Ильенков

Эвальд Васильевич Ильенков (1924 — 1979 гг.) — учился в МГУ, окон­чил артиллерийское училище, был на фронте. Лауреат премии им. Н.Г. Чернышевского за цикл работ по теории диалектики. Кандидатская дис­сертация Ильенкова — "Некоторые вопросы материалистической диалектики в работе К.Маркса "К критике политической экономии"". Ильенков — автор известной статьи в "Философской энциклопедии" — “Идеальное”.

Ильенков стремился развернуть критический анализ современного ему мышления с позиций целостной теории познания. Согласно Ильенко­ву, идеальное — это субъективный образ объективной реальности, т.е. отражение внешнего мира в формах деятельности человека, в формах его сознания и воли. Идеальное у него есть не индивидуально-психиче­ский, тем более — не физиологический феномен, а феномен общественно-исторический, продукт и форма духовного производства.

По Ильенкову, идеальное — это то, чего нет, и вместе с тем оно есть. Это то, что не существует в виде внешней, чувственно воспри­нимаемой вещи, и вместе с тем существует как деятельная способность человека. Это бытие, которое, однако, равно небытию, или наличное бытие внешней вещи в фазе ее становления в деятельности субъекта в виде его внутреннего образа, потребности, побуждения и цели. Этим идеальное бытие вещи отличается от ее реального бытия.

Ильенков много занимался теоретическими и методологическими проблемами формирования высших психических способностей человека. Вопрос развития теоретических способностей человека Ильенков связывал с выработкой умения двигаться по форме противоречия, а также умения самостоятельно его разрешать. Разрешать путем действительного, конкретного исследования соответствующих фактов, а не словесными манипуляциями. В ходе такого исследования происходит "взвешивание на­едине с собой" всех "за" и "против", т.е. самокритичность мышле­ния, которая является признаком его самостоятельности, "высшей — диалектической — культуры ума".

По Ильенкову, "ум" — это не "естественный дар", а результат соци­ально-исторического развития человека, общественно-исторический дар, дар общества индивиду. Поэтому, "важно предельно точно очертить те условия, которые приводят к образованию ума, отграничив их от усло­вий, которые образованию ума мешают и тормозят его развитие". Илье­нков уверен, что "каждый человек может — чуть легче и быстрее, чуть труднее и медленнее — усвоить все "способности", развитые историей культуры". И далее: "все те способности (умения), которые формирова­лись в истории рода долгие тысячелетия, ребенок XX века усваивает играя (шутя) за какие-нибудь годы и даже месяцы, ибо он движется по уже проторенной дороге...".

Ильенков выступает за новые формы преподавания детям основ современной науки, современных знаний. Он отмечает: "Мы не даем им (детям — СХ) заглянуть в "кухню науки", не помогаем им рассмотреть тот процесс, в ходе которого сырой, еще непереваренный и не переже­ванный материал жизни постепенно превращается в систему "чистых" теоретических абстракций, дефиниций, правил, законов и алгоритмов". В результате получается, "что человек, объевшийся с детства "жареными рябчиками абсолютной науки" (это — ироничное выражение молодого Маркса в адрес подобной "педагогики"), уже не видит — и не умеет ви­деть — живых птиц, летающих в небе над его головой". Появляется "педант-догматик, который интересуется лишь тем, что о каждой вещи сказали и написали другие люди, и при этом нисколько уже не интере­суется самой вещью". В то время как "вся человеческая наука (все знания, вся культура человечества) есть не что иное, как с трудом обретенный, нащупанный, часто лишь угаданный — и, может быть, не во всем верно и точно — ответ на вопросы. На вопросы, перед которыми жизнь (история) когда-то поставила людей, заставив их над собой задуматься". Такие вопросы "можно решить с помощью простого здравого смысла, т.е. с помощью довольно простого способа мышления". Но некоторые из этих вопросов "требуют способа (метода) мышления более развитого — научно-теоретического". Наука, — пишет Ильенков, — “вообще и возникает там, где перед людьми встают вопросы, не разрешимые донаучными средствами и способами мышления, с помощью простого здравого смысла”.

"Наука, — согласно Ильенкову, — и в ее реальном историческом раз­витии, и в ходе ее индивидуального усвоения — всегда начинается с вопроса, обращенного к природе или к людям. Поэтому-то учиться (и учить) мыслить нужно начинать с умения грамотно задавать вопросы, или, что то же самое, — с умения задаваться серьезным, действительным, а не надуманным вопросом". И далее: "Но всякий серьезный вопрос всегда вырастает перед сознанием в виде противоречия в составе наличного, уже имеющегося в голове знания. В виде формального противоречия в составе этого знания, неразрешимого с помощью уже отработанных, усвоенных понятий, с помощью известных схем решения". Только ум, “приучен­ный с детства к действиям по штампу... не любит "противоречий"”. Такой ум "в конце концов срывается в истерику". "Вообще, — считает Ильенков, — отношение к противоречию является самым точным критери­ем культуры ума, умения мыслить" (выделено мной — СХ)".

“Для подлинно культурного в логическом отношении ума, — убежден Ильенков, — появление "противоречия" — это сигнал появления пробле­мы, неразрешимой с помощью уже известных, уже заштампованных интеллектуальных действий, сигнал для включения мышления в собственном смысле этого слова как самостоятельного исследования ("осмысливания") предмета, в выражении которого это противоречие возникло”. Только малыш с его мышлением "совершенно нечувствителен к "противоречию"".

Ильенков много размышляет о природе научного спора. Он пишет: “Культура спора, культура дискуссии, имевшая своей целью выяснение объективной, каж­дый раз конкретной истины (а другой истины ведь и не бывает), — это очень трудноусваиваемая культура. Она предполагает умение взглянуть на вещи с противоположной точки зрения, привычку опрашивать себя: "А что, если предположить обратное?". Нужно уметь спорить грамотно с другими. Но это лишь подход, начало, основание еще более ценного умения — умения спорить с самим собой”. "Умение постоянно полемизировать с самим собой — ... является признаком высшей —диалектической — культуры ума".

Ильенков особо останавливается на коварстве т.н. "абстрактных истин", "абсолютных истин" и т.п. Он пишет: "чем "абсолютнее", чем "безусловнее" и "самоочевиднее" та или другая "абстрактная истина", тем более серьезного подвоха надо ждать с ее стороны...". И далее: "только полностью — конкретно — распутав этот клубок переплетающихся между собой противоречий, вы имеете право сказать, что осмыслили его научно, на уровне современной культуры научного мышления, — поняли его". При этом нужно учитывать, считает Ильенков, что заблуждение "может таиться совсем не в формуле, а в вашем лишь к ней отно­шении, в вашем способе ее применения к конкретному случаю".

Ильенков обращает внимание и на тот факт, что "догматизм всег­да — рано или поздно — перерождается в бесплодный скепсис, то есть в полное неверие в силу науки, в ее способность познать законы миро­здания, и что скептик — это бывший, разочаровавшийся во всем дог­матик". В глазах скептика "вообще стирается разница между правдой и ложью, между красотой и безобразием, между истиной и ее ловкой ими­тацией". "В философии эта позиция называется релятивизмом, а человек, ее исповедующий, и есть скептик".

Ильенков формулирует совет: "приучайте и себя и других каждую общую истину постигать в процессе ее рождения, то есть постигать ее как содержательный ответ на вопрос, вставший и встающий перед лю­дьми из брожения противоречивой живой жизни, как способ умного раз­решения этих противоречий".