1.2.Базовые принципы и итоги судебной реформы

Губернская реформа была затеяна Петром I в первую очередь для решения военных и финансовых проблем государства. Однако, в процессе ее осуществления, появилась новая система судебных учреждений, а главное – наметилась система судебных инстанций. Причем, преобразования в судебной сфере совпали по времени с реформированием органов местного управления и изменением административно-территориального деления – заменой ландратских долей провинциями.

В 1718 году были изданы два нормативных акта, определивших направление судебной реформы. Речь идет об Именном указе от 15 мая «О заимствовании из Уложения и Уставов шведских устройства Юстиц-Коллегии» и высочайшая резолюция на доклад Юстиц-коллегии «Об устроении Судебных мест по примеру Швеции, о переводе шведского Уложения и об учинении свода Российских узаконений со шведскими».

Пытаясь «сводить» шведское с русским, но с учетом потребностей и возможностей русского государства, преобразователь в основу будущей судебной системы сначала решил положить принцип обособления судебных и административных функций. Для этого, Петр приказал выбрать в каждую губернию по одному ландрихтеру, подчинив его непосредственно ландратскому правлению. По мысли императора, ландрихтер должен был стать не судьей в полном смысле этого слова, а помощником губернатора по судебной части.

Судопроизводством предписывалось заниматься ландратам, каждому в своей доле. Но если кто из ландратов «впадет в какое прегрешение», или не сможет самостоятельно разрешить какое-то дело, то суд над провинившимся и некомпетентным ландратом должны были вершить губернатор и ландратская коллегия¹.

В Указе от 16 ноября 1718 года в перечне чиновников местной администрации впервые встречаем упоминание собственно судейских должностей: обер-ландрихтера – главного земского судьи и ландрихтера – земского судьи. Теперь губернаторы и воеводы не имели над ними власти и не могли вмешиваться в их дела. Им было предписано «до юстиции не касаться и в суде участия не принимать»².

После издания этого нормативного акта, постепенно (с 1719 по 1722 гг.) сложилась соответствующая система судебных инстанций: на местном уровне – нижние (коллегиальные и единоличные) и надворные суды; в центре – Юстиц-коллегия и Сенат. По этим четырем инстанциям и должно было проходить дело в нормальном порядке судопроизводства.

В устройстве «нижних судов», несмотря на всю краткость их существования, М. Богословский выделяет два периода. Хронологической гранью между ними, по мнению исследователя, следует считать петровские указы первой половины 1722 года¹. Именно в первый период (1719-1722 гг.) в организации нижних судов был последовательно проведен принцип отделения суда от управления. В этот первый период своего существования, отмечает М.Богословский, термином «низшие суды» обозначались два вида судебных учреждений: коллегиальные и единоличные. Коллегиальные или как их еще называли провинциальные суды учреждались в некоторых наиболее важных городах: Москве, Петербурге, Казани, Смоленске, Нижнем, Симбирске, Новгороде, Ярославле и Воронеже². Председателями этих коллегиальных судов были обер-ландрихтеры. В состав суда входили асессоры (от 2 до 4 человек).

Существовали также единоличные городовые судьи, носившие то же название «нижнего суда». Такие суды учреждались в незначительных городах, в которых не было коллегиальных нижних судов. Эти судебные учреждения, в лице городового или, как его еще иногда называли, земского судьи (ландрихтера) рассматривали все те же категории дел, что и коллегиальные низшие суды. Они обладали одинаковой компетенцией, различалось лишь местоположение этих судов.

Компетенция этих судей определялась в особых кратких наказах, вручаемых им Юстиц-коллегией при назначении на должность. Они рассматривали «дела судныя, розыскныя, сыскныя и прочия земския дела, принадлежавшия до государственной коллегии юстиции». Причем дела эти судьи должны были решать «без всякой своей страсти, в самую правду, безволокитно, без особливой склонности» к той или другой стороне³. Этим судам были подсудны только сельские жители и те из горожан, которые не были приписаны к посадам. То есть, они рассматривали основную массу уголовных дел в отношении дворян, уголовные дела о наиболее тяжких преступлениях, совершенных крестьянами, а также, гражданские споры между дворянами.

Из общего количества дел, дела простые и бесспорные, судья должен был разбирать сам. Выносить окончательное решение по важным и сложным делам без доклада в вышестоящую инстанцию – надворный суд ему запрещалось. Следует добавить, что в нижних городовых судах, где правосудие осуществлялось судьей (ландрихтером) единолично, ему в помощь определялся подьячий – ланд-шрейбер.

Кроме чисто судебных функций низшие суды выполняли и разного рода поручения вышестоящих административных и судебных учреждений. Например, занимались розыском и доставкой лиц, причастных к преступлениям, разбиравшимся в вышестоящих инстанциях. А также, проводили по этим делам предварительное расследование или дознание.

Апелляционной инстанцией для низших судов стали надворные суды или «гофгерихты», которые были учреждены 8 января 1719 года в девяти главных городах: Петербурге, Москве, Казани, Курске, Ярославле, Воронеже, Нижнем, Смоленске и Тобольске. Вся территория государства, таким образом, была поделен на судебные округа, приписанные каждый к своему надворному суду, составлявшему высшую инстанцию для «нижних судов»¹. Следует отметить, что при этом, пять округов по территории совпали с прежними губерниями, в трех губерниях было образовано по два округа. Это были: Петербургская, Рижская и Сибирская губернии. В двух же губерниях: архангельской и астраханской надворных судов учреждено не было ².

