­ дением установленных правил постоянные и временные историко-ар- хеологические курсы, научные экскурсии, областные историко-архео- логические съезды и, вообще, принимать меры к распространению в обществе историко-археологических знаний и сочувствия к отечествен­ ной истории.

4. Губернатор есть непременный попечитель ученой архивной ко­ миссии.

5. В состав ученой архивной комиссии входят, кроме губернатора, председатель комиссии и его товарищ, правитель дел, казначей и чле­ ны: а) почетные, б) действительные, в) соревнователи и г) корреспон­ денты.

6. Председатель, товарищ его, правитель дел и казначей избираются комиссией сроком на три года; по истечении этого срока те же лица мо­ гут быть избраны вновь.

7. Ежегодно комиссия избирает ревизионную комиссию сроком на один год.

8. Все должностные лица комиссии утверждаются местным губер­ натором.

9. Председатель руководит заседаниями и действиями комиссии и Непосредственно входит в сношение с подлежащими лицами и учреж­ дениями.

10. В почетные члены комиссии избираются лица особенно извест­ ные своими научными заслугами или оказавшие комиссии существен-

279

ную помощь в достижении возложенных на нее задач.

11. Действительные члены комиссии избираются общим собранием по письменным заявлениям не менее трех членов. В члены- соревнова­ тели избираются любители местной старины по письменным заявлени­ ям не менее двух действительных членов. Размеры ежегодных или еди­ новременных взносов тех и других членов устанавливаются комиссией.

Примечание. Действительные члены, не участвовавшие в занятиях ко­миссии в течение трех лет или не делавшие за то же время членских взносов, если таковые установлены комиссией, считаются выбывшими из состава комиссии.

12. Губернские ученые архивные комиссии имеют право избирать в свой состав членов- корреспондентов.

13. Как члены- соревнователи, так и члены- корреспонденты уча­ ствуют в заседаниях комиссии с правом совещательного голоса и не могут быть избираемы на должности по управлению делами комиссии (п.п. 6 и 7).

14. Выбор новых членов, а равно и всех должностных лиц, произво­ дится закрытою баллотировкою, простым большинством голосов.

15. Губернские ученые архивные комиссии могут издавать свои тру­ ды под наблюдением председателя.

16. Комиссии имеют печать с своим наименованием.

17. Средства комиссии образуются: а) из могущих быть на покрытие расходов по охране памятников древности пособий из сумм, находя­ щихся в распоряжении Комитета по охране древностей; б) из могущих быть пособий от земств, городов и других учреждений; в) из членских взносов и частных пожертвований; г) из доходов от принадлежащих ко­ миссии движимых и недвижимых имуществ и от продажи ее изданий.

18. Председателю губернской ученой архивной комиссии предо­ ставляется право ходатайствовать чрез непременного попечителя о на­ граждении членов комиссии, деятельность которых комиссией призна­ ется особенно⁴ полезною.

19. Губернские ученые архивные комиссии могут выдавать членам дипломы за подписью непременного попечителя и председателя ко­ миссии.

20. Губернские ученые архивные комиссии ежегодно представляют в Комитет по охране древностей через непременного попечителя по­ дробные отчеты о своей деятельности, утвержденные общим собранием членов комиссии, а также свои печатные труды, если таковые имеются.

Министр внутренних дел сенатор Макаров. Директор А. Арбузов.

Сборник материалов, относящихся до архивной части в России. Т. I. Пп, 1916. С. 578-586.

280

т

№ 176. 1911 г. декабря 28.

Замечания Всероссийского съезда художников на проект Положения об охране древностей

Обсудив на общем собрании своем от 28 декабря 1911г. «Положение об охране древностей», внесенное г. министром внутренних дел на рас­смотрение Государственной думы, Всероссийский съезд художников пришел к следующему заключению:

Памятники старины — не только собственность отдельных ве­домств, учреждений и лиц, но драгоценное достояние всего народа, от­сюда важнейшее значение правильного устройства охраны старины.

