§ 4. Взаимодействие имен числительных и существительных в сфере категории рода

      Миллион, миллиарди другие обозначения больших величин не принадлежат к категории числительных, так как мыслятся как предметно-собирательные обозначения множества. Они обладают всеми признаками существительных, между прочим и грамматическим родом. Промежуточное между существительными и числительными положение занимает словотысяча. Оно все сильнее и сильнее втягивается в орбиту имен числительных. Ср. употребление творительного падежатысячьюпо аналогии спятью, десятью¹² и т. п., а также конструкции вроде: "невеста стысячьюдушами" (Писемский, "Тысяча душ") — вместо ожидаемогостысячьюдуш¹³ .

      Но признаков женского рода слово тысячане теряет (в силу окончания -а). К тому же оно имеет и формы числа.

      Сближение количественных имен существительных с числительными проявляется в ослаблении у них категории рода и, следовательно, значения предметности. Эти процессы наблюдаются в своеобразном синтаксическом сочетании некоторых существительных, обозначающих счет, количественные или числовые понятия и различия, с формой прошедшего времени глагола среднего рода: прошлочетвертьчаса;насталополовинавторого;осталосьтретьработы; "Прошлополчаса, час... и я не спал" (Чехов, "Ночь перед судом"); ср. "Мы переезжаем туда в июне, а до июняосталосьеще... февраль, март, апрель, май... почтиполгода" (Чехов, "Три сестры").

      Однако род у имен существительных этого типа завуалирован лишь в количественных сочетаниях с глаголом. Он ярко обнаруживается при присоединении к ним определяющего имени прилагательного (ср.: осталосьчетвертьчасаиосталасьдобраячетвертьчасадоотходапоезда). Необходимо иметь также в виду, что отношения между глагольной формой на -лои количественными обозначениями в форме именительного падежа не-среднего рода могут получить и иное синтаксическое объяснение.

§ 5. Отсутствие грамматических форм числа в категории имен числительных

      Обозначая числовые различия, счет в пределах множественности, имена числительные уже своим лексическим значением выражают понятие числа. Поэтому числительные не имеют грамматических форм числа. Соотносительность форм единственного и множественного числа в них отсутствует. Все имена числительные — или pluralia, или singularia tantum, т. е. формы склонения имени числительного, напоминают систему окончаний или единственного, или множественного числа. Иными словами: грамматическая категория числа в структуре имен числительных является лишь фикцией, пережитком, вымирающей формой употребления (ср. им. п. пятьдесят, шестьдесят, где в морфемедесятотражаются старые формы мн. ч. род. п. — но род. и дат.пятидесяти, шестидесяти— с окончаниями ед. ч.-ии т. д.). Функции множественного и единственного числа в числительных не только стерты (всюду, кроме тех составных слов, в которых второй частью являются формы от словасто:двести, триста, четыреста, пятьсоти т. п.), но и грамматически обессмыслены. В самом деле, числительные, склонение которых напоминает множественное число (два, три, четыре; ср.:дву-х, дву-м, тре-х, тре-м, четыре-х, четыре-м), в именительном и винительном падежах сочетаются с формами существительных родительного падежа единственногочисла:двастола, трисестры, четыреяблока. Как известно, формадвастолапредставляет собою видоизмененный пережиток именительно-винительного падежа двойственногочисла. В сочетаниидва, оба, три, четырес так называемым "родительным" падежом единственного числа правильнее видеть грамматические идиомы, неразложимые грамматические обороты. В этих оборотах форма существительного остается за пределами системы живых падежных функций. Ее единственное число противоречит лексическому значению определяемых числительных. При наличии определяющего имени прилагательного в родительном падеже множественного числа (например: "Воображение уже рисовалотриокровавленныхтрупа", Чехов) единственное число имени существительного представляется вовсе не мотивированным. Все это — явные признаки идиоматичности выражения. Возможность употребить прилагательное вместо родительного в именительном-винительном падеже множественного числа (например: "Вдруг на них он выменялборзыетрисобаки" — Грибоедов, "Горе от ума"; "Впоследниелетдесять" — Чернышевский, "Что делать?"; "Вдали показалисьтриогненныеглаза" — Чехов, "Дачники") также доказывает, что такое сочетание числительного с существительным понимается как неразложимое грамматическое целое.

      Акад. А. А. Шахматов так и писал об этих синтаксически неделимых словосочетаниях: "Они составляют одно грамматическое целое, ибо с точки зрения современного языка форма родительного падежа не может зависеть от числительного" (17).

      Кроме того, числительное двасамую форму свою заимствует от следующего за ним существительного мужского (или среднего) рода, так как при существительном женского рода являетсядве(двеженщины) (18).

      Итак, два, три, четыреидиоматически спаяны с формой имени существительного, которая омонимична родительному падежу единственного числа (двагодаи т. п.). Между тем в других падежных формах те же числительные имеют окончания множественного числа (дву-х, дву-м, тре-х, тре-м, четыре-х, четыре-м) и сочетаются с формами имен существительных множественного числа (сидетьмеждудвухстульев). В отличие от словдва, три, четыречислительные отпятидодвадцатии обозначения десятков оттридцатидовосьмидесятипользуются именными окончаниями единственного числа. Между тем присоединяющееся к ним имя существительное ставится в формах множественного числа (при именительно-винительном падеже числительного в форме родительного множественного числа)¹⁴ .

      Кроме того, в составных числительных, обозначающих сотни от пятисотдодевятисотвключительно, первая часть изменяется соответственно склонению единственного числа, а вторая образует формы падежей множественного числа от словасто, отдельно не употребляемые.

      Так в категории числительных обнаруживаются две разные системы: два, три, четыре(а такжеоба, ср.:двести, триста, четыреста) противостоят числительным отпятидотысячи.