3. Четыре нарративных уровня Порождающая модель

Сравнение моделей приводит нас к заключению, что дихотомию или триаду понятий следует заменить моделью в четыре уровня. Такая мо­дель соответствовала бы двухвалентным значениям терминов «фабу­ла» и «сюжет», или histoire и discours. В нашей модели предусматрива­ются следующие уровни:

1. Событи События (нем. Geschehen)

События (нем. Geschehen) — это совершенно аморфная совокупность ситуаций, персонажей и действий, содержащихся так или иначе в по­вествовательном произведении (т. е. эксплицитно изображаемых, им­плицитно указываемых или логически подразумеваемых), поддающаяся бесконечному пространственному расширению, бесконечному времен­ному прослеживанию в прошлое, бесконечному расчленению внутрь и подвергающаяся бесконечной конкретизации. Другими словами — это фикциональный материал, служащий для нарративной обработки. Но этот материал следует понимать не как исходное сырье, пре­одолеваемое формой, а как уже эстетически релевантный результат художественного изобретения, т. е. того приема, который фигури­ровал в античной риторике как inventio, или εϋρεσις.

2. История

История (нем. Geschichte) — это результат смыслопорождающего от­бора ситуаций, лиц, действий и их свойств из неисчерпаемого множест­ва элементов и качеств событий. В понятиях античной риторики ис­тория — результат диспозиции (dispositio, τάξις). Отбор не только элементов, но и их свойств значит, что история содержит отобранные элементы событий в более или менее конкретизированном виде. Эти конкретизированные элементы даются в естественном порядке (ordo naturalis).

3. Наррация

Наррация (нем. Erzählung) является результатом композиции, органи­зующей элементы событий в искусственном порядке (ordo artificialis).

Основными приемами композиции являются:

159

а линеаризация одновременно совершающихся в истории событий, б. перестановка частей истории.

Если первый прием обязателен, то второй — факультативен. 4. Презентация наррации

Презентация наррации (нем. Präsentation der Erzählung) — это нарра­тивный текст, который, в противоположность трем гено-уровням, проявляется как фено-уровень, т. е. является доступным эмпириче­скому наблюдению. В понятиях риторики — это результат elocutio, или λέξις. Основным приемом презентации наррации является вербализа­ция, т. е. передача наррации средствами языка — а не кино, балета или музыки.

В следующей схеме обозначены соответствия четырех уровней с дихотомиями «фабула — сюжет» и «histoire — discours»¹⁶.

¹⁶ В этой схеме символ «х» обозначает отбираемые, располагаемые и именуе­мые нарративные элементы (ситуации, лица и действия) и их свойства. Вертикаль­ное расположение «х» указывает на одновременность соответствующих действий.

160

Порождающая модель нарративного конституирования

161

Место точки зрения

Среди указанных в схеме приемов отсутствует перспективация, или преломление действительности с той или другой точки зрения. Какое место занимает точка зрения в предлагаемой модели? Рассмотрим сна­чала присутствие перспективации в некоторых из традиционных моде­лей.

В двухуровневых моделях перспективация трактуется как одна из операций, производящих трансформацию фабулы в сюжет, или исто­рии в дискурс. Так Томашевский приписывает сюжету «ввод мотивов в поле внимания читателя» (1925, 138). В «Теории литературы» Р. Уэл­лека и О. Уоррена (1949, 218) мы читаем: «Сюжет — это действие, опосредованное через ту или иную точку зрения». Тодоров (1966, 126) вслед за Томашевским указывает, что в дискурсе «учитываются не из­лагаемые события, а способ, которым нарратор нас с ними знакомит». Ш. Риммон (1976, 35) также относит применение точки зрения к тем приемам, которые преобразовывают историю в дискурс. А Джонатан Каллер (1980, 28) постулирует для анализа точки зрения существова­ние заданной, еще не подвергнутой перспективации «истории», кото­рую он представляет себе как «инвариантное ядро», как последова­тельность действий, которая может быть изложена самым различным способом (под «историей» Каллер скорее всего подразумевает тот уровень, который мы называем «событиями»).

В трехуровневой модели Штирле (1973; 1977) перспективация фи­гурирует, наряду с перестановкой частей и растяжением-сжатием, как один из приемов, производящих трансформацию «истории» в «дис­курс»: «Преобразовываясь в дискурс, история присоединяется к точке зрения того или другого повествователя и его специфической повест­вовательной ситуации» (Штирле 1977, 224). Подобным же образом в модели М. Бал (1977а, 32—33) перспективация, или «фокализация», является одной из операций, которым подвергается «история» (hist­oire), прежде чем она становится «наррацией» (récit).

Все приведенные модели сходятся в двух пунктах:

1) Перспективация, рассматриваемая как одна из многих нарративных операций, приписывается одной единственной трансформации.

2) Рассматривая перспективацию как трансформацию истории, цити­руемые выше работы исходят из того, что существует «объектив-

162

ная», еще не подвергнутая точке зрения история, так сказать «история-в-себе».

Против этого нам приходится выдвинуть следующие возражения: