попытка ряда платоноведов поставить решение «пла- тоновского вопроса» (состав и порядок сочинений кор- пуса) на «строго научную» основу путем применения к платоновскому корпусу методов статистики и даже вычислительной техники. Статистическое обследова- ние текстов отдельных сочинений корпуса показало, что по частоте употребления некоторых стилистичес- ких элементов платоновские произведения могут быть объединены в несколько групп, которые, в свою оче- редь, могут быть по тому же самому принципу проти- вопоставлены друг другу. В основном произведенная таким образом сортировка совпала с уже имевшимся распределением сочинений на «ранние», «средние» и «поздние», сложившимся во времена господства «био- графического» принципа в осмыслении и оценке плато- новского наследия. Это совпадение произвело поначалу впечатление неоспоримой истинности достигнутых результатов и хотя изначальное допущение: что про- ще, то раньше, что сложнее — то позже, — никак не подтверждалось ни внутри биографической модели, ни внутри стилометрической, она еще полвека продолжала служить аксиомой¹⁴. Х.Теслеф — один из немногих, кто ставит этот принцип под сомнение¹⁵. Стилометрй- ческие методы годны лишь для уточнения типологии сочинений, причем лишь стилистической их типоло- гии, но без введения соответствующих параметров ничего не могут дать для определения хронологии произведений, рано как и их аутентичности. Биогра- фическая модель развития от простого к сложному тоже не может быть единственно возможным вариан- том, поскольку достаточно известны и примеры разви- тия в противоположном направлении — от сумбурной множественности и напряженности к простоте и яс-

¹⁴ Op. cit., р. 1-3.

15 Ibid., p. III, 53.

99

ности, вплоть до лапидарности. К тому же идея вооб- ще какой бы то ни было динамики внутри корпуса предполагает непременным условием равную аутен- тичность типологически неоднородных произведений, а она-то как раз все еще ждет обоснования¹⁶.

Х.Теслеф предлагает свою модель построения пла- тоновского корпуса. В основание ее автор кладет сле- дующие допущения:

1. Всякого рода «внешние критерии» (упомина- ния известных исторических деятелей или событий и т.п.) могут давать лишь «нижнюю» хронологи- ческую границу (terminus post quern).

2. Развитая драматическая форма диалога состав- ляет специфику платоновского понимания этого жанра. Диалог, тяготеющий к монологу-лекции, есть дань внешнему влиянию.

3. Диалоги могут ставить перед собой различные цели, в соответствие которым приводится степень досказанности или недосказанности в разрешении обсуждаемых вопросов.

4. Короткие диалоги не относятся к раннему пе- риоду.

5. Некоторые диалоги сравнительно большого объема прошли несколько редакций, выполненных либо самим Платоном, либо с его согласия.

6. За очень редкими исключениями платоновс- кий корпус сформировался при жизни Платона. Корпус содержит произведения неполной аутентич- ности (как результат проводившихся редакций)¹⁷. Признание принципиальной роли внутриакадеми-

ческого учения в ходе формирования платоновского корпуса Х.Теслеф не называет в числе своих осново-

16 Ibid., p. III, 53.

16. Ibid., р. 83.

17 Ibid., р. 97-98.

положений (возможно, не видя здесь своего приорите- та), однако оно, бесспорно, входит в его «новую модель», причем автор расширяет поняие «эсотерической* де- ятельности Платона, не ограничивая ее лекцией «О благе», но относя к ней и некоторые из известных диалогов¹⁸.

Размышления над составом, типологией и хронологи- ей платоновского корпуса Х.Теслеф суммирует и схема- тизирует в развернутой таблице, где в хронологическом порядке располагаются параллельно экзотерические, эсо- терические произведения Платона и примыкающие к ним «сомнительные» произведения, которые справедливее было бы именовать сочинениями платоновского корпуса или «платоновской школы». К 380 г. до н.э. Х.Теслеф пред- полагает написанными «Апологию», диалоги «Менексен, «Горгий», «Протагор» в их аутентичном варианте, «Пир», первые наброски начальных глав «Государства» и «Фед- ра». Между 380 и 370 гг. в основном экзотерическая ра- бота («Федон», «Пир», «Федр» в окончательном варианте, «Эвтидем», «Лисид», «Хармид», «Теэтет»), эсотерические варианты «Горгия», «Теэтета», исключительно эсотери- ческие «Менон» и «Кратил», а также из сопутствующих платоновским сочинений— «Клитофон», «Критон», «Ла- хес», «Алкивиад I», «Феаг», «Гиппий меньший», «Ион», «Соперники в любви», «Эвтифрон». С 365 по 355 г. толь- ко «Государство» завершено в экзотерическом варианте, основная работа приходится на эсотерические сочинения: «Законы» (первые наброски), «Парменид», «Тимей», «Кра- тил», «Софист», «Политик». Из сочинений платоновско- го круга к этому периоду Х.Теслеф относит диалог

