Филипп Браун и Хью Лаудер Образование, глобализация и экономическое развитие* Глобализация и новые правила экономической конкуренции

Значимость глобализации для национального образовательного и экономического развития может быть определена изменениями в правилах преемственности, найма и накопления материальных и денежных средств. Во-первых, произошел сдвиг от закрытой экономики послевоенного периода к открытой, или глобальной, экономике. В результате этих изменений национальные экономики подверглись большей иностранной конкуренции. Изменения в правилах преемственности также усилили мощь транснациональных корпораций (ТНК), которые не только ответственны за рост международной торговли, но также являются главным источником новых инвестиций в технологию, рабочие места и умения. С середины 1970-х гг. ТНК росли более быстро, чем мировая экономика. В целом в 1975 г. пятьдесят крупнейших мировых промышленных корпораций имели объем продаж в 540 миллиардов долларов и получали 25 миллиардов долларов прибыли. В 1990 г. цифры продаж для верхней пятидесятки поднялись до 2.1 триллиона долларов и их прибыль достигла 70 миллиардов долларов. Если темп годового экономического роста в США составил 2.8 процентов (в среднем по ОЭСР – 2.9 процентов), рост годовых продаж ТНК в этом регионе составлял 3.5 процентов на протяжении периода между 1975 и 1990 гг. [12:49].

Старые «чемпионы», такие, как Ford, IBM, ICI и Mercedes Benz пытаются оторваться от своих национальных корней путем создания глобального аукциона инвестиций, технологий и рабочих мест. С освобождением капитала массовое производство стандартизированных товаров и услуг постепенно переносится в страны, регионы или сообщества с более дешевой рабочей силой, менее строгими законодательными нормами, регулирующими отношения на рынке труда, более слабыми профсоюзами, предлагающие «взятки» в виде «налоговых каникул» и низкой арендной платы. Такие инвестиции значительно возросли в Новых Индустриальных Странах (New Industrial Countries (NICs)), таких как Сингапур, Тайвань, Китай и Бразилия [15]. В 1980-х гг. 700 американских компаний наняли более 350 тысяч рабочих только в Сингапуре, Мексике и Тайване; 40 процентов рабочих мест, созданных британскими ТНК, располагались за границей [34: 64].

Чтобы поддержать экономический рост, национальные правительства должны регулировать уровень прибылей и заработной платы. Таким образом, государство всеобщего благосостояния в западных индустриальных обществах рассматривалось прежде всего в связи с усилиями части национальных правительств, направленными на поддержание фордистского компромисса между работодателями и рабочими. Комбинация повышенной защиты рабочих государством всеобщего благосостояния, соединенная с полной занятостью и определенной степенью социальной мобильности, временно «решила» проблему распределения [28] при фордизме.

Наконец, трансформация западного капитализма влечет за собой новые правила создания богатства. Они подтачивают идею создания национального процветания фордистским массовым производством стандартизированных товаров и услуг.⁸ Фордистское массовое производство было основано на стандартизации продуктов и их составных частей. Многие из задач, которые ранее брали на себя квалифицированные мастера, такие как изготовка дверных панелей или частей автомобильных двигателей «вручную», были механизированы путем разработки джиг, прессов и машин, способных исполнять эти же операции сотни, если не тысячи, раз в день с использованием полуквалифицированных рабочих. Фордистская производственная линия положила начало конвейерному производству и детальному разделению труда, предполагавшему максимальное упрощение задач, выполняемых рабочими, с целью максимизации эффективности и усиления менеджерского контроля над рабочим процессом. Основу фордизма составляли принципы теории «научного менеджмента» Фредерика Тейлора, предложившего «научное» обоснование отделения концепции от исполнения – идеи монополизации менеджерами знания о рабочем процессе и установления абсолютного менеджерского контроля над каждым этапом производства.

Тем не менее в новых правилах создания богатства экономическое процветание будет зависеть от способности стран и компаний использовать умения и знания рабочих способами, выходящих за рамки фордистских принципов.

Уроки, извлеченные из опыта Японии и Азиатских Тигров, свидетельствуют о решающей роли человеческого фактора в конкурентной борьбе в условиях глобальной экономики. Иными словами, речь идет о подъеме качества и производительности человеческого капитала. Знание, обучение, информация и технические умения являются новыми видами сырья в международной коммерции.

Само знание, следовательно, стало не только источником власти, но и важной составной частью богатства. Именно этим объясняется обострение борьбы за контроль над знанием и средствами коммуникации в мировом масштабе [47:18].

