261
сомнения, был бы чреват опасными последствиями, если бы не то значение, которое имеют в политических системах федерации и штатов суды — третья составляющая системы разделенных властей.
ГЛАВА VII. ПРИНЦИП СУДЕБНОГО НАДЗОРА
Впредыдущей части работы мы не затронули вопрос о роли судебной власти. Сделано это не случайно. Суды занимают столь своеобразное место в системе разделенных властей, наделены такими властными полномочиями, что более уместно рассмотреть их отдельно, причем не в контексте разделения властей, а в контексте судебного надзора, пятого краеугольного камня американского конституционализма.
Формально роль судов сведена к рассмотрению конкретных споров на основе применения норм статутного и общего права. Но фактически функции судебной власти выходят далеко за рамки обычной правоприменительной деятельности, которая предписана для нее конституциями.
Вэтой части исследования речь пойдет, в основном, о тех средствах обеспечения права, которые применяются судами и обобщенно могут быть определены термином «судебный надзор». Основные объекты судебного надзора — соблюдение конституции, деятельность исполнительных органов власти, отправление правосудия, защита конституционных прав и свобод. В указанной очередности они будут рассмотрены ниже.
Параграф первый. Конституционный надзор
Поскольку в работах российских исследователей нет единого подхода к терминологии, необходимо сначала пояснить, какое содержание вложено в понятие конституционного надзора. По сути, оно охватывает две стороны явления: право толкования конституционных предписаний и право отказа от применения тех правовых норм, которые противоречат толкованию основных законов федерации или штата. Первая из них служит материальной основой, вторая — конкретной формой обеспечения надзорных функций судов.
Следует подчеркнуть, что функции конституционного надзора принадлежат судебной власти в целом. Не только верховные, но и районные суды федерации и штатов осуществляют право толкования конституционных норм и отказывают в применении тем положениям статутного и делегированного законодательства, которые противоречат толкованию, соответственно, Конституции США
262
и конституции штата. Последнее слово в осуществлении конституционного надзора остается за верховными судами. Их решения подлежат неукоснительному соблюдению нижестоящими судами.
По этой причине дальнейшее исследование будет ограничено вопросами деятельности только верховных судов. За рамками этой части исследования мы оставим вопрос о формах конституционного толкования, который подробно рассмотрен выше.
Верховный суд США
Осуществление конституционного надзора Верховным судом США дало впечатляющие результаты. За 200 лет своей деятельности (1791-1990 гг.) Суд признал неконституционными полностью либо частично 125 законов Конгресса, 1059 нормативных актов штатов, 117 ордонансов местных органов власти1.
Конечно, далеко не все решения оказывали заметное влияние на политическое и правовое развитие. Многие из них касались второстепенных вопросов. Некоторые отменялись самим Верховным судом (в общей сложности было пересмотрено 190 решений) либо утрачивали свое значение по мере развития новых конституционных доктрин.
Особое значение имеет право Верховного суда признавать законы штатов неконституционными. В связи с этим обращает на себя внимание высказывание судьи Верховного суда О.В. Холмса: «Я не думаю, что Соединенные Штаты могли бы распасться, если бы мы утратили право объявлять законы Конгресса неконституционными. Но я полагаю, что существование союза было бы под угрозой, если бы это право не действовало в отношении законов отдельных штатов»2.
Следует заметить, что далеко не все факты нарушения Конституции рассматриваются Верховным судом США. Большая их часть остается вне поля зрения судебной власти.
Можно выделить два направления — формальное и неформальное — в политике отбора судебных дел к производству. Первое определяется тщательно отработанными приемами и правилами, утвердившимися в практике Верховного суда США. Второе — психологией самих судей, проявляющих особое внимание к «громким» делам. В несколько завуалированной форме суть этого направления отражена в словах Председателя Верховного суда
1 См.: The Constitution of the United States of America. Analysis and Interpretation. – Wash. – 1987. – 1990 Supplement. – P. 187-206.
2 The Holmes Reader. – N.Y. – 1955. – P. 186.
263
Винсона, призывавшего «во имя сохранения эффективности... постоянно заниматься только теми делами, решения по которым имеют гораздо более важное значение, чем сами факты и стороны по делу»1. Против подобной активности в свое время выступил О.В. Холмс, который подчеркивал, что право развивается не посредством «громких» дел, а в ходе разрешения множества малоприметных, но весьма важных для развития права вопросов2. В последние годы Верховный суд США придерживается в основном первого, или формального, направления в отборе дел, не отказываясь при этом от рассмотрения так называемых громких дел.
С 1988 г. круг дел, подпадающих под обязательную апелляционную юрисдикцию Верховного суда, существенно сужен. Теперь сам Верховный суд определяет, какие дела поступают к нему на рассмотрение в порядке истребования дел (certiorari). О значении этой дискреционной власти можно судить по новой редакции (от 14 марта 2005 г.) Правил Верховного суда США (пункт 10):
«Пересмотр в порядке истребования дела (certiorari) — это не вопрос права, а вопрос усмотрения самого Суда. Петиция об истребовании дела удовлетворяется, если имеются убедительные причины. Следующие факторы, хотя и не определяют в полной мере характер усмотрения суда, могут служить основанием к пересмотру дела:
(a)если федеральный апелляционный суд выносит решение, которое противоречит решению другого федерального апелляционного суда по тому же вопросу; либо решает федеральный вопрос иначе, чем верховный суд штата; либо настолько отклоняется от принятого и общего хода судебного процесса или санкционирует такое отклонение со стороны нижестоящего суда, что Суд не может не осуществить принадлежащее ему право контроля;
(b)если верховный суд штата решает федеральный вопрос иначе, чем верховный суд другого штата или федеральный апелляционный суд;
(c)если суд штата или федеральный апелляционный суд решают важный вопрос федерального права, который не был, но должен быть рассмотрен настоящим Судом, а также если они решают федеральный вопрос иначе, чем настоящий Суд»3.
