3. Корпоративизм и неокорпоративизм

Термин корпорация (от лат. corpus – тело) возник в период средневековья. Корпорациями в ХIV-ХV вв. назывались сословно-профессиональные организации цехового типа, защищавшие и отстаивавшие интересы своих членов. Организации этого типа являлись своего рода «переходным звеном» между общинным типом общества и гражданским обществом. Вхождение индивида в ту или иную корпорацию определяло воз­можности профессиональной деятельности и отстаивания социальных интересов; вне корпорации социальная жизнь становилась невозможной.

«Ренессанс» корпоративных организаций приходится на период ранне-индустриального развития. Для маргинализированных масс корпорация была едва ли не единственной социально приемлемой формой организа­ции. В современной науке под корпорацией понимается институционализированная замкнутая группа, монопольно распоряжающаяся определен­ными ресурсами, выполняющая определенные хозяйственные, администра­тивные, военные или политические функции и, одновременно монополизирующая представительство специфических коллективных интересов. Корпорация – это строго иерархизированная система, в которой реальная власть принадлежит небольшим элитным группировкам, а внутрикорпоративные отношения основываются на принципе лояльности и личной преданности рядовых членов руководству.

Основанная на корпоративных принципах, система представитель­ства интересов получила название корпоративизм. Корпоративизм харак­теризуется американским политологом Ф. Шмиттером как «ограниченное число принудительных, иерархически ранжированных и функционально диф­ференцированных групп интересов», которые «монополизируют предста­вительство соответствующих сфер общественной жизни перед государст­вом в обмен на контроль последнего за отбором их лидеров и его учас­тие в определении их состава и формировании их требований».

К специфическим чертам корпоративизма относятся: участие в полити­ческой жизни организаций, а не отдельных индивидов; рост влияния профессиональных представителей специфических интересов в ущерб гражданам; привилегированное положение некоторых ассоциаций и их более широкие возможности влияния на принятие решений; замена кон­куренции интересов их монополией в определенных сферах.

А. Каусон определяет корпоративизм как «специфический социально-политический процесс, в ходе которого организации, представляющие агрегированные функциональные интересы, вступают во взаимодействие с органами государства в целях выработки и принятия политических решений и последующей их реализации».

Длительное время корпоративизм рассматривался как явление, враж­дебное демократии. Политические изменения, начавшиеся в некоторых странах 3ападной Европы в середине 70-х гг., заставили политологов по-новому оценить данный феномен политической жизни. Была выдвинута концепция о формировании неокорпоративизма, вписывающегося в плю­ралистическую модель демократии.

Современный корпоративизм часто уже определяется как «демократический корпоративизм», «социетальный корпоративизм» или «неокорпоративизм» для отличия от авторитарных форм корпоративизма, в которых группы интересов полностью контролировались государством. Начиная с 1970-х гг., предмет корпоративизма (как антитеза плюрализму) был в центре внимания ученых, изучающих группы интересов. Постепенно складывалось благоприятное мнение о корпоративизме. Отличительными чертами стран, в которых был распространен неокорпоративизм были: быстрые темпы экономического роста, низкий уровень безработицы, низкий уровень инфляции.

Корпоративизм, по Лейпхарту, имеет два взаимосвязанных значения. Первое относится к системе групп интересов, в которой группы организованы в национальные, специализированные, иерархические и монополистические высшие организации. Второе относится к включению групп интересов в процесс формирования политики. Ф. Шмиттер доказывает, что второй тип корпоративизма следовало бы обозначить как «согласование». Корпоративизм, отмечает американский политолог, подразумевает, что (1) группы интересов относительно велики по размеру и относительно малочисленны и (2) они координируются в национальных высших организациях. Согласование означает (3) регулярные консультации лидеров высших организаций, в особенности представляющих рабочих и управляющих с представителями правительства (4) достижение всесторонних соглашений, которые обязательны для всех трех партнеров по переговорам – так называемый трехсторонний пакт. П. Каценштейн добавляет другую отличительную черту корпоративизма: «идеология социального партнерства» и отсутствие сознания «победитель получает все» - характеристики, которая связывает корпоративизм с другими характеристиками консенсусной демократии.

Неокорпорати­визм – это демократический институт представительства и согласования интересов трех субъектов – государства, предпринимателей и наемных работников, характеризующийся навязыванием государством остальным участникам «переговорного» про­цесса приоритетов и ценностей, выводимых из общенациональных интере­сов; институт межкорпоративного взаимодействия, субъекты которого несут взаимные обя­зательства по выполнению взаимных соглашений.

Наиболее сильно неокорпоративистские тенденции проявились в странах, где имелись мощные социал-демократические партии, где су­ществовало культурное и языковое единство. Можно установить отрицательную связь между многопартийностью и широко коалиционным правительством с одной стороны и корпоративизмом с другой. Поэтому, сильная межпартийная кооперация может компенсировать слабость координации групп интересов (корпоративизма).

В определенном смысле, неокорпоративизм – это система представительства и согласования интересов противоположная лоббизму (плюрализму). Таким образом, систему представительства интересов можно представить в виде шкалы, крайними значениями которой будут лоббизм и неокорпоративизм. Большинство государств будут находиться между этими двумя крайними системами представительства.

В начале 90-х гг. появились заявления о том, корпоративизм переживает упадок и, даже в таких наиболее сильно корпоративных странах как Австрия и Швеция, корпоративизм постепенно теряет свое значение. Положение об «упадке корпоративизма» подразумевало не исчезновение или дезорганизацию корпоративных структур, но снижение их эффективности и уменьшение полезности. А. Сиарофф изучив изменения корпоративизма на протяжении 1960-х и 1980-х в двадцати одном демократическом государстве пришел к выводу, что степень корпоративизма может меняться в различных странах с течением времени. Так, за 20 лет Финляндия стала более корпоративной, а Израиль – менее корпоративным. В одиннадцати странах произошли небольшие изменения: шесть стали более плюралистичными и пять более корпоративными.

Некоторые исследователи полагают, что корпоративизм трансформируется от социального к либеральному. Дж. Лембрух в начале 80-х гг. разделил страны по уровню развития корпоративизма. В группу стран «сильного» корпоративизма вошли Австрия, Швеция и Нидерланды. К странам со «средним» корпоративизмом были отнесены Дания, Западная Германия и Великобритания. «Слабым» корпоративизмом отличалась Франция. А. Лейпхарт, изучив тридцать шесть демократий, рассчитал индексы плюрализма групп интересов для этой группы стран.

Некоторые исследователи полагают, что корпоративизм, как специфическая система согласования интересов, может функционировать как на общенациональном, так и на региональном уровне.

Политологи обращают внимание на то обстоятельство, что корпоративизм может существовать не только в демократических странах. В государствах Азии выявлено существование корпоративного типа отношений. Однако незападная модель корпоративизма отличается рядом специфических черт. К ним, в первую очередь, относятся клиентелизм и патримониализм. Это означает, что процесс принятия решений осуществляется на основе патронажных и клиентальных связей. Государство в такой модели становится заложником «олигархических сил» и «собственником крупнейших корпораций». Этот тип корпоративизма получил название «олигархический». Следствием существования такого корпоративизма может быть как экономическое развитие (Индонезия, Малайзия, Сигапур), так и стагнация экономика, когда элита использует «политическую ренту» (Филиппины).