Памятники старины прежде всего говорят художественному чувст­ву и чувству истории, а потому было бы справедливо, чтобы охраною памятников старины ведали деятели искусства и науки и лица, заявив­шие себя преданностью этому делу. Между тем, в проектируемом Коми­тете по охране древностей и внесенном в Государственную думу прави­тельственном законопроекте участие художественных сил ничтожно, а научных — недостаточно выражено.

В России великое богатство памятников старины, в большинстве разрушающихся. Поэтому именно сейчас настоятельно необходима са­мая напряженная работа по их охране и поддержке. Работа эта может быть выполнена только людьми вполне преданными делу, проникнуты­ми любовью к нему, действительно осведомленными в этой области. Но для плодотворной работы они должны быть поставлены независимо и вполне обеспечено. Между тем, члены проектируемого Комитета по ох­ране древностей, состоя на службе в разных ведомствах, могли бы уде­лять заботам о старине только время, свободное от своих прямых слу­жебных обязанностей.

Ответственность в охране памятников старины перед культурой, ис­кусством, будущими поколениями настолько велика, что не может быть речи о недостатках в средствах, отпускаемых государством. Между тем, испрашиваемые в правительственном законопроекте суммы настолько ничтожны, что на них немыслима сколько-нибудь плодотворная работа.

Исходя из указанных положений и приняв во внимание несоответ­ствие с ними основных начал внесенного в Государственную думу пра вительственного законопроекта об охране древностей — Всероссий-|ский съезд художников 1911—1912 гг. считает этот законопроект неце-|лесообразным и убедительно ходатайствует о полной его переработке.

Убежденный, что настоящее его мнение будет принято правительст-эм во внимание, съезд художников ожидает, что к будущей выработке Законопроекта об охране памятников старины и произведений искусст-будут привлечены лица, заявившие себя трудами в области искусст­ва, историко-археологических наук, а равно и деятельностью на худо-

281

жественном поприще, в числе, по крайней мере, равном с представите­лями ведомств.

Вместе с тем, полагая, что правительственный законопроект требу­ет обстоятельного разбора, Всероссийский съезд художников поручил особо избранной им комиссии составить объяснительную записку к правительственному законопроекту в твердой уверенности, что законо­дательные палаты не откажут в своем внимании мнению Всероссийско­го съезда художников, собравшего значительное количество лиц, всеце­ло посвятивших себя родному искусству и делу его процветания.

Статья первая законопроекта определяет границы воздействия его «памятниками зодчества, ваяния, живописи и иного искусства, равно как первобытными древностями, а также актами и рукописями, кото­рые будут признаны имеющими значение источников познания и люб­ви к отечественной истории». Перечисленные категории относятся ста­тьей 1-й к числу древностей, подлежащих охране.

По сему поводу нельзя не указать, что понятие «древности» пред­ставляется слишком узким и дающим возможность к самому ограничи­тельному истолкованию границ будущего закона, несомненно, при­званного к охране всякого вообще памятника или произведения искус­ства, к какой бы эпохе они ни относились.

Поэтому, преследуя цель возможной полноты и точности ст. первой, желательным представлялось бы иметь такую ее редакцию:

«Подлежат охране те памятники старины и произведения зодчества, живописи, ваяния, прикладного искусства, равно как и памятники пер­вобытной древности, древней письменности и печати, которые на ос­новании сего положения будут признаны имеющими значение для оте­чественной истории, наук и искусства».

Статью 2-ю надлежит сопоставить со статьей 21-й. Совокупностью этих статей утверждается особый порядок охраны памятников старины и произведений искусства, находящихся в ведении св. Синода, ввиду особого церковно-служебного их значения. Передача, как это предпо­лагается законопроектом, охраны сих предметов в руки учреждений и лиц, наименее сведущих в оберегании их, конечно, даст одни отрица­тельные результаты. При общем недостатке у нас вообще сведущих по искусству лиц на местах, тем менее можно ожидать компетентных це­нителей в составе тех епархиальных комитетов, к коим предполагает за­конопроект обратиться.

