11. Человек и его судьба

Мы уже знаем, что в духовной сфере человек имеет привилеги­рованное положение. Остается прояснить вопрос о свободе. Лейб­ниц старается занять промежуточную позицию между точкой зрения Спинозы, защитника необходимости, и классической концепцией свободы воли как выбора. Однако его выводы по большей части получились двусмысленными.

В "Теодицее "он утверждает, что существуют три условия свободы: а) понимание; б) самопроизвольность; в) случайность (возмож­ность). Первое условие само по себе понятно, поскольку без пони­мания поступок уже, по определению, вне сферы свободы. Второе условие исключает любое внешнее принуждение или насилие над действующим лицом (а следовательно, гарантирует, что поступок будет зависеть от внутренних мотиваций действующего лица). Третье условие исключает метафизическую необходимость (иными слова­ми, возможность противоположного действия).

Свобода, которую Лейбниц предоставляет душе, заключается в том, чтобы зависеть только от себя самой, а не от чего-то другого: такая постановка вопроса не включает "возможность выбора". Сле­довательно, свобода, по Лейбницу, просто совпадает со спонтан­ностью монады. Правда, у Лейбница встречаются неожиданные попытки отойти от такой трактовки, как, например, в утверждении, что мотивы действия нельзя уподоблять гирям на весах, поскольку

Человек и его судьба 297

побудительные причины определяются, главным образом, духом; здесь он пытается придать значение мотивировке. Однако в свете учения о монаде, строго связанной со всеми событиями, эти мысли по большей части обесцениваются.

Вопрос оказывается еще и в том, что монадология предписывает воспринимать человеческие поступки не только как предикаты, неиз­бежно включенные в субъект, но еще и как предусмотренные и предна­значенные Богом ab aeterno (от века) события. Так что в подобных обстоятельствах свобода покажется абсолютно иллюзорной.

Если навечно предрешено, что человек будет грешить, то каков смысл в этичном поведении? Лейбниц не смог дать метафизического ответа на этот вопрос. "Разве можно с уверенностью сказать, что мы целую вечность будем грешить? Попробуйте дать себе ответ. Поэто­му, не думая о том, чего вы не можете знать, что не может пролить свет на ваши сомнения, действуйте согласно своему долгу, хорошо вам известному. Однако кто-нибудь может спросить, чем вызван тот факт, что определенный человек непременно совершает именно этот, а не другой вид греха? Ответ прост: в противном случае он не был бы этим человеком. От начала времен Бог видит, что вот из этого выйдет некий Иуда, потому что в идее или знании о нем у Бога уже есть будущий свободный поступок; остается, следовательно, один вопрос: почему такой Иуда-предатель, только возможный в божественной идее, мог существовать в действительности? Но на этот вопрос невозможно дать готовый ответ, если только осознать, что Бог счел полезным существование Иуды, невзирая на предус­мотренный грех. Необходимо, чтобы это зло во вселенной оплачи­валось с лихвой: Бог воздаст большим благом, а, в конце концов, окажется, что существование этого грешника явится самым совер­шенным из всех возможных способов существования. Но не всегда можно объяснить удивительное попечение и выбор Творца, пока мы — странники на этой земле; достаточно принять это, не по­нимая".

Самым ценным и важным Лейбниц считает человека: дух стоит всего мира, потому что не только отражает, как остальные монады, весь мир, но и познает его сознательным образом, исследуя причины вещей; кроме того, человеческий дух — бессмертен в том смысле, что не только находится в бытие, как остальные монады, но и сохраняет собственную индивидуальность.

Из духов состоит Град Божий, самая благородная часть вселен­ной. Бог как Творец всех монад дарует существам максимально возможное совершенство; как Монарх Своего Града — дарит мак­симально возможное блаженство. "Не следует сомневаться, что Бог все обустроил таким образом, чтобы духи не только могли жить всегда, но и сохранили навсегда свои моральные качества, дабы Eru

298

Лейбниц

Град не потерял ни единого человека, так же как мир не теряет ни одной субстанции. Вследствие этого они всегда будут знать, кто они: иначе ни к чему ни награды, ни наказания, тогда как это составляет сущность Государства, особенно самого совершенного, в котором ничего не остается без внимания. Одним словом, так как Бог является одновременно самым справедливым и самым добрым из монархов и просит только доброй воли, искренней и серьезной, его подданные и желать не могут лучших условий: для того, чтобы сделать их совершенно счастливыми, Он просит лишь, чтобы Его любили".

Рай, по Лейбницу, высшее блаженство — не следует восприни­мать как покой, ибо блаженство и наслаждение никогда не может быть полностью и отлично осуществленным, поскольку Бог — бесконечен. Поэтому судьба человека — в счастье, в "непрерывном движении вперед к новым усладам и новым совершенствам", а посто­янно растущее познание Бога и наслаждение в Боге бесконечны.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

РАЗВИТИЕ ЭМПИРИЗМА

Я зажигаю свет разума...

Томас Гоббс

Разум должен быть нашим последним судьей, про­водником и наставником во всех вещах.

Джон Локк

Мир без мышления — пес quid пес quantum пес quote (ничто, нисколько, никак).

Джорж Беркли

Разум есть и должен быть только рабом страстей; ни в коем случае он не может требовать для себя никакой иной функции, кроме служения и угождения страстям.

Дэвид Юм

Томас Гоббс (1588—1679): старался применять методы евклидовой геомет рии и научные методы Галилея в политических и этических теориях

Глав а восьмая

Томас Гоббс: учение о совокупности

тел и теория политического

абсолютизма