Глава 2. Гесиод. Мораль земледельца

21

ставлять его в самом выгодном свете. Труд — не праздник, а печальная необходимость. Крестьянский труд у него ассоциируется с тревогой и болью. Это и понятно, так как ценностный статус ручного труда был низким (он значительно вырос в средневековой Европе). Гесиод вы­разил мнение о труде, распространенное в среде земледельцев. По су­ществу, в этом мнении нет ничего специфически греческого. Вместе с тем Гесиод не видит в труде и ничего постыдного. Человек не унизит себя, если станет трудиться. Единство трудолюбия и честности для Ге-сиода настоящая добродетель. Трудолюбие высоко ценится, а празд­ность и паразитизм осуждаются: «усердно работай, чтобы голод тебя ненавидел. Боги и люди по праву на тех негодуют, кто праздно жизнь проживает, подобно безжальному трутню... бездельники всякому мерзки... Нет никакого позора в работе: позорно безделье. Труд при­носит богатство»¹. Однако, как ни прискорбно, в действительности «стыд — удел бедняка, а взоры богатого смелы».

Справедливость. Гесиод упрекает и запугивает богатых и знатных, всех тех, кто, используя юридические нормы, разными способами эксплуатируют своих непривилегированных соотечественников: «Со­блюдай справедливость, праведным будь (правосудным), не твори беззаконье, слушайся голоса правды и думать забудь о насилии», при­зывает их «правдиво давать показанья», порицает тех, кто «в показа-ньях лжет и неправо клянется». Гесиод видит сознательные преступ­ления, нарушения норм, царский и свидетельский произвол. Находясь в здравом рассудке (а не в безумии), человек может нару­шать нормы. Гомер посчитал бы, что такое невероятно. Лживый суд рассматривался в то время как одно из самых страшных моральных преступлений. Гесиод напоминает, что в наказание за это преступле­ние Зевс посылает лжесвидетелю «бедность и ничтожное потомство», а за царскую неправосудность расплачиваются все жители города, на который обрушивается голод, чума и другие бедствия. По правую ру­ку Зевса сидит его мудрая помощница — богиня Дике, она наблюдает и судит знатных, и им теперь не помогут их «кривые» аргументы. Пра­во наказывать нечестных Гесиод оставляет богам. Впервые у Гесиода принцип справедливости противостоит юрисдикции господствующе­го класса, являясь стандартом, согласно которому надо судить обо всем. Дике выступает трансцендентным гарантом справедливости. От воли богов зависит судьба города и человека. Греки должны были быть справедливыми в отношениях с окружающими, хотя совершенно оче­видно, что именно несправедливость приносит выгоду. Для того что-

¹ Гесиод. Работы и дни. Земледельческая поэма. М., 1927. С. 49.

22

Часть I. Античное наследие

бы выйти из этого противоречия, указывали на божье наказание. Ге-сиод выражал мнение, что несправедливость приносит вред всем, кто ее совершает, она разрушает общество.

Гесиод порицает гордость, под которой скрывается стремление к не­справедливому приобретению богатства и жажда власти: «Не будь над­менным, гордым, нечестивым». Он видит в ней причину пренебрежения законами и истиной («гордые не слушают голоса Правды»), источник со­циальных конфликтов и нарушения общепринятых норм. Гесиод осуж­дает соперничество и войну и, напротив, хвалит сотрудничество.

«Вслед за богатством идет добродетель и уважение», счастлив тот полис, который имеет богатых, добродетельных и прославленных граждан, утверждает Гесиод. Первое условие счастья человека — бла­гополучие родины. Благополучие граждан и полиса зависит от соблю­дения норм. Самые страшные бедствия порождены пренебрежением законами. Достоин сожаления жребий тех, кто не смог обуздать свое высокомерие и преступным образом богатеет.

«Домострой». Вторая часть сочинения «Работы и дни» — альманах правил доброго поведения, рассудочной морали, своеобразный гречес­кий «Домострой». Отношения должны быть бесконфликтными и вза­имными: «Тех, кто любит, — люби; а если кто нападет — защищайся»; «только дающим давай, ничего не давай не дающим». Гесиод идеализи­рует патриархальный семейный быт и общинные (полудеревенские) нравы — «хороший сосед приятнее почестей всяких», «добрая слава», «друг, брат, сосед, сын, жена». Земледельцу жена нужна хозяйственная, работящая помощница, здоровая, не болтливая, не щеголиха, мать се­мейства с незапятнанной репутацией, ничего не расходующая на себя и приумножающая достаток в доме. Земледелец не понимает городской жизни и сторонится ее. Город пугает и кажется отвратительным «при­ютом всяческих пороков», местом, подходящим для мошенников, про­мотавшихся, бездельников, кутил, продажных женщин. В безнравст­венности подозреваются все те, кто занят «ремеслом» и не имеет земельных наделов (продавшие или лишенные таковых). Человеку по­лагается жить в естественном ритме, подчиняться естественным прави­лам рассудочной дегероизированной морали. Напротив, герой посту­пает дерзко, живет самонадеянно, безрассудно и несчастливо.

В дидактике Гесиода, надо признать, очень мало собственно грече­ского. На Ближнем Востоке есть по меньшей мере два текста, которые по тематике и в императивной части идентичны поучениям Гесиода. Это «Притчи Соломона» (X в. до н.э.) и «Книга премудрости Иисуса, сына Сирахова» (200—170 до н.э.). Первая — древний сборник нази­даний, отеческих наставлений молодому человеку, своего рода гимн