С другой стороны, нельзя не указать на то, что местное духовное на­чальство, как это показывают многочисленные примеры прошлого, ча­сто преследует цели, хотя и важные для него, но находящиеся в рази­тельном противоречии с необходимостью блюсти памятники старины и произведения искусства, достаточно только указать на распродажу со­борной ризницы в Смоленске, как один из позднейших и еще не стер-

282

шихся в нашей памяти примеров отношения местных духовных на-чальств к находящимся в их ведении предметам старины. Между тем, закон об охране памятников старины и произведений искусства совер­шенно не задевает обрядного значения предметов религиозного характе­ра, но преследует только цель наилучшего сохранения и оберегания тех сторон, чисто художественных и научных, которых сохранение пред­ставляет важность общегосударственную. Следует поэтому отнестись от­рицательно, ввиду особой важности памятников церковной старины на­шей, к изъятию из общего порядка памятников старины, находящихся в ведении св. Синода. Представители последнего обязательно будут при­нимать участие в суждениях Комитета по делам их ведомства, чем рели­гиозное назначение данного памятника вполне обеспечивается.

Напротив того, деятельность Комитета по отношению к памятни­кам иноверческих и инославных исповеданий весьма затруднена будет отсутствием представителей соответствующего духовенства. Между тем, в Российской Империи имеется множество весьма ценных памят­ников в ведении католического, армяно-грегорианского и магометан­ского духовенств.

Статья 5-я и 6-я предусматривают состав и порядок назначения чле­нов будущего Комитета охраны. Обращаясь к сим статьям, нельзя не указать, что представительство художественных и научных сил в этом Комитете выражено с недостаточной полнотой, несмотря на то, что важный и спорный вопрос признания того или другого памятника ста­рины подлежащим охране, может решаться удовлетворительно лишь при наличии у большинства членов будущего Комитета обширного, не­однократно проверенного художественного и научного опыта. Между тем, полагая, что г. министром внутренних дел при назначении членов Комитета, будут избраны лица, научно и художественно заявившие се­бя трудами в этой области, следует указать, что и в таком случае в буду­щем Комитете членов, располагающих значительным количеством ве­домственного опыта будет больше, чем лиц, достаточно поработавших для дела всестороннего изучения истории и существа отечественного искусства и прошлого России.

Предполагаемый Комитет, в коем все ведомства будут иметь своих представителей, заключает не менее 30 членов. Принимая во внимание, что Комитет этот не есть учреждение временное, но постоянное и при­том обязанное исполнить трудную и, как это показывают примеры дру­гих государств, многолетнюю работу регистрации памятников старины и произведений искусства, следует отметить, что тридцатичленная кол­легия в таком деле представляется слишком громоздкой, тем более, что в целом ряде вопросов присутствие отдельных ее членов окажется со­вершенно излишним, так, напр., присутствие представителя Государст­венного контроля или юстиции при обсуждении вопроса, касающегося

283

памятника старины, находящегося на попечении православной церкви Справедливым поэтому представлялось бы такое устройство Комитета, при котором представители ведомств должны были бы являться лишь к тем заседаниям Комитета, на коих обсуждались бы дела, непосредст­венно сих ведомств касающиеся.

Статью 11-ю надлежит сопоставить со статьей 24-й. Из сопостав­ления сих статей явствует, что вся регулирующая и административная деятельность находится в руках Центрального комитета. Местные же комитеты являются лишь простыми исполнителями в руках Комитета центрального. Принимая во внимание будущий состав местных коми­тетов и отсутствие в нем действительно сведущих лиц, достаточно не­зависимых в деле охраны, такое строение законопроекта представляет­ся понятным. Но ясно, что Центральный комитет при такой обширно­сти своих функций не сможет удовлетворительно вести дело надзора за местными комитетами. Предоставленное Центральному комитету пра­во разработки планов реставраций, а также смет расходов по производ­ству реставрации, наделе окажется мертвой буквой, так как: 1) в соста­ве Комитета недостаточно количество членов, способных такие планы составлять; 2) самостоятельная разработка смет расходов по предпри­нимаемым реставрациям в Центральном комитете вряд ли окажется целесообразной, без достаточной осведомленности в местных услови­ях, или вызовет чрезмерную и опасную для дела волокиту, если Цент­ральный комитет в каждом отдельном случае будет требовать по сему предмету сведений от местных комитетов. Видимо, сознавая это, зако­нопроект, в изъятие из общего правила, предоставил местным комите­там (ст.24, пункт в) самостоятельное право ремонта в случаях, не тер­пящих отлагательства. Нельзя не указать на опасность этого пункта, на возможность широкого его толкования. Для приведения в соответст­вие деятельности Центрального и местных комитетов, ввиду обширно­сти Российской Империи, представлялось бы поэтому желательным установление связи между Центральным комитетом и местными уч­реждением особой должности при комитете — ревизоров, из числа лиц, заявивших себя историко-археологической или художественной деятельностью в этом направлении, которых назначить в надлежащем числе, не менее 12.

