23 Общая сексопатология

353

ским типом оволосения лобка отличалась евнухоидным тазом. Как уже упоминалось, отличались и средние арифметические объема полового члена: в группе с женским типом оволосения лобка М = 73,85±1,28 (а=12,8), а в группе с мужским тином М = 77,48±1,34 (а =13,4). И, наконец, изучение химизма во­лос показало, что по содержанию H2S в волосах группа па­циентов с женским типом оволосения занимает промежуточ­ное положение между женщинами и контрольной группой. Клинико-диагностическое значение рассматриваемого фено­мена формулируется К. Косяковым следующим образом: «Ге­теросексуальный тип волос на лобке встречается при ряде заболеваний эндокринной сферы; \кроме того, он бывает дале­ко нередко у лиц, состояние коих нельзя назвать патологиче­ским. Это есть своеобразная группа, несущая ряд других черт гетеросексуальности».

Намеченные в работе К. Косякова корреляции были прове­рены на материале отделения сексопатологии Московского научно-исследовательского института психиатрии применени­ем корреляционного анализа при группировке по основным видам нейрогуморальной патологии и по всей группе псевдо-жмпотенции. Полученные данные, представленные в табл. 34, выявили, что самые высокие значения коэффициентов корре­ляции наблюдаются при первичном раннем гипогонадизме, вслед за которым следует первичная задержка пубертатного развития.

Самые низкие значения коэффициентов корреляции харак­теризуют диэнцефальные нарушения и псевдоимпотенцию. Таким образом, с одной стороны, получает еще одно под­тверждение приведенный выше вывод Л. Й. Заглухинской о непосредственной связи характера оволосения лобка с функ­циональным состоянием тестикул, а с другой — еще раз под­черкивается относительная независимость диэнцефальной импотенции от преморбида, формирующегося в препубертат­ном и пубертатном периодах.

* * *

Оставляя на данном этапе без рассмотрения четвертый ан­тропологический показатель — диаметр ареолы соска, который введен в применяемую схему сексологического обследования относительно недавно, коснемся вопроса о том, есть ли необ­ходимость в расширении круга антропометрических и антро-поскопических показателей. В самом деле, поскольку рассмот­ренный ранее материал доказывает, что наиболее четким и надежным из всех изученных показателей является трохан­терный индекс, не стоило ли бы в виду экономии времени и упрощения обследования ограничиться этим показателем?

Как показывает наш опыт, наряду с клиническими наблю­дениями, демонстрирующими однозначность овсех или подав­ляющего большинства как анамнестических (запоздалое про­буждение либидо, задержка наступления первой эякуляции, низкие индексы половой активности и т. д.), так и объектив­ных показателей половой конституции, нередко встречаются больные с выраженной диссоциацией как между объективны­ми и анамнестическими показателями, так и между отдель­ными объективными показателями. Поэтому необходимо исследовать у каждого пациента весь набор антропометриче­ских показателей. На достигнутом этапе это предохранит сексопатолога от просмотра легких случаев нейрогуморальных отклонений, а в будущем, когда будут заполнены пробелы в наших знаниях о специфических воздействиях отдельных эндокринных желез (и в первую очередь — гонад, надпочеч­ников и щитовидной железы) в различных возрастных фазах полового онтогенеза, опора на эти же показатели сможет дать возможность предварительной клинической дифференцировки поражения отдельных желез еще до цроведения лабораторных исследований.

Некоторые особенности неврологического обследования сексологических больных

Неврологический статус сексологического больного отлича­ется рядом особенностей, в значительной части общих для всей сборной группы системных неврозов [53]. Одной из та­ких особенностей является сочетание признаков, специфиче­ских для неврозов, с признаками, которые принято считать характерными для так называемых органических заболеваний. К числу последних относится, в частности, феномен, в разное время и в разных странах описанный как спинномозговой фе­номен Говерса (1880), «новый мыщелковый рефлекс» Трёмяе-ра (1910), «новый антагонистичный рефлекс с m. tibialis anticus» Пиотровского (1913), «новый парадоксальный голе­ностопный рефлекс» Бинга (1918), /«крурофасциальный реф-

23*

35S

Рис. 65. Первая фаза исследования сухожильно-надкостничных рефлек­сов левой ноги. В тазобедренном, коленном и голеностопных суставах— положение сгибания под прямым углом. Мышцы ног предельно рас­слаблены и вся конечность удерживается в приданном положении ле­вой рукой врача (без этой поддержки нога должна упасть). Правой ру­кой врач наносит удары молоточком по передней поверхности бедра, •смещая каждый последующий удар в дистальном направлении.

