3. Теория «бесшумной революции»
З
Р. Инглхарт
сочетания этих ориентаций и настроений определяют устойчивость и жизнеспособность демократии. Инглхарт предположил, что в индустриально развитых странах под влиянием социально-экономического развития происходит переход от материальных к постматериальным ценностям, которые начинают играть ведущую роль в жизни людей. Основной культурный раздел начинает проходить между «материалистами» и «постматериалистами».
«Материалисты» ориентированы на экономическое благополучие и безопасность государства, процветание своей семьи, сохранение собственного материального благополучия. Для них уровень жизни, законность и порядок имеют первостепенное значение.
«Постматериалисты» в большей степени ориентированы на ценности нематериального характера: гарантии прав и свобод человека, самовыражение и самоопределение личности, защита окружающей среды и т.п. В отличие от «материалистов», «постматериалисты» ценят качество жизни. «Экономической и физической безопасности, - отмечал Инглхарт, - постматериалисты придают отнюдь не негативную ценность – они, как всякий, оценивают ее положительно; но в отличие от материалистов, они еще более высокий приоритет отводят самовыражению и качеству жизни». Наряду с самовыражением и качеством жизни постматериалисты особое внимание уделяют политическому участию.
Между этими двумя «чистыми» группами, располагаются две промежуточные: «смешанные материалисты» и «смешанные потсматериалисты». У «смешанных материалиствов» на первом месте стоят материалистические ценности, а на втором – постматериалистические, а у «смешанных постматериалистов» - наооборот.
Ряд постматерилистических ценностей – удовлетворенность жизнью (работой, досугом, семейной жизнью) и склонность доверять другим – непосредственно включены, согласно Инглхарту, в структуру гражданской культуры. «Доверие к другим» – это элемент культуры, предопределяющий возможность объединения граждан в ассоциации и группы по интересам, без деятельности которых, в свою очередь, становится невозможной демократия. Настроения же, выраженные формулой «удовлетворенность жизнью», оказывают сильное влияние на отношение граждан к политической системе в целом.
Н
а
приводимой схеме, Инглхарт размещает
ценности между двумя
* Инглхарт Р. Меняющиеся ценности, экономическое развитие и политические перемены // Международный журнал социальных наук. 1996. № 12. С. 21.
«координатами» (параметрами): традиционной и рационально-легальной (государственной) властью, и ценностями дефицита (материальными) и постматериальными ценностями. По признанию самого Инглхарта, эта схема отражает результаты опросов 56 292 респондентов из 43 стран. Эти опросы включали в себя более 100 вопросов относительно различных аспектов жизни.
На приведенной схеме, ценности «Бог», «Важность религии», «Важность труда», «Важность семьи», «Послушание» группируются в нижней части. Они оказываются тесно взаимосвязанными с традиционной властью. Инглхарт отмечает значение принудительных начал в обществах с традиционной властью. Однако там, где религии уделяется большое значение, люди мало интересуются политикой. Исследования показали, что постматериальные ценности коррелируют с удовлетворенностью жизнью (r = 0,68). В тоже самое время, Инглхарт отмечает интересный факт, который выявили исследования, «на личностном уровне постматериалисты не обнаруживают относительно высокого уровня реальной удовлетворенности жизнью». Это связывается с тем, что, хотя постматериалисты богаче, чем большинство общества, их субъективная оценка, как собственного благосостояния, так и его значимости, не поднимается выше определенного уровня. Таким образом, субъективное ощущение благосостояния не повышаются по мере экономического роста и роста доходов. Именно поэтому, среди постматериалистов не получили распространение такие ценности как «Упорный труд», «Необходимость детей для женщины», «Необходимость для ребенка обоих родителей» для счастливой жизни. Подъем вверх по вертикальной оси связан с отходом от религиозных и семейных ценностей. Переход к постматериальным ценностям, также как и сдвиг от традиционной к государственной власти, сопровождается ростом морального релятивизма, что выражается в низких оценках необходимости «Уметь различать добро и зло». Также наблюдается и снижение преклонения перед государственной властью, и повышение внимания к таким индивидуальным ценностям как: досуг, дружба, добрососедство. «Постматериалисты» меньше «материалистов» оценивают значение науки и техники. Это объясняется как их высокой материальной удовлетворенностью, так и позицией, что научный и технический прогресс могут принести человечеству большой вред.
Общества, в которых широко распространены постматериальные ценности, характеризуются большей толерантностью и терпимостью по отношению к социальным и национальным меньшинствам. В отличии от них, в обществах, где превалирует дефицит и материальные ограничения, достаточно часто распространенной оказывается ксенофобия. «Острота ксенофобии, - замечает по этому поводу Инглхарт, - всегда пропорциональна социально-экономической нестабильности и ненадежности». Постмодернисты демонстрируют толерантное отношение постматериалистов к иммигрантам, терпимость к сексуальным меньшинствам, одобрительное отношение к феминизму. Укрепление постматериальных ценностей, связанных с достатком, по всей видимости, делает вывод Инглхарт, способствует повышению терпимости к разнообразию и является, потому, непременным условием демократии. Другим условием современной демократии является повышение уровня межличностного доверия и участие людей в общественной жизни. В иерархии постматериалистических ценностей высокое место занимают ценности самовыражения и участия в принятии решений на всех уровнях. Оценки же вмешательства правительства в экономическую жизнь, процесса роста правительства и бюрократизма, увеличения доли государственной собственности приобретают все более и более негативный характер.
