Глава 3

Дон и Рики поднимались по лестнице.

- Здесь все не то, - сказал Рики. - Тогда все было просто прекрасно.

Внизу и наверху, где была ее комната.

- У Альмы тоже было очень красиво, - сказал Дон. Они слышали внизу шаги

Сирса. Рики вдруг изменился в лице.

- Что с вами»

- Ничего.

- Скажите. У вас все лицо перекосилось.

- Я вспомнил. Этот дом снился нам в страшных снах. Голые стены, пустые

комнаты и кто-то ходит внизу. Как сейчас Сирс. А мы были в спальне наверху,

- он указал на потолок. - Надо пойти туда. Я должен увидеть эту комнату.

Может, это остановит кошмары.

- Я с вами.

Когда они дошли до площадки, Рики опять остановился.

- А Питер не говорил, где... - он показал на темное пятно на стене.

- Где Бэйт убил Джима Харди» - докончил Дон. - Давайте не

задерживаться, прошу вас.

- Слушайте, давайте, я пойду наверх, а вы осмотрите комнаты на этом

этаже» Так будет быстрее. Я тоже хочу поскорее выбраться отсюда. Если я

что-то найду, я вас позову.

Дон кивнул и направился к старой спальне Евы Галли.

Там было пусто и темно; потом послышался шум невидимой толпы, шепот,

шелест бумаг. Дон нерешительно шагнул вглубь комнаты, и дверь за ним с

треском захлопнулась.

- Рики» - он знал, что его голос не громче, чем этот шепот вокруг.

Стало светлее, стены исчезли, и Дон увидел, что находится в гораздо большей

комнате. Холодные губы коснулись его уха и чей-то голос произнес: "Добро

пожаловать". Он молниеносно развернулся туда и нанес удар. Кулак просвистел

в воздухе.

В ответ кто-то пнул его, и он упал на четвереньки. Руки нащупали ковер,

а глаза увидели его цвет - темно-синий. Стало совсем светло. Дон поднял

голову и увидел седого человека в пуловере под цвет ковра и в черных

блестящих тапочках. Человек благодушно улыбнулся и протянул ему руку; сзади

передвигались еще какие-то люди. Дон понял, кто это.

- Упал, Дон» Вставай. Рад тебя видеть. Мы все тебя ждем.

- Я знаю вас. Вы Роберт Моубли.

- Конечно. Ты читал мои мемуары. Хотя я не согласен с твоими оценками

моего стиля, но ничего. Можешь не извиняться.

Дон осмотрел комнату: большой зал с натертым паркетным полом, в конце

которого возвышалась небольшая сцена. Бледно-розовые стены уходили высоко,

как в церкви. Дверей не было видно. В зале собралось пятьдесят-шестьдесят

человек, похоже, на вечеринку, - в глубине размещался маленький бар. Дон

увидел Льюиса Бенедикта в куртке хаки и с бутылкой пива. Он говорил с

пожилым мужчиной в сером костюме, с трагическим выражением глаз - должно

быть, доктором Джеффри.

- Здесь должен быть ваш сын, - сказал Дон.

- Джеффри»

Конечно. Вон он, - он указал на мальчика в толпе, который в ответ

улыбнулся им. - Мы собрались здесь по важному поводу.

- И ждете меня»

- О, Дональд, без тебя вообще ничего бы не состоялось.

- Я сейчас уйду.

- Ну что ты! Ты просто обязан посмотреть это шоу. И не бойся, никто

здесь не причинит тебе вреда. Это же чистое развлечение.

- Идите к черту. Это все она нагородила.

- Кто» Ами Монктон»

Бросьте, она всего-навсего ребенок. Ты даже...

Но Дон уже шел к стене.

- Зря ты это, мой мальчик, - крикнул вслед ему Моубли. - Ты все равно

останешься с нами до конца.

Дон ощупывал руками стену, пока все находящиеся в зале смотрели на

него. Стена была покрыта чем-то вроде материи, но под ней чувствовалась

твердая и холодная поверхность, похожая на железо. Он провел по стене рукой

- никаких углублений, никаких скрытых дверей.

Невидимые огни померкли. Двое мужчин подхватили его за локти и потащили

на сцену, освещенную единственным лучом света. Там стояла доска с

наклеенными плакатами. Один из них гласят:

ПРЕЗЕНТАЦИЯ ФИРМЫ "ЗАЯЧЬЯ ЛАПКА И ДЕ ПЕЙСЕР" Невидимая рука перевернула

плакат.

КРАТКОЕ ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО НАШЕГО СПОНСОРА Занавес отдернулся, открыв

экран телевизора, на котором стали появляться цветные изображения. Потом

картинка вдруг вышла из экрана, и он увидел Монтгомери-стрит как бы сверху,

с крыши дома Анны Мостин. По улице пробирались он, Сирс Джеймс и Рики

Готорн. Потом их лица крупным планом: обледенелые брови, красные щеки. Они

походили на солдат неведомой арктической войны. Было видно, что Рики сильно

замерз - там, у дома. Дон этого не заметил.

Потом он лез через разбитое стекло. Потом они втроем ходили по дому.

Потом Дон и Рики поднимались по лестнице, и Рики указал на кровавое пятно,

его лицо исказилось болью. Потом они разделились, и камера показала Дона,

открывающего дверь в спальню.

Дон смотрел, как Рики поднимается по ступенькам, проходит по коврику и

входит в первую дверь.

Вот он внутри - камера разглядывает его, как затаившийся зверь. Он

раскрывает рот, и глаза его расширяются - это комната кошмара. Потом камера

или то, что на ней, прыгает. Две руки хватают Рики за горло, он борется, но

руки душат его, и Рики умирает, не по-телевизионному, а по-настоящему,

некрасиво: его спина выгибается, из носа и рта течет жидкость, лицо начинает

чернеть.

"Питер Берне говорил, что они могут заставить вас видеть всякие вещи, -

подумал Дон, - что они сейчас и делают..."

Рики Готорн умер на его глазах, на цветном телеэкране.