леке» Бенедека (1923) и «новый наружно-мыщелковый реф­лекс» Бальдуцци (1925). Как показали специальные исследова­ния [46, 53], все эти признаки не являются самостоятельными феноменами, а представляют в большинстве случаев распро­странение рефлексогенной зоны патологически повышенного ахиллова рефлекса на переднюю поверхность голени. В менее выраженных случаях эта инверсия (рефлексогенной зоны по­лучается только с дистальных отделов голени, в других — с любой точки на передней поверхности голени и даже с ди­стальных отделов бедра. Инверсия ахиллова рефлекса не яв­ляется патогномоничной ни для определенной локализации, ни для определенного заболевания и может встречаться при пирамидных поражениях, ирритативно-болевых процессах в соответствующих сегментарных зонах, при неврозах и др. Легкие степени инверсии ахилловых рефлексов примерно в 18% случаев могут встречаться у практически здоровых лиц.

Наряду с этим при поражении пирамидной системы харак­терны глубокие степени инверсии (с распространением верх­ней границы до проксимальных отделов голени, иногда даже на бедро), ее односторонность или четкая асимметрия. Для инверсий, обусловленных поражением мышц, характерны гру­бые изменения соотношения мышечных масс или тонуса мышц, сгибающих и разгибающих стопу. Инверсии рефле(ксо* генных зон при общеневротических состояниях сопровождав

Рис. 66. Вторая фаза исследования сухожильно-надкостничных рефлек­сов правой ноги. Удары молоточком наносятся по передней поверхно­сти голени, начиная с середины, и каждый последующий удар смеща­ется в проксимальном направлении.

ются повышением других сухожильных и надкостничных рефлексов (в том числе и с верхних конечностей), почти всег­да двусторонни и симметричны, наблюдаются на фоне повы­шения, а не понижения кожных рефлексов и характеризуют­ся преобладанием легких степеней.

Для выявления инверсии рефлексогенных зон обследуемый ложится на спину, врач левой рукой берет стопу больного и, придав его тазобедренному, коленному и голеностопному су­ставам положение сгибания под прямым углом, добивается полного расслабления мышц (рис. 65). Оценивая наличие рефлекса по совокупности зрительных, тактильных и слухо­вых впечатлений (при отсутствии рефлексов воспринимается низкий, «тупой» звук), врач наносит ряд равномерных ударов по передней поверхности бедра, приближая каждый последу­ющий к коленной чашечке. При этом выявляются: расшире­ние рефлексогенной зоны коленного рефлекса (тенденция голени к движению вверх), крайняя степень инверсии ахил­лова рефлекса (голень неподвижна, а стопа выявляет подош­венную флексию) или сочетанное повышение коленного и ахиллова рефлексов (сочетание обеих тенденций). Затем на­носятся удары молоточком по передней поверхности голени от ее середины, с перемещением каждого последующего к ко­ленной чашечке (рис. 66). Это позволяет выявить степень выраженности коленного рефлекса, а также средние степени инверсии ахиллова рефлекса. После этого, ударяя молоточком снизу по задней поверхности голени с перемещением каждого последующего удара от середины голени в дистальном на­правлении, оценивают ахиллов рефлекс и его рефлексогенную

зону. И, наконец, в заключение удары молоточком вновь на­носятся по передней поверхности голени, но с включением ее дистального отдела, что дает возможность выявить Самые незначительные степени инверсии ахиллова рефлекса. Опи­санная техника дает возможность графически регистрировать степени выраженности инверсии ахилловых рефлексов (рис. 67).

В карте сексологического обследования предусмотрено гра­фическое протоколирование сухожильно-надкостничных реф­лексов как на верхних, так и на нияших конечностях по ши­рине рефлексогенных зон |(рис. 68).

Специфическое значение в неврологическом статусе сексо­логических больных имеет состояние кавернозных рефлексов [102, 125], дуга которых замыкается в крестцовых сегментах спинного мозга (Si —Siv), а афферентные и эфферентные во­локна проходят в стволе срамного нерв$. Для исследования кавернозных рефлексов врач вводит стоящему перед ним больному пальцы левой руки за мошонку, прижимая их ла­донной поверхностью к промеяшости (где располагаются места прикрепления седалищнонпещеристых и луковично-пещерй-стых мышц), а правой рукой наносит специально притуплён­ной иглой уколы в шинку и в головку полового члена с часто­той не более одного укола в секунду. Сокращение каверноз­ных мышц улавливается пальцами, находящимися на промеж­ности. В ряде случаев для снятия торможения приходится применять сенсибилизацию рефлекса нанесением на кожу эрогенных (пригенитальных) зон итеративной серии уколов с короткими (менее секунды) интервалами или путем актив­ного 5—бнкратного сокращения обследуемым анального сфин­ктера.

Йз обширного арсенала нейровегетативной симптоматики для включения в карту отобраны 4 феномена, которые в по­рядке ориентировки обследуются у всех без исключения сек­сологических больных.