Дабы лица, определяемые на такие должности могли посвящать им все время, необходимое для исполнения сопряженных с сим обязанностей, необходимо надлежит труд их оплачивать определенным содержанием. Статья 17-я, говорящая, что каждый представитель ведомства имеет право заявить несогласие, и в таком случае вопрос решается г. минист­ром внутренних дел по соглашению с соответствующим министром, осуждает деятельность предполагаемого Комитета на вечную волокиту. Совершенно неясно, почему учреждение, имеющее в своем составе

284

представителей всех ведомств, при условии, что лиц посторонних в Ко­митете — меньшинство, не может решать всех вопросов большинством голосов.

Статья 26-я говорит о порядке расходования местными комитетами сумм, выдаваемых им Комитетом по охране древностей. Нельзя не ука­зать, во-первых, что суммы эти совершенно недостаточны (по 500 руб. на каждое местное учреждение) и, во-вторых, что непременное условие расходования их «исключительно на охрану древностей» совершенно непонятно: охрана памятников требует обмеров, чертежей, планов, фо­тографических снимков, специальных и, возможно, длительных поез­док. Между тем, последних расходов законопроект, по-видимому, не предусматривает вовсе.

Статья 27-я во всех случаях регистрации церквей, часовен и вообще священных предметов церковной старины требует согласия св. Синода. Требование это неправильно, так как регистрация эта не уничтожает ре­гистрируемого предмета, а лишь устанавливает важность этого предме­та с точки зрения художественной или научной, для чего согласие ду­ховного ведомства, очевидно, требоваться не должно.

Статья 29-я, в примечании, ограничивает право реставрации и ре­монта памятников старины впредь до окончания регистрационных ра­бот 1725 —м годом относительно церквей и часовен. Если принять во внимание, что многие замечательные памятники церковной старины относятся к XVIII веку и началу XIX, то опасно ограничивать действие статьи 29-й такими сроками и вполне целесообразно продолжить его хотя бы до половины XIX века.

Статья 34-я гласит: «Правительство имеет право преимущественной покупки всех находящихся во владении частных лиц древностей. Упо­мянутые древности могут быть вывозимы за границу лишь после того, как со стороны Комитета по охране древностей последует удостовере­ние, что правительство отказывается приобрести их». В этой статье вы­зывает возражения 2-я часть ее, предоставляющая владельцу памятника старины или произведения искусства вывозить вещь за границу в слу­чае, если правительство откажется ее приобрести. Принимая во внима­ние ограниченность кредитов, возможность непомерных притязаний и неравномерное значение отдельных памятников старины (памятник может иметь местное значение, сохранить его в стране необходимо, приобрести государству в данный момент почему-либо невозможно), надлежит признать, что 2-ю часть этой статьи следовало бы изложить в такой примерно редакции:

Упомянутые памятники старины или произведения искусства могут быть вывозимы за границу лишь после того, как со стороны Комитета По охране памятников старины и произведений искусства последует Удостоверение, что правительство вывоз разрешает.

285

Таковы в общих чертах соображения, которыми Всероссийский съезд художников нашел возможным сопроводить отдельные статьи внесенного в Государственную думу законопроекта «Об охране древ­ностей».