1 Цит. по: Dean H. Judicial Review and Democracy. – N.Y. – 1966. – P. 153. 2 Nothern Securities Co. v. U.S., 193 U.S. 197, 400 (1904).
3 Rules of the Supreme Court of the United States. Adopted March 14, 2005. Effective May 2, 2005. – Wash. – 2005. См. также: Rotunda R., Nowak J. Treatise on
264
Из приведенных выше положений можно выявить основной критерий отбора дел — наличие в них федерального вопроса. Верховный суд не вправе принимать к производству дела, не подпадающие под его юрисдикцию.
Следующим критерием отбора является действительность спора между сторонами. Суд не рассматривает гипотетические ситуации, построенные на предположениях. Как отмечалось в решении по делу Страховой компании Этна Лайф против Хэворта (1937 г.): «Спор должен быть определенным и конкретным, затрагивающим правовые отношения сторон с противоположными правовыми интересами. Это должен быть реальный и существенный спор по вопросу конкретных средств защиты, которые предоставляются решением дела по существу»1.
Кроме того, Верховный суд проверяет степень «вызревания» (maturity) дела и наличие существенного правового интереса истца в исходе дела. В решении по делу Объединенные рабочие общественных служб против Митчелла Верховный суд так определил свои подходы к решению этих вопросов: «Гипотетически существующей угрозы недостаточно... Как только суды начнут расширять свою юрисдикцию за счет плохо сформулированных споров по конституционным вопросам, они тут же превратятся в органы, занимающиеся политическими теориями»2. В развитие вышеприведенной доктрины Верховный суд требовал, чтобы истец доказывал «прямой и серьезный ущерб»3, а также исчерпанность иных, главным образом административных, средств защиты4.
Далее, истец должен обладать процессуальной правоспособностью, доказать наличие «логической связи» между законом или иным актом и тем ущербом, который причинен ему. В решении по делу Фротингем против Меллона (1923 г.) Верховный суд разработал следующее правило: «Сторона, которая обращается за пересмотром дела, должна доказать не только неконституционность закона, но и причинение или непосредственную угрозу причинения ей прямого ущерба в результате применения закона»5. В дальнейшем указанное правило дополнялось и уточнялось. В частности, устанавливались
Constitutional Law. Substance and Procedure. – St Paul. – 1986. – 1990 – Pocket Part. – P. 53.
1 Aetna Life Insurance Co. v. Haworth, 300 U.S. 227 (1937). 2 United Public Workers v. Mitchell, 330 U.S. 75 (1947).
3 Cramp v. Board of Public Instruction, 368 U.S. 278, 283 (1961)
4 Подробнее см.: Williams J.S. Constitutional Analysis. – St Paul. – 1979. – P. 15-16. 5 Frotingham v. Mellon, 262 U.S. 447 (1923).
265
такие критерии, как «ясно выраженный и осязаемый ущерб» и «очевидная логическая связь» между ущербом и оспариваемым актом1.
В последние годы Верховный суд в целом несколько смягчил действие правила процессуальной правоспособности, признав правомерность исков о причинении ущерба экономическим интересам истца, о нанесении ущерба окружающей среде, о нарушении равенства прав либо иных конституционных прав граждан2.
Еще одним ограничением, в случае если оспаривается конституционность закона штата, служит отсутствие должного толкования закона со стороны верховного суда штата. «Суды штатов, — неоднократно подчеркивал Верховный суд США, — являются надлежащими судебными органами... для разрешения всех вопросов, возникающих по местному праву»3.
Это правило, как отмечал судья Верховного суда США Джексон, «основывается на разделении между судебными системами штатов и федерации... и ограничивается устранением ошибочных решений, а не пересмотром их обоснования»4. Опираясь на данное правило, Верховный суд США отказывал в рассмотрении многих конституционных вопросов до «прояснения» позиции судов штатов по законам или подзаконным актам штата.
Наконец, последним критерием отбора судебных дел является отсутствие «политических вопросов». Верховный суд США не принимает к производству те дела, которые могут быть решены политическими средствами. К их числу судебная практика относит вопросы внешней политики, организации партий, проведения суда импичмента, ведения дел с индейскими племенами и многое другое. Отказ от рассмотрения политических вопросов нередко вызывает критику, в том числе со стороны некоторых судей Верховного суда США, которые указывают на политический характер самого института конституционного пересмотра. Следует помнить, писал судья Джексон, что «любое конституционное толкование имеет политические последствия»5. Но Верховный суд США редко прислушивается к подобным аргументам, твердо отстаивая свое право оставаться в стороне от неразрешенных политических споров.
1 Flast v. Cohen, 392 U.S. 83 (1968).
2 Trafficante v. Metropolitan Life Insurance Co., 409 U.S. 205 (1972); Orr v. Orr, 440 U.S. 268 (1979).
3 Murdock v. City of Memphis, 87 U.S. 590 (1874). 4 Herb v. Pitcairn, 324 U.S. 117 (1945).
5 Rotunda R., Nowak J. Op. cit. – P. 182.