6.5. Смысл жизни и предназначение человека Наедине с самим собой

Уже на заре становления философии, причем как в западной, так и в восточной традиции, мы найдем немало указаний на  то, что человеку следует помнить о быстротечности жизни, наблюдать ее закат, думать о бренности человеческогобытия, не забывать о смерти. За прошедшие с тех пор две с половиной тысячи лет в этом отношении ровным счетом ничего не изменилось, ибо, как и прежде, жизненный путь людей ограничен датами рождения и смерти. К тому же, если первая дата всегда конкретно определена, то вторая определена лишь в принципе, что делает жизнь человека не только приятной, волнующей, загадочной, но и тревожной, проблемной, непредсказуемой.

Отсюда проблема смысла жизни рано или поздно встает перед каждым человеком, и тогда он  задает себе вопросы, на которые нет и в принципе не может быть однозначных ответов. «Во имя чего, зачем я живу?» — спрашивает себя человек и со временем начинает понимать, что если он сам не даст на это ответ, не привнесет определенный смысл в свою собственную жизнь, то за него этого никто и никогда не  сможет сделать. Перед лицом вечности, перед лицом смерти каждый в конечном счете остается наедине с самим собой.

Чтобы лучше понять эту экзистенциальную ситуацию и обреченность человека на принятие собственных решений, американский социальный психолог, философ В. Эрхард предлагает тем, кто этого еще не осознал, выйти глубокой ночью на пустынный берег океана и, глядя на яркие звезды чистого неба, рассказать им и океану всю правду о своей жизни, поведать им о своих бедах и радостях, страхах и волнениях, доверить самое сокровенное и личное, что волнует до глубины души. И вы увидите, говорит он, как звездам и океану глубоко безразличны все ваши беды и  переживания, желания и сомнения, мучающие, раздирающие вас. В конечном счете каждый человек рано или поздно оказывается наедине с самим собой, как никто другой одолеваемый своими мыслями и переживаниями.

Конечно, в обществечеловек не чувствует себя так одиноко, но, как утверждают экзистенциалисты, лишь до поры до времени, пока он не поймет, что у других, таких же, как он, своя жизнь и что они стоят перед необходимостью также самостоятельно решать те же самые глубоко личные проблемы — о смысле собственной жизни и своем предназначении.

Отсюда — проблема одиночества в философии экзистенциализма, да и в философской антропологии в целом является одной из главных в анализе человеческого бытия. «Разве мы часто говорим о тех, кто умер?» — задается вопросом крупнейший представитель экзистенциальной философииЖ.П. Сартр(1905–1980) и  продолжает: «Нам не хватало времени. Нет. Меня нигде не ждут. Я не оставлю пустоты. Метро набито битком, рестораны переполнены, головы трещат от кучи мелких забот. Я выскользнул из жизни, а она осталась неизменной, полной, как яйцо. Я должен помнить, что я заменим. А я хотел быть незаменимым. Для чего-то и  для кого-то»^[1].

Быть или не быть?

Проблема смысла жизни и проблема смерти, пожалуй, самые главные и самые сложные для человека. Не получив удовлетворительного решения, они остаются крайне мучительными для него, ибо никто не может считать себя свободным и независимым от этих вопросов. И хотя во все времена указанные проблемы глубоко волновали людей, лишь в ХХ в. они обрели особый, драматический смысл и актуальность, так как появление глобальных проблемпоставило уже не только перед отдельным человеком, но и перед всем человечеством роковой вопрос: «Быть или не быть?».

В этой связи и давний спор о соотношении биологического и социального, коллективного и индивидуального начал в человеке получил иное звучание.