В целом же законопроект оставляет невыясненным ряд вопросов как чисто административного свойства (отношение Комитета по охра­не памятников старины и произведений искусства к существующим уч­реждениям, до сих пор имевшим касательство к делу охраны, реставри­рования и т.п., как то: императорская Академия художеств, император­ская Археологическая комиссия и проч.), так и нормы материального права, ничего не говоря о новых в нашем законодательстве понятиях регистрации, классификации и т.д., подробно разработанных в соответ­ственных законах иностранных государств. Полагая, что все эти вопро­сы, согласно объяснительной записке авторов законопроекта, состав­ляют еще дело будущего и не могут быть разрешены в административ­ном порядке, как ограничивающие в некоторых случаях право частной собственности, а требуют законодательного разрешения, Всероссий­ский съезд художников пользуется этим случаем, чтобы обратить вни­мание на необходимость разрешения этих вопросов попутно с пред­ставленным «Положением об охране древностей» и указывает, что та­ким образом, лишний раз подтверждается необходимость самых широ­ких изменений и добавлений в законопроекте, исходящем от Минис-терста внутренних дел.

Вместе с сим, полезно обратить внимание на следующие обстоя­тельства.

Недостаточность тех местных сил, которых законопроект имеет в виду привлечь к охране памятников старины и произведений искусства, явствует из того, что число архивных комиссий весьма ограничено, епархиальные комитеты также не повсеместны. Таким образом, при точном соблюдении предположенной 21ст. и примечания к ней, весьма затруднится дело охраны памятников старины на Кавказе и в Средней Азии, где нет ни поименованных выше учреждений, ни даже ученых об­ществ. Этим лишний раз подтверждается необходимость установления проектируемой в настоящей записке должности ревизора. Помощью этих ревизоров весьма облегчилось бы дело создания местных попечи-тельств из лиц, заявивших себя трудами по исследованию историй тех или иных областей, но Комитету охраны неизвестных.

Обращаясь к отпускаемым на содержание Комитета и местных У⁴" реждений суммам, Всероссийский съезд художников не может не ука­зать на совершенную их недостаточность. Опыт иностранных госу­дарств, где трудное дело регистрации памятников старины и произведе­ний искусств уже налажено и в значительной мере осуществлено, пока­зывает, что подлежащие учреждения на Западе имеют бюджет, исчисля-

286

емый даже не сотнями тысяч, а миллионами. Совершенно очевидно, что именно регистрационная работа требует больших расходов, значи­тельно превышающих проектированные 500 руб. на каждое местное уч­реждение.

Приложенные к законопроекту сметы Министерства внутренних дел по охране древностей и памятников старины не могут быть показа­тельны в исчислении ассигнования Комитету на ремонт и реставрации, 0бо касаются очень небольшого числа памятников и сооружений, име­ющих историческое значение. Однако отдельные статьи смет Минис­терства внутренних дел, если исключить такие отпуски, как содержание сторожей в Бессарабской губернии (125 руб.), в деревне Яац (21 руб.) и городе Остроленке (96 руб.), дают достаточные основания для утверж­дения, что производство одних ремонтов, не говоря уже о реставрациях, обходится не в сотни или десятки, но в тысячи рублей. Ремонт стен Смоленской крепости потребовал, например, по сметам 1905, 1906, 1907, 1908, 1909 годов отпусков по 4000 руб. Правда, особо важные рес­таврации должны будут производиться на средства, всякий раз испра­шиваемые в законодательном порядке, но пример церкви св. Василия Блаженного с полной очевидностью заставляет предполагать возмож­ность реставраций весьма спешных, для коих, согласно предложенному Министерством внутренних дел исчислению расходов Комитета, у по­следнего средств не окажется.

Вот почему, принимая во внимание огромность работы, предстоя­щей Комитету и местным учреждениям, требующей большого количе­ства обмеров, снятия планов, поездок, а также многочисленность па­мятников старины, в ближайшее время нуждающихся в реставрации, Всероссийский съезд художников полагал бы справедливым повысить сумму, ассигнованную на нужды охраны старины и произведений ис­кусств, до 250 000 руб., с сохранением тех же ассигнований на делопро­изводство Комитета, но со значительным увеличением отпусков на приобретение памятников старины и произведений искусств, на ре­монт и на реставрацию последних.