Первый из этих симптомов — вегетативная иннервация зрачков. Обычно зрачки исследуются только при положении

Рис. 68. Примеры графического протоколирования результатов исследо­вания сухожильно-надкостничных рефлексов.

А—'Больной с гип$рстенической стадией неврастении. Симметричное двусто­роннее повышение сухожильно-надкостничных (и кожных) рефлексов как на руках, так и на ногах. Рефлексогенные зоны пропорционально и симметрично расширены (показано перекрытие зон биципитальных и карпорадиальных реф­лексов), имеются легкие двусторонние ИРЗ. Б — Больной с остаточными явле­ниями плексита. Снижение правого ахиллова и левого коленного рефлексов при выпадении (отсутствии) левого ахиллова. Остальные сухожильно-надкостнич­ные рефлексы нормальны, что не фиксируется н$ графике по общему условию — заносить в протокол карты сексологического обследования только патологиче­ские отклонения (это освобождает от балластных записей типа: «Зрачки круг­лые, равномерные, их реакция на свет и конвергенцию — живая», «живот овальной формы, мягкий, безболезненный» и т.п.). В —Больной с синдромом парацентральных долек. Избирательное (с «дистальной акцентуацией») двусто­роннее повышение ахилловых рефлексов с двусторонними асимметричными ИРЗ: резко выраженной справа и субтотальной слева (сочетающимися с двусторон­ним отсутствием подошвенных рефлексов при выраженных брюшных, двусто­роннем симптоме Россолимо, правостороннем клонусе и симптоме Бабинсного •справа).

больного лицом к совету. У сексологических больных такое обследование дополняется исследованием зрачков в положе­нии больного спиной к свету, на фоне затемнения. В резуль­тате получается впечатление, складывающееся из осмотра как в условиях, благоприятствующих проявлению ваготонии (на фоне сужения, лицом к свету), так и в условиях, благоприят­ствующих проявлению симпатикотонии (на фоне расширения, спиной к свету). Живость (или вялость) прямой и содруже­ственной реакции зрачков на свет, а также реакция на кон­вергенцию и аккомодацию характеризуют рефлекторную воз­будимость.

Второй из облигатных ориентировочных симптомов — орто-статический показатель — относится к группе вегетативных рефлексов положения и очень сложен по своему генезу, На конечном результате пробы, кроме кровераспределительного и сосудисто-иннервационного моментов, сказывается ряд фак­торов: изменение спинномозгового давления, положение внут­ренних органов, внутригрудное давление, натяжение солнеч­ного сплетения и др. Однако в ряду другах факторов при соблюдении определенных условий сказывается влияние ос­новного — включение механизма статической ин­нервации.

В первой фазе исследования больной леяшт некоторое вре­мя на кушетке, пока не выровняется пульс. Запустив секун­домер синхронно с одним из пульсовых ударов и начав отсчет со следующего, необходимо в течение минуты считать число пульсовых ударов, ориентирующее относительно тонизирован-ности вегетативной иннервации (тахикардия свидетельствует о симпатикотоническом преобладании, брадикардия — о пара-симпатикотоническом). Вслед за этим обследуемого просят встать и после паузы в 15 с, когда сгладится действие привхо­дящих факторов, отражающих главным образом энергичность изменения позы, производится вторичный отсчет, также в те­чение минуты. Величина разности между вторым и первым отсчетом отражает степень рефлекторной возбудимости (с уче­том значения величины исходного фона).

Необходимо особо подчеркнуть обязательность педантично­го соблюдения 15нсекуцдной паузы между двумя отсчетами, так как эта деталь исследования, элиминирующая эффект побочных влияний, не относящихся к характеристике иссле­дуемых параметров, чрезвычайно важна.

Для получения сравнимых величин учащения пульса, про­изводится пересчет по формуле »Галю:

где п_х — условное учащение пульса; п_к — пульс в горизон­тальном положении; п₀ — пульс в вертикальном положении.

Принято считать нормальным учащение пульса в пределах от 6 до 16 и резко повышенным — более 24 в минуту.

Кроме того, исследуют состояние ладоней (их окраска, теплота, влажность) и местный дермографизм. Состояние ла­доней исследуется осмотром и ощупыванием. При исследова­нии же местного дермографизма производится раздельное нанесение тупым краем неврологического молоточка двух черт на груди: одной — очень легким давлением и другой — при значительном нажиме на кожу. Дермографизм является вегетативным сосудисто-рефлекторным феноменом. Истинный дермографизм проявляется после латентного периода в 3— 20 с и является локальным вегетативным рефлексом со стен­ки капилляров: слабое раздражение вызывает спазм капилля­ров, т. е. белый дермографизм, а сильное — расширение, т. е. красный дермографизм. В карте сексологического обследова-йия фиксируются раздельно для белого и красного дермогра­физма замеряемые секундомером длительность латентного периода и стойкость феномена. На туловище более выражен красный дермографизм, на конечностях (в особенности на нижних) — белый. Нетрудно видеть физиологические корни этого явления, свидетельствующего о большей силе сосудо­суживающих механизмов на конечностях по сравнению с их относительной слабостью на туловище. По данным И. И. Ру-сецкого (1936), формула отношения продолжительности крас­ного дермографизма к продолжительности белого на груди равна 6 : 1, а на бедре — 1:2 или 1 : 1.