Надворные суды разбирали как «расправные», так и все другие дела по доносам фискалов или жалобам на нижние суды других людей. В ведении надворных судов находилось утверждение приговоров низших судов, которые в качестве меры наказания предусматривали смертную казнь или политическую смерть. В качестве судов первой инстанции они рассматривали дела: по доносам фискалов, о должностных преступлениях, а также все другие уголовные дела в том случае, если в городе отсутствовал нижний суд. Однако надворные суды также не имели права решать дела окончательно. После изучения материалов и определения виновных, дело вместе с подсудимыми должно было отправляться в надлежащую коллегию.

Не давая окончательных решений, и, следовательно, не замыкая собою движения по судебной лестнице для дела, возникшего в провинции, подчиненный Юстиц-коллегии, петровский надворный суд был не только среднею, но даже с 1722 г. низшею областной инстанцией. А в некоторых губерниях, где не были введены нижние и надворные суды, судебная власть так и осталась в руках воевод.

Действовали надворные суды коллегиально. Они состояли из президента, вице-президента и нескольких членов – асессоров. Однако президенты были не во всех надворных судах. Их встречаем в Воронеже, Смоленске, Казани, Енисейске и Риге. В остальных судах председательствовали вице-президенты. Обычно в надворном суде было 6 асессоров¹. При надворных судах с 1722 года учреждались должности прокуроров, призванных следить за соответствием судебных решений законам и правильностью судопроизводства.

Следует подчеркнуть, что председателями или президентами этих судебных учреждений были губернаторы, вице-губернаторы или воеводы, в зависимости от того, кто управлял городом, в котором заседал надворный суд. Такой порядок, безусловно, нарушал принцип отделения суда от управления, но из-за постоянного недостатка людей, пригодных для занятия судебных должностей, Петр вынужден был с этим мириться «до предбудущаго вновь о всем том определения». Отметим, что такого «определения» в будущем не последовало. Мало того, Юстиц-коллегия увидела в этом даже некую выгоду – «лучшее в тех делах отправление», и, следовательно, те прогрессивные начала, которые император стремился положить в основу деятельности судебной системы, были успешно забыты.

Новые судебные учреждения должны были по Указу Петра начать исполнять свои обязанности с 1720 года. Однако общая медлительность и нехватка людей для замещения многочисленных должностей тормозили реализацию замыслов преобразователя. В 1722 году еще не вполне сформировавшаяся сеть местных судебных учреждений начинает свертываться. Сначала упразднили нижние суды. Их функции перешли к воеводам и подчиненным им судебным комиссарам. В результате очередного витка реформы их полномочия были переданы местным органам власти, действовавшим в составе провинциального воеводы и одного или двух асессоров. А затем, прекратили свое существование и надворные суды, а их функции, также, были переданы губернаторам и воеводам.

Указом от 12 марта 1722 года всем судьям или ландрихтерам, определенным в города от Юстиц-коллегии, было предписано оставить свои должности, а судебные полномочия в провинциях передать воеводам. Для скорейшего рассмотрения судебных дел, в помощь воеводам, определялось по два асессора из отставных офицеров или дворян. Если же в провинции были города и уезды, расположенные далеко от провинциального центра, то в такие города разрешалось воеводам назначать по своему усмотрению особых асессоров – по одному в город, а при них двух или трех подьячих. Эти назначаемые воеводами асессоры могли рассматривать дела, сумма иска по которым не превышала 20 рублей. Остальные дела должны были отсылаться в провинциальный суд к воеводе.

С введение подушной подати¹ и расквартированием армии по губерниям, помимо существовавших уже провинций и дистриктов, появились еще и полковые дистрикты, в которых находились расквартированные по крестьянским избам солдаты. В центре каждого такого «военного округа» располагался штаб полка. Полки размещались поротно, причем на каждую роту отводился сельский округ с таким количеством ревизского населения, чтобы на каждого пешего солдата приходилось по 35, 5 души, а конного – по 50, 25 души².

Военное начальство не только не подчинялось местной гражданской администрации, но и стояло выше ее. Для сельских обывателей, с которых военные сами собирали необходимые для содержания полка средства, полковник расквартированного в данной местности полка, сразу стал главным начальником. В обязанности полкового начальства вменялось вместе с воеводой ежегодно организовывать созыв дистриктного дворянского съезда, на котором местные дворяне должны были выбрать комиссара от земли, а в случае слабой активности избирателей, «понуждать» их при помощи солдат. Свою деятельность этот комиссар осуществлял под пристальным контролем полковника, который в случае необходимости и по согласованию с воеводой даже мог отдать его под суд. Волей законодателя воинский начальник превращается в главу местной полиции – ему поручается местных жителей «от всяких налог и обид охранять» и даже в судью, в случаях столкновения обывателей с солдатами.

Распоряжения центральной власти хоть и предписывали полковнику согласовывать свои действия с воеводой и действовать сообща с местной администрацией, на самом же деле, располагавший вооруженной силой, собиравший с населения подати и набиравший рекрутов полковник, становился главной фигурой местного управления. А после того, как полковнику было прямо поручено «смотрение за губернаторами и воеводами», чтобы они надлежащим образом исполняли указы Сената и коллегий, местные власти оказались в полном его подчинении. В результате у воеводы осталась только судебная функция, да и то стесненная судебной властью полковника, а полномочия земского комиссара практически полностью перешли к выборным комиссарам от земли.

Следовательно, к концу своего царствования, Петр сознательно отказался от реформы правосудия, в пользу иных приоритетов – возможности быстро и тщательно собирать налоги, содержать постоянно растущую армию и добиваться от населения неукоснительного выполнения всех многочисленных повинностей в пользу государства.