Глава 6. Аристотель. Этика добродетели

47

ческом — праздная и созерцательная жизнь гражданина-рабовладель­ца, который распоряжается и живет чужим трудом. Благополучие и преимущества гражданина защищены его политическими правами.

Этические сочинения Аристотеля — «Никомахова этика», «Эвдемо-ва этика» и «Большая этика» — свидетельствуют о гражданском идеа­лизме автора и опровергают слухи о том, будто бы он был агентом ма­кедонской партии. Философско-этические достижения Аристотеля — концепция общественно полезного блага, учение о справедливости, о свободе воли и личном выборе — имеют политическое продолжение. Подчеркнем еще раз — это социально ориентированная этика, или «этика гражданского служения», в огромной степени политизирован­ная (человек есть homo politicus). Индивид и субъективность занимают в ней законное место. Однако здесь нет иррациональной субъективно­сти. Возможно, Аристотель просто не знает, что с ней делать. Субъек­тивность — всего лишь сырой материал, который должен принять над­лежащую форму и стать характером. Аристотель далек от спартанского идеала поведения и самопожертвования, он не ставит перед средним классом каких-то экстремистских и безумных моральных идеалов, ко­торые бы в корне изменили привычки и образ жизни, произвели бы ре­волюцию в нравах. Критерием морали является благо государства, его сохранение. С точки зрения государства, только добродетель законна. Аристотелизм предлагает ненасильственные методы разрешения кон­фликтов, усиление кооперации и совместных методов решения соци­альных проблем. Его не увлекают космологические термины. Этика Аристотеля безразлична к неупорядоченному, бесформенному внут­реннему миру человека, принимает индивидуализм, но только не в гражданских вопросах. Гражданин не в состоянии мыслить себя отдель­но от государства и общества. С одной стороны, для индивидуализма в гражданском обществе открыто большое поприще, с другой — Аристо­тель отмечает ограниченность и неразумие индивидуалистической программы, предлагает превращать личные задатки в добродетели, а значит, относиться к ним и оценивать с позиции совместных интере­сов. Аристотель отвергает грубую антиобщественную индивидуализа­цию, которая предполагает и вызывает отрыв личности от общества. Добавим, что, если бы Аристотель жил в наше время, он выступил бы против теорий морали кантовского типа, в частности из-за содержа­щихся в них императивности и деиндивидуализации.

«Никомахова этика». «Никомахова этика» — самый известный эти­ческий труд Аристотеля — перекликается с его «Политикой»: от разго­вора о добродетели Аристотель незаметно переходит к политическим темам. Мораль в книгах Аристотеля — это типичная греческая мораль

48 Часть I. Античное наследие

IVв. до н.э., а еще точнее, мораль среднего класса, привязанная к кон­кретному историческому контексту и действующим социально-поли­тическим институтам Афин периода упадка демократии и героизма, прямо скажем, периода декаданса. Ее фундаментом служит сознание и психология рабовладельцев. Этика Аристотеля — это каталог гречес­ких социальных обычаев и уроки поведения для респектабельных афи­нян и имущих классов. Она оказывает протекцию афинскому средне­му классу, закрепляет и воспитывает в нем отличительные черты, или «привычки». Мораль (этическое), по Аристотелю, — общественная данность в виде нравов, норм, оценок. Фактически и психологически их не избежать, но они подлежат обсуждению и осознанию. Этическое участвует в воспитании человека и проявляется во всякой деятельнос­ти, во взаимном общении, в индивидуальном выборе и решении. Мо­раль противопоставляется только крайностям (невоздержанности и неблагоразумию) и бездействию, или негражданскому поведению.

«Никомахова этика» состоит из десяти книг и освещает две глав­ные темы — благо (счастье) и добродетель. Основными понятиями яв­ляются благо, счастье, удовольствие, добродетель, деятельность. Эти­ка замыкается на такие понятия, как axia, logos, nomos, telos, arete, praxis, исследует нравственные задачи гражданина и государства, за­нимая срединное положение между психологией и политикой.

Книга 1 (о благе и счастье) открывается тезисом о том, что высшее благо есть «цель целей», «то, к чему все стремятся». Высшим благом Аристотель считает: 1) совершенную цель (но не средство); 2) благо государства (цивилизации); 3) единство разумности, добродетели и наслаждения («самое высокое благо — то, которое в душе»); 4) личное счастье, состоящее в благополучии на всем протяжении жизни чело­века. Представления Аристотеля о счастье сформулированы в следую­щих сентенциях: «счастливая жизнь и счастье состоят в том, чтобы жить хорошо, а хорошо жить — значит жить добродетельно», «счастье заключается в деятельности», «счастье в том, чтобы жить согласно до­бродетели», «поскольку высшее благо — это счастье и оно цель, а со­вершенная цель — в деятельности, то, живя добродетельно, мы можем быть счастливы и обладать высшим благом», «для совершенного сча­стья необходимы и завершенный срок жизни, и совершенный чело­век». Аристотель смешивает два значения — благо государства и счас­тье отдельного лица, апеллирует и к одному, и к другому, в сущности, не видит между ними различий. Благо не есть «вот это благо», которое существует в единичных предметах, или «благо вообще» как что-то от­дельное, но делающее благими все другие вещи, или «благо богов», но — «высшее для нас», благо, которое мы находим в общественно-