Психический статус сексологических больных

Исследование психического статуса в сексологии имеет большое значение, так как психика в той или иной стенени бьйвает заинтересована в большинстве случаев половых рас­стройств. Например, при дебютантной форме импотенции из всех составляющих наиболее выражено поражение именно психической составляющей [67]: оно проявлялось в 94% всех наблюдений, при этом в 42% — изолированно; однако из 52% ее расстройств, сочетавшихся с расстройствами других со­ставляющих, поражение психической составляющей было ве­дущим в 39% случаев. Кроме того, умение определять и пра­вильно оценивать психическое состояние пациента для сексо­патолога важно по следующим обстоятельствам. Как показывает практика, к сексопатологу обращается большое количество лиц, обнаруживающих признаки различных пси­хических заболеваний, причем значительная часть их ранее никогда не обращались к психиатру. В силу нерезко выра­женных изменений личности такие больные в общежитии считаются психически здоровыми. Отсюда становится ясным, что если врач, принимающий такого '«сексологического» боль­ного, не имеет достаточно основательной психиатрической подготовки и не может правильно оценить его психическое состояние, в дальнейшем не исключена возможность различ­ных нелепых, а подчас и драматических коллизий, когда па­циенту начинают проводиться различные лечебные мероприя­тия сексологического плана (массаж простаты, хлорэтиловые блокады и др.), а больной, скажем, в дальнейшем делает суицидальную попытку или покушается на жизнь «пользую­щего» такого пациента сексопатолога.

Врач, исследующий психический статус больного, опреде­ляет в результатах его самонаблюдения симптомы и синд­ромы, свидетельствующие о патологии психической деятель­ности.

У больных с половыми расстройствами встречаются различ­ные синдромы психических нарушений, главным образом те, которые свидетельствуют о неглубоком расстройстве мозговой деятельности (синдромы аффективных расстройств, сверх­ценных образований, навязчивости и др.). Особенности пси­хического статуса, симптомы или синдромы психических на­рушений определяются обычно в процессе беседы с больным.

Если расспрос больного (произведен тщательно и умело, он может выявить основные психопатологические синдромы (проявления навязчивости, признаки депрессивного или ма­ниакального состояния, наличие бреда, сверхценных идей, галлюцинаций, снижения памяти и др.).

При выяснении тех анамнестических сведений, которые да­ет сам больной (субъективный анамнез), следует обращать внимание на то, как больной излагает факты, как относится к ним, находясь под влиянием тех или иных патологических переживаний (бредовая или депрессивная интерпретация прошлого, снижение памяти на прошлые события и т. д.). При расспросе больного необходимо отмечать его отношение к обследованию: обнаруживает ли он заинтересованность, инициативу в беседе, озабоченцость своим состоянием или, наоборот, безразличен к происходящему, отвечает на вопро­сы врача пассивно и односложно, оставаясь по существу не­доступным. Все это позволяет определить особенности эмо­циональной сферы обследуемого. Необходимо также оцени­вать своеобразие мимики пациента, моторики, жестикуляции, отмечая такие характерные проявления, как манерность, па-рамимию, стереотипные движения и др.

Эмоциональные реакции больного проявляются также в манере ответов на вопросы, касающиеся интимных сторон его жизни; при этом может обнаружиться смущение, свидетель­ствующее о сенситивности, или, наоборот, выявляется неадек­ватная невозмутимость, а иногда — полная обнаженность и цинизм, когда больной как бы смакует подробности, не стес­няясь даже широкой аудитории. При наличии эмоционально­го снижения больные очень неряшливы в одежде, мимика их невыразительна, бедна, Движения лишены пластичности.

При рассказе больного важно выяснить, чем впервые была вызвана мысль о половом расстройстве, и как больной сам склонен был объяснять его причину. Возникновение мыслей о своей половой неполноценности еще до начала половой жизни должно вызвать у врача предположение о формирова­нии у больного своеобразного толкования не существующего в действительности полового расстройства, т. е. о наличии у него бреда, который является уже психопатологическим рас­стройством, синдромом определенного психического заболева­ния.

Во время расспроса больного необходимо не только внима­тельно выслушивать его ответы, но и предлагать ему пояс­нить их соответствующие примерами, что будет отражать особенности психического состояния больного и способство­вать выяснению обстоятельств наступления того или иного нарушения.

