Философия и этика коммунитаризма

Коммунитарная критика сначала была главным образом направле­на против философских оснований современного либерализма, а за­тем переросла в относительно самостоятельное течение социальной фи­лософии, этики, философской культурологии. Из коммунитаристов наиболее известен канадский философ, профессор университета Мак- Гилла в Монреале Ч. Тейлор. Основные области его исследований — история философии, социальная философия, философия морали и культуры. К числу его главных трудов относятся:,"Гегель" ("Hegel", 1975), "Человеческая деятельность и язык" ("Human Agency and Language", 1985), "Философия наук о человеке" ("Philosophy of Human Sciences", 1985). Видный американский философ, профессор универ­ситета Вандербилта в Нашвилле А. Мак-Интайр также главным обра­зом занимается проблемами этики, социальной философии и философии религии. Самая известная его работа "После добродетели" ("After Vir­tue") вышла в 1981 г. Американский философ из Принстона М. Уол- цер в основном занимается проблемами философии политики. Он выпустил вызвавшие широкий резонанс книги: "Сферы справедливо­сти" ("Spheres of Justice", 1983) и "Исход и революция" ("Exodus and Revolution", 1985). Основным толчком к дискуссии между либерала­ми и коммунитаристами послужила книга еще одного известного аме­риканского философа М. Сэндела "Либерализм и пределы справед­ливости" ("Liberalism and the Limits of Justice", 1982).

Коммунитаристы критиковали либералов за неадекватную концеп­цию личности, за чрезмерный индивидуализм и атомизм в понимании отношения между человеком и обществом, за неудовлетворительную концепцию ценностей, в которой можно обнаружить черты субъекти­визма, скептицизма и универсализма.

М.Сэндел относит либерализм Роулса к той ветви деонтологичес- кой традиции, которая берет начало от Канта и утверждает приоритет права над благом. Согласно Роулсу, как его толкует Сэндел, "во-пер­вых, индивидуальные права нельзя приносить в жертву ради общего блага, а во-вторых, принципы справедливости, определяющие эти пра­ва, не могут иметь в качестве предпосылки никакого конкретного пред­ставления о достойной жизни"¹⁷. Сэндел и другие коммунитарные кри­тики, обращаясь в основном к аргументам Гегеля против Канта, оспа­ривают простулат о приоритете права над благом и связанное с ним представление о человеке как автономном существе, свободно выбира­ющем ценности и цели своей жизни. Для того чтобы утвердить при­оритет права, либералы вынуждены трактовать человеческую личность как нечто данное "до и отдельно" от каких бы то ни было ценностей, целей, социальных связей и отношений, как некий "чистый субъект". Предлагаемая либерализмом концепция личности, подчеркивают ком­мунитаристы, в конечном счете игнорирует включенность человека в разнообразные общественные практики и его "нагруженность" разны­ми социальными ролями. Цели и ценности, социальные по своей при­роде, предстают просто как предмет выбора индивида. На деле же они определяют идентичность личности в том смысле, что человек не мо­жет воспринимать себя отдельно и независимо от них. Таким образом, либеральному представлению о человеке как свободном и рациональ­но действующем индивиде коммунитарные критики противопоставля­ют идею социальной обусловленности личности, ее деятельности, ее прав, свобод, идей и принципов.

Согласно коммунитаристам, либеральная концепция личности не­избежно оборачивается асоциальным индивидуализмом, для которого общество является не более чем "результатом договоренности" между индивидами, цели которой якобы заранее установлены именно инди­видами. Либералы игнорируют тот факт, что социальные связи суще­ствуют и имеют значение сами по себе, а не только как средства осу­ществления индивидуальных целей, что они обладают собственной ис­торической логикой. Умаление роли социума и социальных связей, заявляют коммунитаристы, ограничивает возможности либерализма в решении важных задач, таких как формирование и развитие челове­ческой личности, участие индивидов в общественной жизни и т.д. В этом направлении коммунитарной критики центральной является тема утраты: стремясь защитить и поддержать идею достоинства и автоно­мии отдельного человека, либерализм умаляет роль сообществ и ассо­циаций. Асоциальный индивидуализм имеет и другие негативные по­следствия: как утверждают коммунитаристские критики вслед за Ари­стотелем, нельзя оправдать никакое политическое или социальное ус­тройство, не обращаясь к общим целям и устремлениям людей. А по­этому вопрос о справедливости неотделим от того, как мы понимаем благо для отдельного человека и благо для общества в целом.

