Новые Правые: образование в условиях неофордистской «рыночной» экономики

Новые Правые утверждают, что проблемы, стоящие в западных странах сегодня, можно понять только в свете изменений роли правительства на протяжении третьей четверти двадцатого столетия. Они утверждают, что не является совпадением то, что в то самое время, когда западные правительства значительно повысили свои расходы на программы социального обеспечения, была высокая инфляция, растущая безработица и экономическая стагнация [36]. Западные общества вошли в такое состояние из-за экстенсивного и необоснованного вмешательства государства. Инфляция, высокая безработица, экономический спад и городские беспорядки произошли из-за наследия кейнсианской экономики и эгалитарной идеологии, которые предполагали экономическое перераспределение, равенство возможностей и права на социальное обеспечение для всех. Следовательно, основной проблемой западных капиталистических стран является восстановление дисциплины рынка.

Согласно Новым Правым, основа национального спасения в условиях глобальных информационных войн - выживание наиболее приспособленных конкурирующих школ, колледжей и университетов [3]. Это достигается попытками создать разнообразие школ в условиях смешанной экономики. В некоторых случаях они будут нацелены на различные группы клиентов, такие как этнические меньшинства, религиозные секты или «люди высокого полета». Утверждается, что это «разнообразие» будет предоставлять родителям подлинный выбор различных школ [5; 26]. Выбор типа школы рассматривается как достаточный, так как если школы не смогут быть экономически жизнеспособными, то они рискуют выпасть из бизнеса. Кроме того, экономические потребности страны будут удовлетворяться через рынок, так как люди должны платить за образование, то они с большей вероятностью осуществят такое решение, которое получит экономическую отдачу. Это приведет потребителей к выбору предметов и курсов, которые имеют спрос на производстве. В равной степени будет существовать тенденция быть «спросоориентированным» в ответ на меняющиеся рыночные условия [17].

Критики маркетизации образования поэтому утверждают, что введение выбора и конкуренции предоставит механизм, с помощью которого средний класс сможет более безопасно получать преимущества в конкуренции [9]. Это объясняется тем, что не все социальные группы приходят на рынок образования как равные [13]; культурный и материальный капитал неравномерно распределен между классами и этническими группами. В такое время средний класс с большей вероятностью имеет культурный капитал для того, чтобы сделать выбор в образовании с наибольшей выгодой для своих детей [8; 10]. Вследствие этого, введение родительского выбора и конкуренции школ будет равносильно введению скрытой системы образовательного отбора в соответствии с социальным положением. Результатом будет поляризация школьной системы по критериям социального класса, этнической сегрегации и ресурсов.

В странах вроде Америки и Британии будет свойственна сегрегация студентов в различных типах школ на основе социального класса, этничности и религии. Результатом этого будет массовый уток талантов, так как способные ученики из рабочего класса окажутся неспособными поступить в университет [25]. Если это является общим эффектом, то можно утверждать, что маркетизация образования будет фактически школой большинства детей для неофордисткой экономики, которая требует низкого уровня таланта и квалификации.

Может быть предпринята дальнейшая критика, обуславливленная рынком системы обучения. Маловероятно то, что выпускники школ из рабочего или низшего среднего класса, которые потенциально пошли бы обучаться на квалифицированных торговцев или техников, могут заплатить за такое обучение или принять на себя вызванный этим риск. Этот риск двойной: во-первых, учитывая временной разрыв между началом обучения по программе и его окончанием, рыночный спрос на определенный тип обучения может измениться с вытекающим отсюда дефицитом рабочих мест. При конкурентном глобальном рынке такой исход очень возможен. Если бы предоставляемое обучение имело существенно более общий характер для того, чтобы производить эластичного рабочего, то это было бы меньшей проблемой. Тем не менее, в предоставляемой работодателями системе обучения всегда будет существовать давление, чтобы обучение удовлетворяло специфические и непосредственные потребности работодателя. Следствием этого является то, что такая система обучения, вероятно, будет слишком узко сфокусированной, чтобы соответствовать быстро изменяющимся условиям спроса. Во-вторых, из этого вытекает, что современные отрасли промышленности могут претерпеть существенные изменения. В результате существующие схемы обучения могут не соответствовать практике, требуемой для поддержания высокой базы умений, необходимой для постфордисткой экономики. Структура германской системы обучения предлагает пример альтернативы, которая может начать удовлетворять требованиям постфордисткой экономики. Это, как замечает Стрик [45], включает партнерство между государством, работодателями и профсоюзами. Эта система гарантирует, что непосредственные интересы работодателей включают заинтересованность в средне- и долгосрочных результатах. Следствием пропагандируемой рыночной дисциплины в социальных и экономических институтах является развитие неофордисткой экономики, характеризующейся отсутствием защищенности и созданием большого количества временных, низкоквалифицированных и низкооплачиваемых рабочих мест. В то же время призыв к «собственному интересу» и «свободному предпринимательству» служит для укрытия политических интересов наиболее привилегированных слоев общества. В самом деле, само понятие национальной системы образования ставится под вопрос, так как профессиональные и элитные группы отошли от своих обязательств к общественному образованию и меритократической идеологии, на которых было основано общественное образование двадцатого века.