■В беседе с больным выявляются и особенности его мышле­ния, которое может быть замедленным, ускоренным, обстоя-

тельным. Особенно важно установление резонерства, при ко­тором больной крайнюю бессодержательность и бедность суждений облекает в правильную словесную форму. Обычно ответ больного не соответствует контексту разговора. При разорванности мышления понятия и представления сочетают­ся друг с другом на основе случайных или формальных свя­зей. Крайним выражением разорванности является шизо-фазия (словесная окрошка). При этом речь больных стано­вится совершенно непонятной, носит характер случайного набора слов. Резонерство и разорванность мышления в боль­шинстве случаев без труда обнаруживается уже в начале бесе­ды с больным, что облегчает определение психического состоя­ния, так как эти расстройства характерны для шизо­френии.

Б беседе с больным следует выяснить его отношение к семье, друзьям и знакомым, к литературе и искусству. Это позволяет судить о больном как о личности, о его взглядах и интересах.

При этом важно, чтобы расспрос больного не был шаблон­ным, а в каждом случае строился индивидуально.

Многие сексологические больные ведут дневники, которые заслуживают особого внимания в плане психопатологического анализа. В них представляют интерес не только содержание, но и манера изложения — небрежность или чрезмерная, до­ходящая до педантизма аккуратность, схематизация или на­сыщенность деталями, а также стилевые особенности (кон­кретность, примитивизм и пр.).

Описание психического состояния должно отражать те осо­бенности, которые были обнаружены при исследовании; при этом следует избегать Психиатрических терминов, ограничи­ваясь лишь подробным описанием. Результат обследования психического состояния должен быть отражен в виде описа­ния всех тех особенностей, которые обнаружены при исследо-* вании.

Необходимо знать, что психический статус не есть повторе­ние жалоб пациента и анамнеза, а является частью объективно­го исследования, характеризующей наличие психических нарушений различной структуры.

Наиболее часто в сексологической практике встречаются следующие синдромы психических расстройств:

Астенический синдром. Характеризуется повышенной исто-щаемостыо, ослаблением способности к длительному и интен-сивцому психическому и физическому напряжению, симпто­мами раздражительности, отражающей эмоционально-аффек­тивную лабильность. Преобладают пониженные самочувствие и настроение, склонность к слезливости, признаки раздражи­тельной слабости. Больных часто беспокоят головные боли и расстройства сна. На фоне астении могут наблюдаться раз-

зва

личные сексологические нарушения, чаще всего ослабление полового влечения, адекватных эрекций, преждевременное се­мяизвержение и др.

Аффективные синдромы. Проявляются в основном рас­стройствами настроения. В зависимости от характера аффек­та они подразделяются на депрессивные и маниакальные.

Депрессия (или меланхолия) характеризуется в типич­ных случаях наличием «триады» симптомов: пониженное на­строение (аффективное торможение); замедление темпа мышления, иногда вплоть до полного «отсутствия мыслей» (идеаторное торможение); замедление двигательных реакций (моторное торможение).

Такие больные жалуются на безысходную тоску, которая ощущается часто как стеснение в груди (витальная тоска), отмечают снижение аппетита, расстройства сна. Снижается интерес к окружающему, иногда возникает чувство собствен­ной измененное™ с оттенком неполноценности (депрессивная деперсонализация). В связи с замедлением темпа мышления у больных нарушается внимание, им становится трудно рабо­тать, они жалуются на плохую память. Окружающее воспри­нимается больными в мрачных тонах, настоящее и будущее ри­суется безрадостным и бесперспективным, прошлая жизнь не­редко расценивается как цепь сплошных ошибок и неудач, иногда возникают суицидальные мысли. Для сексопатолога важ­но знать, что в структуру депрессии может входить снижение абсолютных цифр первого показателя СФМ, а также притуп­ление оргазма. Иногда единственной сексологической жалобой такого больного бывает жалоба на исчезновение оргазма. Для некоторых депрессий характерны суточные колебания состоя­ния: обычно явления (депрессии более выражены утром. Доволь­но типичны и внешние признаки депрессии: больные сидят сгорбившись, взгляд у них потухший, глаза печальные, голос тихий, на вопросы они отвечают очень медленно; отмечается сухость слизистых оболочек и кожи, иногда — артериальная гипертензия. Нередко в депрессивных состояниях преобладают тревога ш страх за свое здоровье. Такие больные фиксированы на деятельности внутренних органов, важнейших физиологиче­ских отправлениях, часто жалуются на боли в различных внут­ренних органах —сердце, желудке, кишечнике, голове; они опа­саются, что больны тяжелой болезнью, постоянно обследуются у врачей различных специальностей. Депрессия с преоблада­нием таких опасений (ипохондрическая депрессия) иллюстри­руется следующим наблюдением.