Наконец, еще одна линия в коммунитаристской критике — это аргументы против либерального понимания природы ценностей. Ком- мунитаристы обвинили либералов в приверженности субъективистской концепции ценностей: утверждение о свободном выборе индивидом своих целей и ценностей предполагает, что их представление о благе есть лишь произвольное выражение предпочтений и желаний челове­ка, и потому имеет не больше рациональных обоснований чем сами эти предпочтения и желания. К такому выводу, считают коммунита­ристские критики, склоняет и анализ либералистского принципа ней­тральности, из которого следует, что ни одному представлению о бла­ге нельзя дать более рациональное или объективное обоснование чем любому другому. А это означает безбрежный субъективизм и реляти­визм. Избежать субъективизма можно только осознав важность соци­ума — во всем многообразии его социальных практик и связей — как источника и гаранта объективности ценностей. Если же источник цен­ностей усматривают в деятельности индивида, а общество понимается как состоящее "из индивидов, каждый из которых имеет свой соб­ственный интерес и которые затем собираются вместе, чтобы сформу­лировать общие принципы общежития"¹⁸, — то никакие ссылки либе­ралов на универсальный характер ценностей не спасут их от субъек­тивизма. И когда они все-таки оказываются вынужденными указать

28 1827 на некоторый универсальный гарант объективности ценностей, то по­являются ссылки на природу человека или Бога.

Либеральные мыслители, конечно же, не оставили без внимания критику коммунитаристов. В развернувшейся дискуссии и с той, и с другой стороны было высказано немало ценных идей и соображений о человеческой личности и о месте индивида в обществе, об объективно­сти ценностей и о методологии ее обоснования, об идее блага и о многих других проблемах. Дискуссия между либералами и коммуни- таристами не завершилась победой какой-либо одной стороны; ее важ­ность состоит прежде всего в том, что она вновь поместила в фокус современной западной философии такой важный вопрос как отноше­ние индивида и общества.

Было бы, однако, неверно представлять дело так, будто коммуни- таристы просто возвратили социальную философию к общей идее со­циальной обусловленности деятельности и познания индивидов. Их заслуга в более конкретном исследовании тех форм, каналов, меха­низмов, благодаря которым общество воздействует на индивидов и в свою очередь получает от них импульсы для консолидации и измене­ния. Одновременно были вновь подвергнуты критическому анализу абстрактные понятия философии, психологии, социологии, относящи­еся к Я, индивидуальному субъекту. Внимание исследователей вновь было приковано к теме community (Gemeinschaft) — сообщества, ибо сообщества в их плюральности (а не абстрактно взятое общество как таковое) были признаны реальностью, играющей определяющую роль по отношению к индивидам, их жизни, действиям, умонастроением, ценностям.В работах М. Уолцера, особенно в книге "Сферы справедливос­ти", прежде всего подвергнуты критике некоторые догмы "упрощен­ного понимания справедливости и равенства". Уолцер, в частности, не согласен с расхожими в социальной философии, философии полити­ки и в политической практике утверждениями, будто: 1) богатые и имущие слои автоматически располагают наибольшей политической властью; 2) доступ к наиболее качественному и престижному образо­ванию непременно получают люди, располагающие высоким имуще­ственным и социальным статусом; 3) люди, располагающие наилуч­шими техническими экспертными знаниями, завоевывают и наиболь­шую политическую власть. На смену упрощенному пониманию спра­ведливости, которое ставит в центр якобы автономного субъекта и идеально-нормативным образом требует соблюдать принципы спра­ведливости и равенства, должна, считает Уолцер, прийти сложная концепция, учитывающая множество факторов. В их числе и факти­ческое неравенство людей, и несостоятельность упрощенного эгалита­ризма, и исторический подход к пониманию справедливости, наконец, и то обстоятельство, что реальные носители ценностей, подобных спра­ведливости, — это социальные группы, а не индивиды. В результате социальная философия и этика обязаны иметь дело не с некими абст­рактными и якобы всеобщими нормами и принципами, а с плюрализ­мом ценностей, не подчиненных друг другу. Задача современной со­циальной науки состоит, в частности, в том, чтобы тщательно изучить многообразие социальных практик и действительно соответствующих им ценностей и норм.