¹⁸ Теслеф предполагает, что такие диалоги, как «Горгий», «Менон», «Кратил», «Теэтет», «Парменид», «Тимей», «Филеб», «Софист», существовали в двух редакциях — эсотерической и экзотерической, причем для одних окончательной была пер- вая, для других — вторая. См.: Op. cit., р. 97 sqq.

«Гиппий больший», опубликованный вариант «Государ- ства*. В последнее пятилетие жизни Платона экзотери- ческий отдел представлен «седьмым письмом» и лекцией «О благе» (той самой, которую тюбингенцы отождествля- ют как раз с «тайным» учением Академии), а также «За- конами» в их окончательном варианте; эсотерический отдел — «Филебом», не-аутентично платоновский — мел- кими диалогами «Гиппарх», «Сизиф», «Минос», «Демо- док», «О добродетели», «О справедливости» и письмами. После смерти Платона были опубликованы «Законы» (ве- роятно, отредактированные учениками) и «Послезаконие», «Определения» — все не позже 340 г. «Алкивиад II», ве- роятно, в первом варианте появился в конце IV в., а в начале IIIв. — «Аксиох» и «Алкиона».

Итак, можно видеть, что в реконструкции Х.Теслефа платоновское наследие предстает значительно преоб- раженным по сравнению с предшествующими образами Платоновского корпуса. Не вдаваясь в подробности тексто- логии (приемами и арсеналом которой автор владеет с завидным совершенством), отметим важные для исто- риков философии моменты концепции Х.Теслефа. Во- первых, это менее четкое, чем прежде, разделение сочинений корпуса на аутентичные и неаутентичные, т.е. опять-таки, как и в тюбингенской концепции, большее, чем раньше, значение придается «платониз- му», тогда как личность самого Платона отходит на второй план. Во-вторых, уже в отличие от тюбинген- цев, автор значительно сокращает чисто «экзотери- ческую» часть собственно платоновского наследия, оставляя в ней только наиболее прозрачные по содер- жанию и отшлифованные в литературном отношении сочинения, такие, как «Апология», «Федон», «Пир», «Федр». Сочинения же т.н. «позднего» периода (в био- графической интерпретации) противопоставляются вышеуказанным не как более зрелая ступень мышле- ния, но как произведения иной ориентации, а следова-

тельно, речь уже может идти об отражении различ- ных аспектов платоновской философии в разных груп- пах диалогов, а не об изменении самой концепции в результате эволюции Платона-философа. Наконец, предположение о переходе в процессе отделки и ре- дактирования того или иного произведения из экзоте- рического раздела в эсотерический (как «Горгий», «Теэтет») и наоборот (как «Законы», «О благе») снима- ет напряжение в противопоставлении этих двух родов академического наследия, а тем самым возвращает Пла- тоновскому корпусу авторитет не только литературного, но и философского памятника. Если принимать клас- сификационную таблицу Х.Теслефа не как догму (кста- ти, сильную сторону его работы составляет как раз отсутствие категоричности в утверждениях), а как де- монстрацию возможностей построенной им «новой мо- дели», то нельзя не признать ее продуктивной и многообещающей. В самом деле, не в противопоставле- нии этико-эстетической и логико-методологической сторон платоновского наследия заключается секрет по- стижения гениальности Платона, но, вероятно, в ос- мыслении их единства, причем открытие «скрытого» учения не должно пробивать бреши в этом монолите или деформировать его структуру, тем более, что с его помощью можно представить содержание плато- новского наследия более богатым, а структуру более стройной.

Работа К.М.Сэйра «Поздняя онтология Платона. Разгаданная загадка»¹⁹ решает проблему соотношения писаного и неписаного учения Платона примерно в том же ключе, что и Х.Теслеф, хотя и на совсем ином материале и фундаменте. Загадка, разгадку которой обещает заглавие, была выдвинута на обсуждение в книге Г.Чернисса «Загадка ранней Академии» (Беркли,

¹⁹ Ibid., р. 236-238.