Хотя такие заявления сильно преувеличивают важность знания в передовой капиталистической экономике, все без исключения национальные правительства объявили о том, что качество их систем образования и обучения в решающей степени изменит международное разделение труда и национальное процветание. Следовательно, ограниченная сила национальных государств в контроле над экономической конкуренцией вынуждает их конкурировать в том, что мы назовем глобальными войнами знаний.

То, как понимаются проблемы политики образования и обучения и как повышается спрос на квалифицированных рабочих, отражено в спорах и политической борьбе. Например, нет сомнения, что введение новых технологий расширяет диапазон стратегического выбора, доступный для работодателей и менеджеров. Тем не менее, это говорит скорее о растущих различиях, нежели сходствах, в организационных культурах, планах работы и режимах обучения [30; 24]. Есть мало гарантий того, что работодатели будет успешно использовать этот потенциал для повышения эффективности потому, что не смогут освободиться от традиционных представлений о роли менеджмента и будут цепляться за устоявшуюся иерархию авторитета, статуса и власти. Это говорит о том, что конец фордизма на Западе не обязательно означает, что большинство рабочих найдут работу, которая позволит реализовать их человеческие способности.

В аналитических целях можно различать две «идеальнотипические» модели национального экономического развития в условиях неофордизма и постфордизма [см. Таблицу 10.1]. Неофордизм может быть охарактеризован как система с большой рыночной гибкостью, способствующая приватизации коммунальных предприятий и созданию государства всеобщего благосостояния. Альтернативный постфордизм может быть определен как «стратегический трейдер», изменяющий направление национальной экономики через вливание инвестиций в ключевые секторы экономики и в развитие человеческого фактора. Постфордизм, следовательно, ориентирован на «высокостоимостное» потребительское производство и услуги, а также на использование многоквалифицированных рабочих [см. также 1].

Эти модели представляют собой различия в политической ориентации - как в господствующих экономических теориях, так и в лежащих в их основе культурных идеях о роли умений в экономическом и социальном развитии [46].

Таблица 10.1. Постфордистские возможности: альтернативные модели национального развития

Фордизм	Неофордизм	Постфордизм
Защищенные национальные рынки	Глобальная конкуренция через: увеличение производительности, снижение затрат (накладных расходов, зарплат) Направленные внутрь страны инвестиции, привлеченные «рыночной гибкостью» (уменьшением социальной цены труда, власти профсоюзов). Враждебная рыночная ориентация: удалить препятствия рыночной конкуренции. Создать «предпринимательскую культуру», государство всеобщего благосостояния.	Глобальная конкуренция через: инновацию, качество, товары и услуги с добавленной стоимостью Направленные внутрь страны инвестиции, привлеченные высококвалифицированной рабочей силой, вовлеченной в производство/услуги с добавленной стоимостью. Цели, основанные на согласии: корпоратисткая индустриальная политика. Кооперация между правительством, работодателями и профсоюзами.
Массовое производство стандартизированных продуктов/ низкая квалификация, высокие заработки.	Массовое производство стандартизированных продуктов/ низкая квалификация, низкие заработки, «гибкое» производство.	Гибкие производственные системы/ маленькие партии/ рынки с множеством ниш; сдвиг к высокооплачиваемой, высококвалифицированной работе.
Бюрократические иерархические организации.	Меньшие организации с ударением на «численную» гибкость.	Меньшие организации с упором на «функциональную» гибкость.
Фрагментированные и стандартизированные рабочие задачи.	Уменьшение профсоюзной демаркации работ.	Гибкая специализация/ многоквалифицированные рабочие.
Массовая стандартизированная (мужская) занятость	Фрагментация/ поляризация рабочей силы. Профессиональная «сердцевина» и «гибкая» рабочая сила; (т. е. частичновременная, временная, по контракту, портфельные карьеры).	Поддержание хороших условий для всех занятых. Не «сердцевинные» рабочие получают обучение, дополнительные льготы, сравнимые зарплаты, подходящее представительство.
Разделение между менеджерами и рабочими/ отношения низкого доверия/ коллективные соглашения	Акцент на «право менеджеров управлять». Промышленные отношения, основанные на отношениях низкого доверия.	Промышленные отношения, основанные на высоком доверии, высоком благоразумии, коллективном участии
Недостаточность обучения «на рабочем месте» для большинства рабочих.	Ведется обучение «по спросу»/ небольшое использование промышленной политики обучения.	Обучение как национальная инвестиция/ государственные законы как стратегический агент обучения