Наблюдение 23. Больной В., 45 лет, электрик.

СФМ: 1—1,5-1,5/2,5-1,5—3/1,5-2,(И),5/1-4/7/4/М6.

Обратился с жалобами на снижение полового влечения, ослабле­ние спонтанных эрекций, в связи с чем половая жизнь стала менее регулярной. Впервые обратился к сексопатологу 10 лет назад, когда не удался повторный половой акт. Появились опасения, что станет импо­тентом, снизилась настроение, стал находить у себя признаки различ­ных заболеваний, затем пришел к заключению, что не в порядке эн­докринная система. Несмотря на то что врачи никакой болезни не на­ходили, настойчиво лечился по собственной инициативе гормонами. В результате самолечения появилась гинекомастия. После этого на­строение ухудшилось, параллельно возникли отмеченные им в ж а лов ах половые нарушения. Настоящее ухудшение состояния в течение по­следних трех месяцев.

Психический статус: в беседе выглядит подавленным, говорит очень тихим голосом, с умоляющими интонациями, сразу же высказывает все свои жалобы, сомнения и опасения. При этом на врача не смотрит, си­дит, низко опустив голову, руки плотно прижаты к телу, почти пе ме­няет позы. Внешний вид неряшливый. На вопрос, почему не следит за своей внешностью, только безразлично машет рукой, говорит, что ему «не до этого». Жалуется на неприятные ощущения в области генита­лий, фиксирован на том, что у него «эндокринное заболевание», заме­чает, что «стали выпадать волосы», «почти не видно бровей», и он поэ­тому, стараясь прикрыть их, низко опускает волосы на лоб. Обеспоко­ен тем, что изчза этого заболевания может развиться «полная импо­тенция». Говорит только о болезни, попытка перевести разговор в другое русло не удается — больной возвращается к прежней теме. Умо­ляет не сообщать жене о его обращении, иначе «все пропало». Посте­пенно удается выяснить, что больного больше волнует даже не то, как протекает в настоящее время половая жизнь, а в основном вопрос ди­агностики «настоящей болезни». Сам больной отмечает, что в послед­нее время изменился — ходит «как в воду опущенный», ничего не хо­чется делать, особенно тяжело бывает утром, к вечеру немного легче на душе, но не надолго, иногда появляются мысли: «все равно не по­правлюсь», «лучше не жить», однако втайне надеется, что врачи смо­гут помочь. Снизился аппетит, за последний месяц значительно похудел. Носит с собой зеркало, часто смотрит в него, видит, что «стал похож на женщину», почти не растут усы и борода. Это снова заставляет думать о болезни, постоянно прислушивается к различным ощущениям — то «заколет сердце», то «защемит в яичках», то начинает «тянуть в паху». Соглашается с тем, что весь ушел в болезнь.

У некоторых больных наблюдаются так называемые «стер­тые» депрессии, в которых преобладают не подавленность или тоска, а вялость, безразличие к происходящему, чувство собственной малоценности, адинамия, отсутствие побуждений и !желаний. При этом могут отмечаться и сексологические на­рушения: ослабление либидо, снижение силы адекватных и спонтанных эрекций.

Депрессивные состояния встречаются при различных пси­хических заболеваниях: маниакально-депрессивном психозе, шизофрении, при органических поражениях мозга, а также как реакция на психогенную травму или соматогенную вред­ность (реактивные депрессии).

Маниакальный синдром характеризуется немоти­вированно веселым настроением, которое окрашивает все восприятие больного. Мир представляется ярким, интересным, отмечается ускорение темна мышления, повышенная отвлека-емость. Суждения больных поверхностны, движения быстрые» порывистые. Больные обнаруживают неутомимую, но боль­шей частью непродуктивную деятельность. Со стороны поло­вой сферы при этом может отмечаться усиление полового влечения (нимфомания у женщин, сатириазис у мужчин), в связи с чем больные легко вступают в сексуальные связи, ко­торые носят случайный характер.

Навязчивые состояния (обсессивный синдром). К навязчи­вым явлениям относятся мысли, чувства, воспоминания, сом­нения, опасения, страхи, влечения, которые возникают поми­мо воли больного и характеризуются критическим отношени­ем к ним больного, сознанием их болезненности, стремлением активно препятствовать их возникновению. Однако несмотря на понимание нелепости навязчивых явлений больной не мо­жет подавить их. Наличие критического отношения со сторо­ны больного отличает навязчивости от бреда.

В сексологической практике навязчивости встречаются очень часто. Особенно характерными являются навязчивые опасения, страхи и влечения.

При навязчивых сомнениях, опасениях возникает неуве­ренность в правильности совершаемых действий. Больные совершенно немотивированно опасаются за свои возможности в совершении обычных, естественных отправлений, в том чис­ле полового акта.

