Понятие об основных физиологических составляющих копулятивного цикла мужчины

Деление копулятивного цикла на стадии (т. е. отрезки времени, в рамках которых реализуется определенный сексо­логический феномен) само по себе еще не имеет диагности­ческого значения. Это последнее приобретается лишь с введе­нием дополнительного понятия о составляющих копуля­тивного цикла.

На кривой рис. 45 требует истолкования то обстоятельство, что с момента возникновения половой доминанты и вплоть до высшей точки оргазма происходит непрерывное возрастание уровня половой возбудимости. Чем это может определяться?

Как известно, нервная клетка работает по принципу «все или ничего». Значит, для увеличения нервного возбуждения нуж­но, чтобы возросла масса вовлеченного в деятельность нервно­го субстрата, составленного из отдельных клеток — носителей этого возбуждения, т. е. допустить иррадиацию процесса воз­буждения на новые анатомические отделы, с вовлечением в формирующуюся иннерваторную констелляцию на каждой по­следующей стадии все новых и новых клеточных ансамблей.

И. П. Павлов в своей лекции о корковой мозаике призывал слушателей представить, что клеточные массивы, находящиеся в состоянии возбуждения, фосфорически светятся. При подоб­ном допущении, пока копулятивный цикл не выйдет за пределы состояния предварительной нейрогуморальной готовности, сла­бым фосфорическим (блеском будут мерцать лишь глубокие отделы мозга и гипофиз* а также собственные интрамуральные нервные образования надпочечников и семенников. Начиная с момента осознания цели и начала действий, направленных на то, чтобы склонить женщину к коитусу, по мере перехода от чисто зрительных восприятий и речевого общения к непосред­ственным ласкам (т. е. контактному воздействию на обширные зоны тактильного анализатора), фосфорическим свечением за­сверкают различные области коры головного мозга. Однако, и это очень важно отметить, до достижения эрекции область све­чения еще не захватывает спинальные центры эрекции. Одна­ко сколь угодно длительное пребывание в рамках эрекционной стадии без интроитуса ограничивает круг нормативной сексо­логической феноменологии тем минимумом, который определя­ется достигнутой стадией. Поэтому переход из одной стадии в следующую невозможен без присоединения новых клеточных формирований (например, на следующей, эякуляторной, ста­дии таковыми являются нейронные ансамбли аппарата эяку­ляции в парацентральных дольках коры, поясничном и крест­цовом отделах спинного мозга).

Таким образом, начав с простого рассмотрения проявлений на всех стадиях копулятивного цикла, исследователь обязан разобраться в том материальном нервном субстрате, который управляет этими проявлениями. В самом деле, если с перехо­дом к новой стадии к уже оформившейся до этого констелля­ции клеточных ансамблей присоединяется новый клеточный субстрат, естественно связать его с той задачей, выполнение которой он обеспечивает. Это дает надежду ввести в арсенал диагностических приемов сексопатологии испытанное невропа­тологами оружие топической диагностики. Для осуществления же этой привязки нужно, абстрагировавшись от понятия с т а-дии как отрезка времени, перенести смысловой акцент на анатомо-физиологический субстрат и выполняемую им зада­чу. Этот своеобразный тандем и обозначается термином со­ставляющая, заимствованным из той части высшей мате­матнки, которая оперирует так называемым гармониче­ским анализом. Нечто очень похожее приходится проделывать и сексопатологу, чтобы разобраться в том беско­нечном разнообразии проявлений, которое он встречает у сво­их больных. Кроме гармонического анализа, концепция о со­ставляющих опирается также на общую теорию функциональ­ных систем П. К. Анохина, а именно на его учение о конечном полезном результате как организующей силе любой физиоло­гической активности, ибо всякая система нацелена на дости­жение определенного результата [6].

После исключения из анализа субстрата, связанного с копу-лятивными фрикциями (т. е. зрительных бугров, поскольку их патология в практике сексопатолога исключительно редка), была построена следующая койцепция. В единой половой си­стеме, задачей которой является обеспечение процесса размно­жения, необходимого для сохранения вида, выделяются четы­ре функциональных комплекса (или подсистемы), каждый из которых имеет свою частную задачу:

1. Нейрогуморалъная составляющая, связанная с деятель­ностью глубоких структур мозга и всей системы эндокринных желез, обеспечивает выраженность полового влечения и соот­ветствующую возбудимость всех отделов нервной системы, ре­гулирующих половую деятельность.

2. Психическая составляющая, связанная с деятельностью коры, определяет направленность полового влечения, облегча­ет возникновение эрекции до момента интроитуса и обеспечи­вает специфические для человека формы проявления половой активности, в том числе соответствие поведенческих реакций условиям конкретной ситуации и морально-этическим требова­ниям.

