9. Религия и ее отношение с разумом и верой

Часто Локка представляют "деистом". Однако в "Письме Его высокопреподобию Эдуарду епископу Вустерскому" в 1697 г. Локк отрицает свою близость к деистам.

В работе "Разумность христианства " (часто неверно интерпрети­руемой) у Локка вера и разум остаются разными областями. Ученого тревожит проблема понимания откровения и установления его ядра, иначе говоря, необходимость выделить истины, в которые надо верить, чтобы быть христианином. Философ приходит к заключе­нию, что подобные истины сводятся к одной, основной: вере в то, что "Иисус — Мессия", т. е. "Иисус есть Божий сын". Действитель­но, Локк не считал, что все истины христианства сводятся только к этой истине, но она составляет как бы минимальное ядро истиннос­ти, в которое необходимо и достаточно верить, чтобы называться христианином. Остальные истины к ней присоединяются или из нее следуют.

Кроме того, Локк вовсе не отрицал в христианстве ни сверхъес­тественных составляющих, ни таинств, и радикализм деистов глубо­ко чужд философу. "Разумность христианства ", так же как "Опыт

Религия

343

о Посланиях Святого Павла ", в действительности являются экзегеза­ми, т. е. толкованиями религиозных текстов, которыми Локк завер­шает свой духовный путь.

Один из исследователей и переводчиков работ Локка о религии М. Сина резюмирует новейшие точки зрения комментаторов: "Локк не преминул — что было довольно обычным в трактатах теологов того времени — с похвалой отметить сходство предписаний христи­анской этики с рациональной этикой. Он задался целью понять христианскую религию, а не защищать ее и, тем более, не переска­зывать учение об откровении в выражениях совершенного рацио­нального соответствия. Он только пытается понять настоящее не­поддельное учение Евангелия, которое позднее покажет во всей его чистоте и в полном соответствии с требованиями разума (имеется в виду работа "Разумность христианства '): "Если потом христианские философы и превзошли [языческих философов), тем не менее можно отметить, что первое познание истины, достигнутое ими, произошло благодаря откровению; хотя ими были найдены и другие пути, соответствующие разуму. Его цель не определение соответствия и согласованности основных догм христианства с этическими теория­ми разума, а... желание услышать Слово Божие в тех аргументах, где философия встретила самые трудные препятствия ".

Постскриптум к письму Эдуарду Стиллингфлиту, написанный Локком в замке Отс в январе 1697 г., завершается такими словами: "Священное Писание есть и всегда будет моим постоянным пово­дырем, и я всегда буду к нему прислушиваться, потому что оно содержит безошибочную истину о вещах самой большой важности. Мне бы хотелось сказать, что в нем нет тайн, но я не могу; я должен признать, что для меня они есть и, боюсь, будут всегда. А когда мне недостает очевидности вещей, я нахожу достаточное основание в том, что могу верить: сказал Бог. И как только мне покажут, что мое учение противоречит хоть одному положению Писания, я немедлен­но откажусь от любой своей теории".

Такая позиция вполне сочетается с гносеологическими посылка­ми "Опыта",

10. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Известный английский историк философии Ф. Коплстон дал убедительную, взвешенную и исчерпывающую научную характерис­тику личности и научного значения Локка: "Судя по содержанию его сочинений, Локк был умеренным человеком. Он — эмпирик, поскольку утверждает, что весь материал нашего познания постав-

344

Локк

ляется ощущениями из внешнего мира либо внутренней рефлек­сией, но он — уже не эмпирик, вернее, не крайний эмпирик, поскольку не считает, что мы познаем посредством только ощуще­ний объекты внешнего мира. В области исследования простейших форм он — рационалист, потому что уверен в примате рациональ­ного суждения над всеми и всяческими мнениями и потому что не одобряет подмену рациональных суждений эмоциями и чувствами. Но он — не рационалист, в том смысле, что не пренебрегает духовными реальностями или явлениями сверхъестественного по­рядка, или возможностью божественного откровения истин, хотя и не противостоящих разуму, но тем не менее находящихся вне сферы рационального и не могущих быть открытыми только с помощью интеллекта, равно как понятными полностью даже после того, как их откроют. Он критиковал принцип авторитарности как в области политики, так и в области мышления. Он был одним из первых, кто изложил принцип терпимости; однако, чуждый анархии, он призна­вал также, что область применения этого принципа должна быть четко ограниченной. Он был человеком религиозной духовности, но далеким от фанатизма и чрезмерного рвения. И в заключение хочется добавить, что мы не найдем в нем проявлений гениальности или блеска, но всегда встречаем чувство меры и здравый смысл".

Именно "чувство меры" и "здравый смысл" отразились в сочи­нениях, написанных доступным для всех стилем, без техницизмов, что и обеспечило философу широчайшую известность и славу. Последующий эмпиризм будет более суровым и строгим по сравне­нию с локковским и устранит многие моменты, оставшиеся в "Опыте " по инерции. Без такого важного предшественника, как Локк с его "Опытом ", был бы немыслим (и непонятен) Кант с его "Критикой чистого разума". Локк стал связующим звеном между Декартом и Просвещением.

Глав а десятая

Джорж Беркли:

гносеология номинализма в роли обновленной апологетики