Для сексопатолога представляет большой интерес наличие у больного навязчивых страхов (фобий), в частности перед необходимостью совершения полового акта (коитофобия), а также страхов перед «угрожающими» последствиями онаниз­ма (онанофобия).

Коитофобию почти всегда можно обнаружить после озна­комления со шкалой СФМ, где при наличии этого синдрома отмечается резкое снижение второго показателя (настроение перед сношением). Страх перед половым сношением может быть выражен настолько, что больные полностью прекраща­ют половую жизнь, или, если этот страх (появился еще до на­чала половой яшзни, он препятствует ее началу (дебютант-ная форма импотенции). В этих случаях снижается до 0 и третий показатель СФМ.

Онанофобия встречается у подавляющего большинства сек­сологических больных и выражается в возникновении страха перед последствиями онанизма. В то же время у ряда боль­ных мастурбация становится единственной формой полового удовлетворения, приобретая характер навязчивости (обсес-сивнонперсевераторная форма мастурбации).

У больных с половыми расстройствами встречаются навяз­чивые страхи и другого содержания: страх загрязнения при половом акте, заражения тяжелой болезнью, например вене­рической, что также служит препятствием для осуществления нормальной половой жизни. Иногда отмечаются сочетания разнообразных фобий, полностью парализующих деятельность больного (ланфобии).

Ряд больных для борьбы с навязчнвостями используют раз­личные методы защиты— так называемые ритуалы. Напри­мер, больной должен считать до 3 или коснуться рукой носа, чтобы не произошло несчастья. Один из наблюдавшихся нами больных, для того, чтобы избежать ослабления эрекции во время полового акта, перед которым у него постоянно возника­ла неуверенность, должен был вспоминать определенные фор­мулы, другой — считать, третий — складывать двузначные цифры и т. д.

Выявлению навязчивостей помогают шкала СФМ, определе­ние клинического типа мастурбации и т. д. Навязчивости ча­ще встречаются при неврозе навязчивых состояний. При дру­гих заболеваниях они имеют свои особенности, обусловленные спецификой основного заболевания.

Наблюдение 24. Больной Л., 25 лет, научный сотрудник.

СФМ: 4—1—1,6/1—1, 5-3,5/4-2-1,5/0=6,5/6/7,5/0=20 Жалобы на отсутствие адекватных эрекций, а также ослабление¹ их после интроитуса, снижение половой активности. С 15 лет у него стали' появляться сомнения в том, что он сможет жить нормальной половой жизнью из-за привычки к онанизму. Старался бороться с этими со­мнениями, пробовал бросить онанировать, но «не хватало воли». В 23» года женился, однако половая жизнь не приносила удовлетворения, хотя половые акты удавались. Смущало нерезкое напряжение полового* члена, бледность оргазма, думал, что не приносит удовлетворения жене.. Появились навязчивые страхи и опасения, ухудшилось настроение. «Переключился на онанизм», перестал жить половой жизнью, боялся «опозориться». На прием его привела мать.

Психический статус: больной подробно описывает врачу свое состо­яние, в котором его больше всего беспокоят страхи различного содер^ жания. Отмечает, что страхи возникают помимо его воли и желания* он не может избавиться от них, несмотря на «активную борьбу» и по­нимание их нелепости. Например, не может находиться в помещении,, если оно расположено высоко над землей, подходить к окну, так как; возникает страх, что может упасть вниз. На улице помимо желания считает столбы, прохожих, запоминает номера домов. В последнее* время боится половой близости с женой, постоянно думает, что поло­вой акт ему не удастся и жена будет свидетелем его позора. Мыслен­но запрещает себе думать о предстоящих делах, чтобы «не сглазить»,,, однако это не удается. В силу страха перед необходимостью половой близости всячески старается избежать этого — ссылается на усталость,,, плохое самочувствие. Понимает, что его опасения не мотивированы,, но ничего не может с этим сделать. Дома предпочитает те виды дея­тельности, которые связаны с движениями малой амплитуды и имити­руют онанизм (заточка, пилка дров и т. д.). Онанизм носит характер навязчивого действия и вытесняет нормальную половую жизнь. Отме­чает, что часто даже ре испытывает побуждения к онанизму, но пре­дается ему по привычке. Когда рассказывает подробности своих ин­тимных переживаний, смущается, краснеет. В беседе на другие темы обнаруживает заинтересованность, разносторонние интересы.

В данном случае у больного с 15 лет появляются различные по содержанию навязчивости — вначале онанофобия, затем страхи высоты, различные навязчивьйе действия, и, наконец,, коитофобия, после возникновения которой у больного нару­шилась половая жизнь. Онанизм приобретает характер навяз­чивости.

