§ 3. Соотношение кондикционных и деликтных правоотношений (п. 2473-2479)

2473. Основанием возникновения деликтного правоотношения является сложный юридический состав, рассмотренный в гл. XXIV Учебника. Основанием возникновения кондикционных требований и обязанностей является неосновательное обогащение, неважно, от каких причин произошедшее (см. § 1 настоящей главы); не исключено, что таковое может быть вызвано событием или действиями других, по отношению к обогатившемуся и потерпевшему, лиц. Соответственно, в деле возникновения кондикционных правоотношений, по общему правилу, не может играть какой-либо роли вина обогатившегося. Вместе с тем, умышленное и грубо неосторожное поведение обогатившегося может вызвать возникновение дополнительной кондикционной обязанности по возмещению доходов (в том числе и абстрактных), либо уплате процентов (при денежном обогащении) (п. 2469 Учебника), а также — может привести к утрате встречных кондикционных требований о возмещении сумм необходимых расходов на содержание и стоимости неотделимых улучшений предмета обогащения (п. 2471 Учебника). В деликтных же правоотношениях форма вины правонарушителя, как правило, никакого юридического значения не имеет.

2474. Неосновательное обогащение совсем не обязательно должно иметь вредоносный для потерпевшего, характер; так, ни один из случаев неосновательного сбережения наличного имущества потерпевшего не уменьшает (другое дело, что оно не увеличивается, хотя должно было бы увеличиться); деликт же по самому своему определению всегда есть деяние вредоносное, т.е., реально умаляющее наличное имущество потерпевшего или приводящее к необходимости такого умаления. Напротив, вредоносное противоправное деяние далеко не в каждом случае приводит к обогащению причинителя вреда; так, при уничтожении чужого имущества происходит умаление имущественных интересов потерпевшего, но увеличения имущества причинителя это событие не влечет. Неосновательное обогащение, как это явствует уже из самого наименования института, всегда предполагает обогащение пассивного субъекта кондикционного правоотношения.

2475. Проблема разграничения деликтных и кондикционных обязательств в общем виде разрешается достаточно просто, чего нельзя сказать о ее частном случае. Мы имеем в виду разграничение деликта и случаев неосновательного приобретения чужого имущества, последовавшего в результате совершения виновного противоправного вредоносного деяния. В литературе отмечается, что такое разграничение провести невозможно, и если неосновательное обогащение является результатом правонарушения (деликта), то в таких случаях возможно предъявление как иска из причинения вреда, так и иска из неосновательного обогащения, на усмотрение потерпевшего (В. С. Ем, В. Т. Смирнов, Ю.К. Толстой)*. Естественно, что такое усмотрение хотя и будет основываться на соображениях практической целесообразности, тем не менее, должно ограничиваться чертами, характерными для кондикционного и деликтного требований в их чистом виде. Ранее считалось, что наличествующие условия для предъявления деликтного требования исключают требование кондикционное (В. Т. Смирнов; Е. А. Флейшиц). Существовала и промежуточная позиция, сторонники которой допускали предъявление кондикционных требований лишь при отсутствии оснований для предъявления требования о возмещении умышленно причиненного вреда (A.M. Белякова, О. С. Иоффе, В. А. Рясенцев).

* См.: См.: Гражданское право: Учебник / Под ред. Е. А. Суханова. Изд.-е 2-е. Т. 2. Пт. 2. С 466-467; Гражданское право: Учебник. Ч. 2 / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. С. 771; То же. Ч. 3 Изд.-е 3-е. С. 80.

2476. Указание ст. 1103 ГК о том, что нормы гл. 60 (о кондикционных правоотношениях) применяются, в частности, и к правоотношениям по возмещению вреда, в том числе причиненного недобросовестным поведением обогатившегося лица, исключают любые точки зрения, в которых присутствует грань между деликтом и кондикцией, проводимая по признаку вины обогатившегося. Более того, буквальное толкование этой нормы приводит к странному результату: нормы о неосновательном обогащении следует применять к любому деликту, в том числе и тогда, когда самого-то обогащения ... вовсе не было (!), например, при причинении вреда посредством уничтожения имущества потерпевшего. Абсурдность результата буквального толкования проявляется не только в терминологическом плане, но и в существе отношений: при отсутствии обогащения необходилюсти в применении норм гл. 60 ГК просто не возникает; все возникающие отношения вполне охватываются нормами деликтного права. Абсурдность результата буквального толкования свидетель-, ствует о его неправильности.

2477. Из нормы ст. 1103 ГК ни в коем случае нельзя делать вывода о том, что деликт является видом кондикции. При таком подходе проведение разграничения действительно невозможно. Но все становится на свои места, если вспомнить, что основным в деликте является умаление (ухудшение) имущественной и правовой сферы потерпевшего, причем, ни при каких условиях не сопровождаемое улучшением правовой сферы причинителя вреда. Рассмотрим пример. Вор (пожалуй, самый классический делинквент) получает владение похищенной вещью (улучшает свое имущественное положение), но не становится ее собственником (не улучшает своей правовой сферы). В то же время вор, продавший похищенную вещь, становится собственником денег, вырученных от ее продажи, т.е., улучшает как свое имущественное, так и свое правовое положение. Чего вправе требовать потерпевший—возмещения стоимости похищенной вещи, или выдачи выручки, полученной вором от ее продажи? Нормы ст. 15 и 1064 ГК отвечают однозначно: убытков в размере стоимости похищенного, понесенных в связи с хищением расходов и упущенной, вследствие хищения, выгоды, причем, п. 2 ст. 15 добавляет, что «если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы». Следовательно, сколь бы удачно вор ни продал вещь, требования потерпевшего не выйдут за рамки деликтных.

2478. «Центром тяжести» кондикции является улучшение не только имущественной, но и правовой сферы обогатившегося лица. Пример. В течение некоторого времени лицо сдавало в поднаем чужую комнату, пользуясь отсутствием соседа в связи с его длительной командировкой. Состояние комнаты постепенно ухудшалось. Чего вправе потребовать возвратившийся сосед и на каком основании? Несомненно, возмещения убытков, в сумме расходов, которые потребуется произвести для приведения комнаты в прежнее состояние, а также — упущенной выгоды в размере не меньшем, чем те доходы, которые извлекло лицо, сдававшее его комнату в поднаем. Снова все покрывается деликтным иском. Место для кондикции остается лишь в том случае, когда сдававшаяся в поднаем комната сохранила надлежащее состояние, например, за счет поднанимателей, по мере надобности ремонтировавших ее. Деликту места здесь нет, ибо нет умаления имущественного права, а объектом кондикционного требования нанимателя комнаты станут денежные суммы, поступившие в собственность обогатившегося соседа от поднанимателей.

2479. Таким образом, разграничение деликта и кондикции, возникшей вследствие противоправных действий обогатившегося, должно проводиться по двум критериям: привели ли действия обогатившегося (1) к умалению наличного имущества потерпевшего и (2) к поступлению какого-либо имущества в собственность (в иное абсолютное право) обогатившегося. Отрицательный ответ на первый вопрос и положительный на второй означает классическую кондикцию; положительный на первый и отрицательный на второй — классический деликт; отрицательные ответы на оба вопроса — отсутствие как деликта, так и кондикции. Положительные ответы на оба вопроса мыслимы лишь в «пограничной» ситуации, охватываемой, как было показано выше, нормами деликтного права.