Таким образом, в противоположность Алмонду, полагавшему, что основой индустриальной демократии является гражданская культура, Инглхарт утверждает, что в постмодернистском обществе основанием демократии становятся постматериальные ценности.
Г
лавный
вывод, к которому приходит Инглхарт,
заключается в том, что само по себе
экономическое развитие не порождает
демократию, оно влияет на демократизацию
лишь в той мере, в какой способствует
культурным переменам.
В соответствии с приведенными выше параметрами Инглхарт
*Инглхарт Р. Меняющиеся ценности, экономическое развитие и политические перемены // Международный журнал социальных наук. 1996. № 12. С. 28.
создает культурологическую карту мира. На этой карте большинство экономически неразвитых стран расположены в нижнем левом углу квадрата. Это связано с тем, что для их культуры характерно превалирование ценностей выживания, а власть является традиционной. Культура способствует консервации традиционного характера власти и ценностей дефицита. Для большинства посткоммунистических стран характерно доминирование ценностей дефицита и надежды на государственную власть.
Предложенная Инглхартом, культурная карта мира характеризует
культурную ситуацию начала 90-х гг.
В конце 90-х гг. Инглхарт дополнил и внес видоизменения в культурную картографию мира. Эти дополнения связаны как с учетом выделения цивилизаций С. Хантингтоном, так и с новыми данными World Values Survey. На культурные характеристики стран наложила отпечаток не только религия, их историческое прошлое не в меньшей степени предопределило их культурный облик.
* Инглхарт И. Культура и демократия // Культура имеет значение. Каким образом ценности способствуют общественному прогрессу / Под ред. Л. Харрисона и С. Хантингтона. Пер. с англ. М., 2002. С. 113.
Каждая из сторон квадрата представляет собой шкалу факторных показателей. Положение каждой страны определяется факторными величинами ценностей дефицита/постматериальных ценностей и традиционной/государственной власти. Однако, как отмечает Инглхарт, границы, отделяющие страны и зоны друг от друга, носят субъективный характер.
На культурной карте мира (1995 – 1998 гг.) Инглхарт выделяет девять культурных зон: Африку, Ортодоксальную, Посткоммунистическую Балтику, Конфуцианство, Католическую Европу, Протестантскую Европу, Англо-говорящие страны, Южную Азию и Латинскую Америку. Наиболее близкой традиционной власти и ценностям дефицита оказывается африканская зона, включающая в себя (Нигерию, Гану и ЮАР). Внизу, но чуть ближе к шкале постматериальных ценностей расположились страны Латинской Америки (Пуэрто Рико, Венесуэла, Колумбия, Перу, Бразилия, Доминиканская республика, Чили, Мексика, Аргентина, Уругвай), Левее Латиноамериканской зоны Инглхарт располагает Южную Азиатскую, в которую включает Пакистан, Бангладеш, Филиппины, Турцию, Индию. Католическая Европа занимает «срединное» положение на карте. К этой зоне отнесены Испания, Италия, Австрия, Франция, Бельгия, Португалия. Южнее нее, но ближе к шкале постматериальных ценностей находятся англо-говорящие страны: США, Северная Ирландия, Британия, Канада, Новая Зеландия, Австралия. Верхнюю правую часть карты занимает зона протестантской Европы: Западная Германия, Дания, Норвегия, Швеция, Финляндия, Швейцария, Нидерланды. Чуть «западнее» Протестантской Европы располагается Конфуцианская зона: Тайвань, Южная Корея, Япония. Посткоммунистические страны Балтии оказываются наиболее близкими государственной власти и ценностям дефицита. Страны Ортодоксальной зоны (Грузия, Босния, Румыния, Македония, Молдова, Беларусь, Армения, Югославия, Болгария, Украина, Россия) располагаются на таком же примерно расстоянии от ценностей дефицита, но ниже по отношению к государственной власти.
Американский политолог подчеркивает, что ценностные системы богатых и бедных стран различаются друг от друга. Так, страны, в которых ВНП на душу населения превышает 15 тыс. $, занимают положение в верхнем правом углу карты, т.е. характеризуются современным государством и превалированием постматериальных ценностей. Страны же с душевым доходом ниже 2 тыс. $ занимают нижний левый угол карты. Однако Инглхарт отказывается объяснять культурные изменения только экономическим развитием. На культуру общества и его ценности оказывает не меньшее влияние его историко-культурное наследие.
Постматериальные ценности, неоднократно подчеркивает Инглхарт, тесно связаны с демократическими институтами. Устойчивая взаимосвязь между «ценностями самовыражения» и уровнем свобод, фиксируется также «Freedom House».