Исполнение приговора

Стадия исполнения приговора в этот период еще не была предусмотрена процессуальным законодательством в качестве отдельной стадии уголовного процесса. Однако можно определить круг участников уголовного судопроизводства, которые после вынесения приговора контролировали его исполнение, занимались разрешением вопросов, возникающих при реализации наказания, а также были непосредственными исполнителями некоторых приговоров. Сюда следует отнести: судью, прокурора, палача и лиц, обеспечивающих исполнение приговора (священник, воевода, воинские команды и полиция). Исполнение приговоров надворного суда возлагалось законом на воеводу, которому было предоставлено право, делать суду представление, если он не был согласен с приговором суда. Что еще раз свидетельствует о неразделенности власти административной и судебной.

Обращение приговора к исполнению представляло собой приказ суда, рассматривавшего дело в первой инстанции, начать деятельность по реализации содержащихся в нем предписаний. Порядок обращения приговора к исполнению включал в себя: направление судом письменного распоряжения об исполнении судебного решения тому органу, на который возложена обязанность приведения его в исполнение. Непосредственное приведение в исполнение приговора судом осуществляется при оправдании подсудимого. В этом случае суд освобождает подсудимого, находящегося под стражей. В случае удовлетворения гражданского иска об обращении приговора к исполнению суд извещает гражданского истца и гражданского ответчика.

В стадии исполнения приговора суд разрешал следующие вопросы: об отсрочке исполнения приговора; об освобождении от наказания в связи с болезнью; о досрочном освобождении и замене неотбытой части наказания более мягким; об изменении условий содержания лиц, осужденных к лишению свободы; о замене одного вида наказания другим.

Для исполнения приговора о наложении штрафа, конфискации имущества и других имущественных взысканий суд выписывал исполнительные листы и передал их полиции по месту жительства осужденного или по месту нахождения его имущества.

Преступник узнавал о содержании вынесенного ему приговора в тюрьме. Как отмечает Е.В. Анисимов, объявление приговора могло последовать как за несколько дней до казни, так и за несколько часов до нее¹. Обязательным было присутствие духовного лица, в обязанности которого входило подготовка осужденного к исповеди, побуждение к чистосердечному раскаянию в совершенном преступлении и, если это раскаяние произойдет, причащение.

Исполнение смертной казни происходило публично², в особых местах: на площадях, торгах, перед административными зданиями. По мнению Анисимова, в Москве казнили в основном на Красной площади, перед зданием приказов в Кремле и на пустыре у Москвы-реки, так называемом «Козьем болоте» или просто «Болоте», а в Петербурге – у Александро-Невского монастыря и на Знаменской площади³. Осужденного обычно вели на казнь пешком или везли на специальной «позорной колеснице» под конвоем. На грудь преступника вешали табличку с надписью о совершенном преступлении, в руки давали зажженные свечи. Священник сопровождал осужденного до места казни, где давал ему приложиться к кресту и напутствовал его к новой жизни в ином мире.

При исполнении казни должны были присутствовать представители прокуратуры, суда, полиции, конвой и врач. Как только осужденного доставляли к месту казни, секретарь суда либо прокурор зачитывал приговор суда. Следует отметить, что все приговоры XVIII столетия отличались ярко выраженным пафосным характером, не только обвиняющим, но и позорящим преступника. После прочтения приговора, следовали наставления священника, причастие, и наступала очередь палача.

Вся процедура казни была довольно хорошо продумана. Координатором действий охраны и палачей был обер-полицмейстер или иной старший полицейский чин. На эшафоте преступника расковывали, но есть сведения о том, что некоторых преступников вешали в оковах. Звучала воинская команда: «На караул!», раздавалась барабанная дробь (все это предусматривала инструкция 1762 г.), секретарь громко, «во весь мир», зачитывал приговор. С древних времен объявляемый преступнику письменный приговор был по форме выговором «неблагодарному государеву холопу» от имени государя, который провозглашался у крыльца царского дома.

