Единая наука о человеке

Первая из них продолжает традицию К. Маркса. Сторонники этой линии полагают, что для обеспечения целостного представления о человеке различные дисциплины должны объединить свои усилия, составив единую науку о человеке, которая, с их точки зрения, не только возможна, но и необходима. Она (эта новая наука) должна стать «синтезом многих специальных наук — естественных и общественных, с разных сторон изучающих человека»^[3].

В целях практической реализации такого подхода в начале 1990-х годов в России был создан Институт человека, объединивший под эгидой Академии наук философов, психологов, социологов, биологов, историков и ученых других специальностей. По мнению основателя и первого директора этого института академика И.Т. Фролова, с  появлением единой науки о человеке «будет окончательно преодолен существующий до  сих пор дуализместественно-научных и социологических методов и станет учитываться как биологическаяприродачеловека, так и его социальная сущность»^[4].

В данном случае человек рассматривается как единая целостная система, которая хотя и  является предельно сложным явлением, тем не менее считается не только доступной для научного анализа, но и (при сохранении целостного представления об этой системе) позволяющей осуществить синтез результатов, полученных учеными различных специализаций. При этом философии, как это принято в марксизме, придается статус науки: философы, по существу, отождествляются с учеными, которые используют единый язык, вывереннуюметодологиюи определенный категориальный аппарат. Человек здесь если и является тайной, то такой, которая не доступна лишь сегодняшнему уровню развитиянаучного знания, но которая будет раскрыта, как только наука разовьется до того, что уровень ее  развития станет соответствовать уровню сложности решаемой задачи, т. е. уровню сложностисистемы, которой является человек.

Оптимизм сторонников данного подхода основывается на вере в поступательное, прогрессивное (по восходящей) развитие общества, человека и человеческих знаний, а также проистекает из экстраполяции в будущее накопленного человечеством опыта, в  соответствии с которым неясное рано или поздно становится ясным. При этом нередко ссылаются на то, что многое из казавшегося прежде неразрешимым теперь познано.

Как считает, например, И.Т. Фролов: «Прогресс науки — вот ключ к пониманию человеческих проблем, вот тот «магический кристалл», сквозь который просматриваются перспективы человечества, будущее человека»^[5].

Дело, однако, заключается в том, что никто не знает масштаба сложности решаемой задачи, а  следовательно, и того уровня, на который должна выйти наука, чтобы оправдать указанные ожидания. В этой связи с ростом отмеченного выше недоверия к науке в  последнее время все больше набирает силу другая точка зрения на возможности и  пути интеграционных процессов современного человекознания. Она связана с  развитием философской антропологиив том плане, как ее понимали Н. Бердяев, М. Шелер, Х. Плеснер и др.

Сущность философской антропологии

Сторонники этого подхода исходят из того, что человек — существо многомерное и постоянно меняющееся. И хотя некоторые его важнейшие характеристики остаются неизменными на протяжении тысячелетий, они не раскрывают всей сущности человека, скрытой в  загадочном единстве его физического и духовного начал, природа которых даже в  отдельности, когда каждое из этих начал рассматривается само по себе, не может считаться доподлинно установленной. Сторонники данного подхода акцентируют внимание также на том, что человек сам является микрокосмом, задающим самому себе все новые и новые загадки, выступая как активное начало, пытающееся осознать внешний мир, свое место в нем, а исследуя окружающую среду, преобразует, изменяет ее по своему усмотрению.

Другими словами, он творец и в то же время творение культуры, носитель духовности, принципиально отличающей его от остального живого мира.

Исходя из  такого видения человека, сторонники философской антропологии считают, что она не  может претендовать на строгую научность взглядов и должна быть направлена на  выработку системного знания о человеке как о родовом существе, в рамках которого синтезируются различные подходы и выводы частных наук: психологии, социологии, биологии и других преимущественно гуманитарных дисциплин. В качестве своего предмета она выделяет собственно человеческое бытие во всей его полноте, анализируя его сущность, специфику и индивидуальность, пытаясь таким образом осмыслить и самого человека, и окружающий его мир с позиции философии. «Антропология, или точнее — антропологическое сознание, предшествует не только онтологии и космологии, но и гносеологии, и самой философии познания, предшествует всякой философии, всякому познанию.Само сознание человека как центра мира, в себе таящего разгадку мира и  возвышающегося над всеми вещами мира, есть предпосылка всякой философии, без которой нельзя дерзать, философствовать»^[6],— подчеркивал Н. Бердяев.

В 60–70-е годы XX в. философская антропология являла собою идейное движение, в рамках которого предпринимались попытки теоретического осмысления и истолкования современного положения человека и нового взгляда на его природу. В это время она получила дополнительный импульс в связи с беспрецедентным ростом научно-технического прогрессаи возросшей ответственностью человека за результаты своей научной и практической деятельности. Таким образом, она стала теперь составной частью более общего комплекса знаний о человеке — общейантропологии, которая представлена многообразными учениями, концепциями, направлениями, среди которых помимо философского можно выделить также биологическое, теологическое (религиозное), социологическое, психологическое, культурное (этнографическое), структуралистическое, педагогическое и другие направления.

Каждое из них, в отличие от философского, раскрывает какую-то одну сторону человека. Например, биологическая антропология, опираясь на анатомию, физиологию, учение о расах и  т. п. , выявляет принципиальное отличие человека от всех других живых существ с  точки зрения его телесной организации. Теологическая — выстраивает соответствующие представления о человеке с точки зрения сотворенности его Богом. Философская же антропология решает несколько иную задачу — она претендует на  обобщения междисциплинарного характера и, разумеется, на целостное видение ситуации. «Философская антропология ни в коем смысле и ни в какой степени не  зависит от антропологии научной, — подчеркивал Н. Бердяев, — ибо человек для нее не природный объект, а сверхприродный субъект. Философская антропология целиком покоится на высшем, прорывающемся за грани природного мира самосознаниячеловека»^[7].

Как составная часть философского знания философская антропология тесно связана с социальной философией,этикой, социологией, психологией и образует вместе с ними комплекс наук о человеке.