3. Эрекционная составляющая, анатомо-физиологическим субстратом которой являются спинальные центры эрекции с их экстраспинальными отделами, а также половой член, пред­ставляет конечный исполнительный аппарат, обеспечивающий главным образом механическую сторону полового акта.

4. Эякуляторная составляющая, основанная на интеграции структурных элементов, от простаты с ее собственным нерв­ным аппаратом до парацентральных долек коры головного мозга, обеспечивает главную биологическую задачу всей поло­вой активности — выделение мужского оплодотворяющего на­чала.

В распространении процесса возбуждения при половом акте на все более обширные области нервной системы есть важная закономерность: иннервационные элементы, однажды вклю­чившиеся в разворачивающуюся констелляцию, при нормаль­ном протекании полового акта не только сохраняют достигну­тый уровень активности, но и интенсифицируют его вплоть до завершения цикла эякуляцией и оргазмом (рис. 46). Важ­

ность отмеченной закономерности заключается в том, что в норме каждая из последующих составляющих моделируется только при опоре на предыдущие.

Зависимость каждой из составляющих от предшествующих может быть иллюстрирована примерами раннего евну­хоидизма. В подобных случаях чрезвычайно низкий уровень функциональной активности нейрогуморальной составляющей исключает возможность формирования психической составля­ющей; сексуальные тенденции других мужчин остаются для больного непонятными и чуждыми в течение всей его жизни, эрекции же, вследствие сохранности спинномозговых сегмен­тарных механизмов, отмечаются, хотя они редки, слабы, крат-ковременны и не сопровождаются либидинозными проявлени­ями. При этом эрекции вызываются чисто механическими агентами, и никогда — под влиянием психических представле­ний. Вследствие отсутствия либидо ни попыток к осуществле­нию интимной близости, ни онанистических действий не пред­принимается. Простата подвергается вторичной аплазии, эяку­ляции ни при каких условиях не наступают. В противополож­ность этому при поздней кастрации у мужчин, ранее живших половой жизнью, может наблюдаться компенсация недостаточности эндокринной стимуляции за счет повышенной функции кортикальных условнорефлекторных половых комп­лексов. В подобных случаях может наблюдаться относительно редкий вариант обратной диссоциации, когда адекватные эрек­ции превосходят по силе спонтанные; это объясняется тем, что мобилизация эрекции у подобных больных осуществляется за счет чисто психических механизмов, претерпевающих викар­ную гипертрофию, наподобие викарной гипертрофии слухово­го и осязательного анализаторов у слепых.

В некоторых публикациях утверждается, что нейрофизиоло­гическое протекание половых функций обеспечивается по ти­пу цепных рефлексов. Термин «цепной рефлекс» имеет в физиологии определенное содержание, это — последователь­ный ряд рефлексов, взаимодействующих линейно, т. е. так, что заключительная, эфферентная, часть первого рефлекса подключает начальную, афферентную, часть второго и так да­лее, т. е. в буквальном смысле слова развертывается цепочка, т. е. после того, как включилось очередное звено, предыду­щее, выполнив свою задачу, отключается. Примером такого рефлекса может служить движение волны возбуждения, со­провождающее перистальтическое перемещение комка пищи по пищеводу или в кишечнике. Однако в обеспечении половых функций действительное соотношение заключается в том, что ни одна из составляющих не отключается вплоть до заверше­ния копулятивного цикла эякуляцией и оргазмом. Нейрогу-моральная составляющая после подключения психической составляющей не только продолжает ее с о п р о в о ж д а ть, но и активно поддерживает. Точно так же, когда подклю­чается эрекционная составляющая, психическая не отключа­ется, а степень возбуждения ее рефлекторных комплексов продолжает нарастать. Таким образом, копулятивный цикл можно сравнить с эстафетой, к финишу которой все ее участ­ники должны прийти одновременно (см. рис. 46). В тех слу­чаях, когда этого не происходит, наблюдаются синдромы дезинтеграции— эякуляция без эрекции, эякуляция без оргазма, оргазм без эякуляции, приапизм и т. д.

Теснейшая взаимосвязь между отдельными составляющи­ми, в частности, между нейрогуморальной и психической, ха­рактерная для нормы, выявляется и в патологии. В рассмот­ренном выше наблюдении 9 психическая составляющая (так же как и эякуляторная) не сформировалась потому, что вслед­ствие раннего, допубертатного поражения диэнцефально-гипо-физарного отдела не было опоры на определяющую весь ход пубертатного развития нейрогуморальную составляющую. В противоположность этому у больного К. (см. наблюдение 8) надежные корковые условнорефлекторные комплексы психи­ческой составляющей в течение 12 лет после лучевой деструк­ции камбиальных структур обоих семенников поддерживают

и возмещают резкое ослабление нейрогуморальной составляю­щей.

К настоящему времени эта закономерность [47] подтверж­дается многочисленными физиологическими экспериментами на низших млекопитающих [428, 520, 483, 482 [ и наглядно демонстрируются рис. 47.