Широко практиковалась и так называемая символическая казнь. Е.В. Анисимов в своем исследовании приводит несколько видов такой экзекуции: казнь трупов, казнь документов и предметов, казнь изображений преступников. Он отмечает, что, «казня покойников, власть демонстрировала, что у нее такие длинные руки, что преступнику не будет покоя и после того, как жизнь покинет его тело»¹, а чуть ниже приводит яркий пример такой символической казни государственных преступников.

«При Петре I экзекуцию над Соковниным и Цыклером в 1698 г. сочетали со страшным церемониалом посмертной казни боярина И.М. Милославского, умершего за 14 лет до казни заговорщиков. Боярина обвиняли, что он-то и был при жизни духовным наставником заговорщиков. Труп Милославского извлекли из фамильной усыпальницы, доставили в Преображенское к месту казни в санях, запряженных свиньями. Гроб открыли и поставили возле плахи, на которой рубили головы преступникам. …Затем труп Милославского разрубили и части его зарыли во всех застенках под дыбами»².

Как видно из текста Артикула воинского, самоубийство рассматривалось законодателем не только как страшное греховное деяние, направленное против воли Божьей, но и как вид дерзкого неповиновения воли государя. В отношении самоубийц Артикул предусматривал следующее позорящее наказание: палач должен был труп в бесчестное место отволочь и закопать, волоча прежде по улицам или обозу»¹. Если военнослужащий был пойман при попытке совершения самоубийства, то его предписывалось сначала вылечить, а затем повесить².

При замене смертной казни политической, происходило следующее: зачитывался смертный приговор, осужденного возводили на эшафот, клали его голову на плаху или привязывали к позорному столбу для расстрела и объявляли затем Высочайшее повеление, дарующее жизнь осужденному.

Для шельмования использовалась следующая процедура. Осужденного раздевали, оставляя на его груди табличку с указанием совершенного им преступления, привязывали к позорному столбу с помощью ошейников и накладок, и оставляли стоять в таком положении примерно на час. Если преступник принадлежал к дворянскому сословию, палач должен был переломить над его головой шпагу. С этого момента дворянин лишался своей фамилии и всех привилегий. Затем осужденного сводили с эшафота и передавали конвою для препровождения в ссылку. Если ошельмованный или побывавший в руках палача служилый человек получал по именному указу помилование, отмечает Анисимов, то устраивали особую церемонию очищения: зачитывали именной указ о причислении его к категории «честных людей», прикрывали полковым знаменем и возвращали ему шпагу.

После совершения казни составлялся письменный отчет исполнителей, где подробно описывалось поведение приговоренного, а главное, отмечалось, признал ли он свою вину, раскаялся ли, дал ли какую-то новую информацию о сообщниках. Отсрочка исполнения приговора давалась беременным до разрешения от бремени. Других причин в этом столетии не предусматривалось¹.

Контроль суда за приведением приговора в исполнение заключается в том, что он обязан осведомиться о фактическом приведении его в исполнение. В свою очередь, органы, исполняющие приговор, обязаны немедленно известить суд о приведении его в исполнение и о месте отбывания наказания осужденным.

Реформируя судебную систему и совершенствуя процессуальное законодательство, император стремился ликвидировать судебную волокиту, обеспечить законность и справедливость судебных решений, устранить из судопроизводства все, что мешало отправлению правосудия. Как уже отмечалось выше, Указ 1723 г. «О форме суда» внес существенные изменения в процессуальные нормы². Вводилось устное судоговорение, устанавливались сокращенные сроки явки сторон в суд. Более конкретными стали требования к челобитной – она должна была излагаться по пунктам. Появилось два вида челобитчиков: истец в гражданском процессе и доноситель – в уголовном. Стал регламентироваться порядок судебного следствия – его предписывалось вести по отдельным пунктам челобитной. Расширялось судебное представительство. Закон содержал четкое требование о том, чтобы приговор выносился по отдельным пунктам обвинения и основывался на соответствующих статьях материального права.

Однако нововведения, внесенные названным Указом, не носили принципиального характера. Как и прежде сохранялась активная роль суда в процессе, ограничение прав сторон, господствующее положение оставалось за системой формальных доказательств. Неотделимость суда от администрации рассматривалась в петровскую эпоху как нормальное явление. Следует отметить также, что все многочисленные изменения в порядке судопроизводства мало повлияли на качество российского правосудия.