Часть 1. Методология научно-психологического исследования сознания

шевскш М. Г., 1985. С. 225). С. Холл о В. Вундте: «...эксперимен­тальная психология покинула его», «...компилятор, не сделавший никакого существенного вклада, кроме, может быть, доктрины о перцепции» (Ярошевский М. Г., 1996. С. 194). Однако по сей день проблема определения исходного материала психического явля­ется теоретически значимой. Без понимания природы состава психического создание единой теории познавательных процес­сов и определение структурно-функциональной организации психики едва ли возможно. В этой связи Вундт и его последова­тели не только стояли у истоков экспериментального направле­ния психологии, но и очертили круг важнейших проблем, кото­рые должны были быть решены в будущем.

Общие теоретические основания структурализма не позволя­ли раскрыть процессуальный, действенный характер психичес­кого. Как происходит психическое отражение? Каким образом индивидуум посредством своего сознания адаптируется в усло­виях средовых изменений? Как он регулирует свою жизнедеятель­ность? Наконец, каковы детерминанты психической активнос­ти? Понятно, что на эти вопросы в рамках структурного подхода не могли быть получены удовлетворительные ответы. Более того, подобные вопросы в русле структурализма вообще не могли быть серьезно поставлены.

Если для представителей структурной школы психологии глав­ным предметом исследования являлся материал, из которого со­стоит сознание, то для американского функционализма, представ­ленного именами У.Джемса, Д.Дьюи, Д.Р.Энджелла, ГА. Кэрра, и европейского функционализма, в лице прежде всего К. Штумп-фа, основной категорией, через призму которой описывался фе­номен сознания, стало понятие «З^кция сознаншРк Исходя из этого, главной исследовательской задачей функционализма явля­лось изучение психических актов, понимаемых как функции при­способления сознания к динамической среде. Согласно Джемсу, обнаружить субстрат сознания невозможно, какой бы метод для этого ни использовался. Интроспекция, которую Вундт и Титче-нер считали единственным приемлемым методом изучения ато­марного состава сознания, менее всего может быть использована для анализа элементарных составляющих «непосредственного опы­та». Даже если бы самонаблюдение, каким бы «систематическим» (Э. Титченер) оно ни было, давало возможность вычленить нераз­ложимые элементы сознания, мы бы все равно не смогли доказать

Глава 5. Проблема определения единицы анализа психического

71

независимость существования «кирпичиков» сознания от самой процедуры интроспективного анализа, то есть, в конечном итоге, от акта сознания, нацеленного на обнаружение этого пресловуто­го исходного материала. ]Оцной из заслуг функциональной психо­логии можно признать убедительное доказательствб того, 'что со-держшшёПсознания необособимо от актов сознания, вследствие "рёаТШзадйи которых это содержание явлено в сознании. Не сам очевидный факт наличия у сознания содержания отрицался фун­кционалистами, а подвергалась справедливой критике возмож­ность нахождения материала сознания в своем онтологическом качестве, без учета зависимости характера психического содержа­ния от реализуемых функций, делающих возможным такое нахож­дение. То обстоятельство, что в некоторых случаях испытуемому удается достичь позитивного результата самонаблюдения, Джемс объяснял действием механизма внимания: «Ни у кого не может быть элементарных ощущений самих по себе. С самого рождения наше сознание битком набито множеством разнообразных объек­тов и связей, а то, что мы называем простыми ощущениями, есть результат разборчивости внимания, которая часто достигает вы­сочайшего уровня» (James, 1890. Vol. I. P. 224). Помимо этого, в рус­ле функционального подхода было показано, что интроспекция, проводимая в лабораторных условиях, есть всегда ретроспекция, так как человек, испытав некоторый опыт, должен был проанали­зировать свои ощущения и сообщить о них экспериментатору спу­стя какое-то определенное время (Боринг Э. Г., анализируя опыт использования интроспективного метода в психологии, пришел к выводу о том, что интроспекции, в качестве способа непосредствен­ного наблюдения, попросту не существует. Нет интроспекции, «ко­торая не лжет». «Наблюдение — это процесс, требующий некоторо­го времени и подверженный ошибкам в своем течении» (Боринг Э. Г., 1999. С. 56)). Джемс полагал, что таким образом невозможно за­фиксировать неизменные психические элементы, уже хотя бы по­тому, что в сознании нет никакого константного содержания. Со­знание — это непрерывное течение, «поток», в котором ни одно ощущение, ни одна мысль не повторяются дважды. Препариро­вать этот «поток сознания» интроспективным способом — то же самое, что резать струю воды ножницами. Выбор функции как еди-^шцы анализа сознания был продиктован стремлением понять адаптационные способности сознания, что структурной школой психологии вообще не включалось в проблемное поле исследова-

72