Сенестопатический синдром. Определяется тягостными, аморфными, часто весьма своеобразными ощущениями (рас-пирание, перекручивание, переливание, переворачивание, жжение, щекотание), локализующимися в головном мозге, груди, животе, половых органах и др. У больных с половыми расстройствами сенестопатичеокие ощущения исходят чаще всего из области гениталий. При этом больные говорят, что у них «одно яичко тяжелее другого», они ощущают «жжение и ноющие боли в тестикулах», чувствуют «распирание поло­вого члена», жалуются на «переливание внутри половых органов», «давление в паху», чагриливы крови к половым ор­ганам». Эти ощущения подчас вычурны, иногда больные не могут даже описать их характер. При соответствующем ис­следовании не удается обнаружить ни морфологических, ни «функциональных нарушений в тех органах, из которых исхо­дит эти ощущения.

Объективизация сенестопатических проявлений у больных 'с половыми расстройствами, с одной стороны, достигается тем, что при специальном (урологическом) обследовании не отмечается патологических отклонений, объясняющих не­обычные ощущения, с другой — тем обстоятельством, что больные остаются безразличными к действительно имеющим место нарушениям сексуальных проявлений, делая акцент на мучительных для них своеобразных ощущениях, от которых в первую очередь и просят избавить.

Ипохондрический симптомокомплекс (ипохондрия) — состоя­ние, при котором внимание к своей болезни принимает ха­рактер утрированной, неадекватной озабоченности.

Ипохондрия входит в структуру других синдромов (навяз­чивости, депрессии, психического автоматизма). Так, ипо­хондрия в сочетании с навязчнвостями выражается в том, что больных одолевают сомнения — не страдают ли они соматиче­ским заболеванием. Больные понимают абсурдность этих предположений, пытаются бороться с ними, однако избавить­ся от этих мыслей не могут.

Синдром сверхценных идей. Источником возникновения сверхценных идей являются реальные события и факты, но при этом значение событий переоценивается и они приобре­тают в сознании больного доминирующее значение, не соот­ветствующее истинному.

Примером развития сверхценных идей может быть сутяж­ничество (кверулянтская борьба), которое больные затевают с целью восстановления справедливости, наказания обидчика, признания их открытия и т. д. При этом они обращаются в различные инстанции, тратят всю свою энергию для достиже­ния цели.

У больных, обращающихся к сексопатологу, чаще всего имеют место сверхценные идеи ипохондрического _х содержа­ния, развивающиеся после действительных неудач в половой жизни, которые имели случайный, чисто ситуационный ха­рактер, или после мнимых «неудач» (при псевдоимпотенции). В таких случаях обнаруживается фиксация внимания на «со­хранении половой силы», больные много лечатся, тревожны, у них снижается настроение. С течением времени сверхцен­ные идеи при благоприятных условиях могут исчезнуть. Это отличает их от бредовых идей, которые имеют тенденцию к дальнейшему развитию; кроме того, сверхценные идеи в от­личие от бредовых строятся не на ложных, неправильных умозаключениях, а на основе реальных фактов и событий. В отдельных случаях возможна трансформация сверхценных идей в бредовые. Особенностью сверхценных идей у больных с половыми нарушениями является их большая стойкость — они могут существовать годами. Это, по-видимому, объясня­ется большой психологической значимостью половых функ­ций и их нарушений у человека.

Бредовые синдромы. Под бредом понимается не соответст­вующее действительности, стойкое, ошибочное суждение, не поддающееся переубежщению и коррекции фактами, которое связано с нарушением психической деятельности. По меха­низмам развития бред делится на две основные формы: остро возникающий, образный, чувственный бред, и развивающийся хронически систематизированный бред толкования. Врач-сек­сопатолог встречается, как правило, с последней разновид­ностью бреда.

Состояние, характеризующееся систематизированным (ин-терпретатиВным) бредом того или иного содержания, опреде­ляется как паранойяльный синдром, который нередко встре­чается в сексологической практике. В основе бреда толкова­ния (объяснения) лежит нарушение абстрактного познания действительности. Система бреда строится на цели доказа­тельств, которые обнаруживают субъективную логику, а фак­ты, приводимые в доказательство, толкуются больными край­не односторонне. Те факты, которые противоречат концепции больного, вообще игнорируются им. В результате возникнове­ния такого расстройства у больного возникает своя система, объяснение, толкование определенных явлений. Одним из ви­дов паранойяльного синдрома является бред ревности. При этом отдельные подозрения и индифферентные факты связы­ваются в систему доказательств вины партнера.

Другой разновидностью паранойяльного бреда является ипохондрический бред -? убежденность больного, что он стра­дает каким-либо неизлечимым заболеванием. У ряда таких больных, которые приходят с жалобами на половые наруше­ния, появляется убежденность, что эти расстройства связаны