Предположенный в 10 000 руб. отпуск на приобретение «памятни­ков древности» совершенно недостаточен, даже если принять, что из означенных 10 000 руб. будут выдаваемые лишь задатки по приобретае­мым памятникам, самая же покупная сумма будет всякий раз испраши­ваться в законодательном порядке, ибо, очевидно, что при условии при­обретения хотя бы нескольких частновладельческих имуществ означен­ные 10 000 руб. будут совершенно исчерпаны. Между тем, следует пред­положить, что в ближайшие годы деятельность Комитета будет весьма Напряженной и покупок придется произвести Комитету весьма боль-Щое число, в интересах наилучшей охраны сохранившихся памятников ¹¹ Произведений искусств.

287

1Й

•РТ'та

С другой стороны, имея в виду выдачу задатков, следует установить: 1) в случае отказа законодательных учреждений в отпуске сумм на при­обретение памятника задаток, очевидно, пропадает. 2) Если Комитет, пользуясь силой ст. 34, выдаст задаток при покупке, одновременно за­претив вывоз приобретаемого предмета за границу, а законодательные учреждения откажут впоследствии в испрашиваемом отпуске, то при существующей редакции ст. 34-й для частного владельца создается, оче­видно, возможность иска об убытках к правительству.

Приведенные выше соображения укрепляют Всероссийский съезд художников в уверенности, что Комитету необходимо предоставить большую самостоятельность действий, возможную лишь при значи­тельном увеличении испрашиваемых отпусков.

Обращаясь, наконец, к «Правилам об ответственности лиц, винов­ных в несоблюдении правил Положения об охране древностей», Все­российский съезд художников пользуется случаем обратить внимание на следующее:

1-я часть ст. 1-й правил составлена, очевидно, по аналогии со стать­ей 1622 Ул. о нак. Статья 1622 говорит о том, кто «с умыслом, но без до­ставления себе противозаконной выгоды повредит чужие письменные акты или документы». Однако, особая, государством признаваемая важность предметов, подлежащих охране, должна была бы ставиться выше интереса частного. Вот почему санкция 1-й части статьи 1-й должна быть несколько повышена. Равным образом и статья 2 «Правил об ответственности», говорящая о незаконном изъятии предметов из собраний правительственных мест, музеев и т.д., могла быть в отноше­нии санкций приравнена к статье 170 Уст. о наказ, пункт 6, коим преду­смотрены кражи в присутственных местах или многолюдных собрани­ях. Действию этой статьи надлежало бы также подчинить картинные га­лереи, музеи, собрания частных лиц и общественных учреждений при условии, если все они зарегистрированы Комитетом охраны. Следует также признать недостаточной санкцию ст. 5, карающую самовольные сломки и перестройки охраняемых зданий арестом не свыше трех не­дель. Санкция эта представляется несоответственной, хотя бы по срав­нению со ст. 4-й, согласно коей самовольный вывоз охраняемого пред­мета за границу без разрешения правительства наказуется заключением в тюрьме на время не свыше 4-х месяцев.

Надеясь, что настоящая записка будет принята во внимание, Все­российский съезд художников вместе, с тем, считает необходимым за­явить, что проектируемый Комитет, при всех возможных благих резуль­татах от его деятельности, по общему убеждению съезда, неизбежно явится лишь временным учреждением до передачи всех вопросов и ус­тановлений, связанных с развитием отечественного искусства в особое самостоятельное ведомство, соответственно существующим в иных го-

288

т

_сударствах министерствам изящных искусств, образование которого в россии представляется съезду крайне насущным.

Председатель Всероссийского съезда художников гр. П.Ю. Сюзор. Председатель комиссии Всероссийского съезда художников, из­бранной для рассмотрения правительственного законопроекта об (охране древностей гр, П.С. Шереметев. Секретарь комиссии Всероссийского съезда художников, избран­ной для рассмотрения правительственного законопроекта об охране древностей А И. Гидони. Секретарь Всероссийского съезда художников Н.Э. Панов.

Охрана памятников истории и культуры в России. XVIII — начало ХХвв. Сборник документов. М., 1978. С. 266-278.

№ 177. 1911 г.

«Проект закона об охранении памятников старины в России», изданный Москов­ским археологическим обществом