Плеяда пионеров

В философии и теологии человек издавна рассматривался как суще­ство, одаренное разумом и свободной волей. Эти качества не только отли­чают человека от животного, опреде­ляя его сущность, но и налагают на него ответственность за свои дей­ствия и решения. Проблема объясне­ния человеческого действия в этом случае крайне проста. Человек дей­ствует разумно по легко усматрива­емым причинам и законным основани­ям, поскольку обладает разумом, а раз он наделен свободной волей, излишне и бесплодно объяснять его действия внешними силами — будь то влияние внешней среды или состо­яния собственного тела. Конечно, ра­зумным действиям и проявлению сво­бодной воли могут препятствовать вспышки эмоций и страстей. Подоб­ное (пусть и не столь упрощенное) объяснение поведения в истории на­уки встречается неоднократно. Приз­нается при этом зависимость челове­ка, человеческих действий от матери­альных и физиологических данных организма или считается, что поведе­ние человека подчинено гедонистиче­скому принципу поиска удовольствия и избегания неудовольствия, значе­ния не имеет. Ведь всякое такое объяснение не позволяет преодолеть пропасть между человеком и живот­ными, поведение которых управляет­ся не разумом, волей, а слепыми природными силами, инстинктами.

Этот дуализм декартовского типа был окончательно отвергнут вышед­шей в 1859 г. книгой Чарлза Дарвина «Происхождение видов». Различия в строении тела и способах поведения живых существ Дарвин (1809—1862) объяснил действием двух принципов: наличием случайных изменений приз­наков и естественным отбором этих признаков в борьбе за выживание. Оба принципа оказались весьма пер­спективными для детерминистского объяснения человека, человеческих действий. На основе этого детермини­стского мировоззрения, распростране­нию которого на феномены человече­ской мотивации долгое время препят­ствовали представления о кардиналь­ном онтологическом различии между человеком и животными, сложились три наиболее авторитетные точки зрения на проблемы мотивации.

Первая точка зрения, исходившая из существования между человеком и животными ряда переходных форм и считавшая, что объяснение поведения животных может иметь общие черты с объяснением человеческого поведения, выявила инстинкты и по­буждения, которые приводят в дей­ствие человеческое поведение. Мак-Дауголл, рассмотрев в вышедшей в 1908 г. работе в качестве главного объяснительного понятия инстинкты, заложил тем самым основы исследо­вания мотивации в духе теории ин­стинкта. Это направление до сих пор представлено в работах современных этологов (Лоренц, Тинберген). Почти одновременно с Мак-Дауголлом Фрейд попытался объяснить такие, казалось бы, иррациональные фено­мены, как- содержание сновидений (1900) и поведение невротиков (1915), динамикой скрытых потребностей и тем самым заложил основы исследо­вания мотивации в теории личности. Вторая точка зрения, исходившая из развития вида как результата раз­множения и поддержания существо­вания только тех живых существ, которые могли приспособиться к ок­ружающей среде, утверждала, что человеческий интеллект—явление не исключительное, а продукт милли-онолетней истории его становления. Интеллект, способность делать выво­ды из приобретаемого опыта, позво­лял сохранить вид, обеспечивая бы­строе приспособление к меняющимся условиям среды. Однако если это так, то современные виды животных должны обладать зачатками интел­лекта. Предпринятые в 80-е гг. прош­лого столетия попытки установить ха­рактерные для тех или иных видов формы интеллекта и сравнить их между собой породили сравнитель­ную психологию. Из фактологических описаний и чисто умозрительных сравнений постепенно сложились ти­пы систематического эксперименталь­ного исследования научения. Первые работы в этом направлении осуще­ствил Торндайк [Е. L. Thorndike, 1898; 1911] в подвале дома своего учителя Уильяма Джеймса. Сам Джеймс (1842—1910) как психолог занимал примечательную промежу­точную позицию между старой и но­вой психологией. Обладая непревзой­денным даром интроспекции, он прос­ледил феномен сознания в волевых действиях, исходя, с одной стороны, из наличия свободной воли, а с дру­гой— из свойственных человеку ин­стинктов. Согласно Джеймсу, челове­ческое сознание есть результат раз­вития «нервной системы, которая ус­ложнилась настолько, что не может управлять собою сама» [см.: Е. G. Bo­ring, 1929, р. 501]. Джеймс экспери­ментов не ставил, но разработанное им понятие «habit» («привычка») впоследствии стало центральным в ассоциативной теории научения: при­вычка— это автоматически протека­ющее действие, которое, по Джеймсу, сначала управлялось сознательно.

Инстинкт как механизм приспособ­ления, в котором особым образом проявляется естественный отбор, рассматривал и Дарвин, но он объяс­нял появление инстинктов как ре­зультат случайных изменений. Дарвин представлял инстинкты как накопле­ние отдельных рефлекторных актов, а изменения и прогресс в таких на­коплениях могли осуществляться сог­ласно эволюционной теории только постепенно. Таким образом, инстин­кты в поведении человека и живот­ных уже не требовалось рассматри­вать как нечто цельное и неделимое, их можно было разложить на доступ­ные наблюдению реакции на раздра­жители. Рефлекторная дуга стала рассматриваться в качестве основно­го элемента поведения. Русский фи­зиолог Павлов (перевод его работ на английский язык появился в 1927 г.) и американец Торндайк в начале наше­го столетия стали инициаторами эк­спериментальных исследований на­учения, до сих пор не потерявших своего значения как метода изучения мотивации.

Павлов и Торндайк заложили осно­вы того, что можно назвать ассоци­ативным направлением в исследова­нии мотивации. Обоих ученых интере­совало изменение ассоциаций между стимулом и реакцией. Торндайка— замена реакций на более успешные (так называемое инструментальное, или оперантное, поведение), Павло­ва— замена раздражителя, приводя­щего в действие рефлекс, первона­чально нейтральным раздражителем (классическое поведение). В ассоциативном направлении изучения проб­лемы мотивации с именем Торндайка связывается линия психологии науче­ния, а с именем Павлова—линия психологии активации.

Наконец, третья точка зрения. По Дарвину, особенности в строении те­ла и поведении, которые дают пре­имущества при естественном отборе, проявляются не только как специ­фичные видовые признаки. Внутри вида всегда имеются индивиды, осо­бенности строения и поведения кото­рых позволяют им в борьбе за суще­ствование лучше приспособиться к усложнившимся условиям. Этот вы­вод определил интерес ученых к вы­явлению и учету индивидуальных раз­личий. Френсис Гальтон (1822—1911), двоюродный брат Дарвина, провел обширные наблюдения, проверяя предположение о наследовании пси­хических черт и способностей (сравни с евгеникой). Наряду с французским исследователем Альфредом Бине (1857—1911), разработавшим в нача­ле столетия первые тесты интеллек­та, он заложил основы психологиче­ского тестирования. Это направление какое-то время, особенно в США, развивалось независимо от проблема­тики остальных областей психологии, и только в 30-е гг. Оллпорт G. W. Allport, 1937], Мюррей

Н. A. Murray, 1938] и Кеттелл R В. Cattell, 1950] нашли ему приме­нение в исследовании мотивации, осу­ществлявшемся в русле теории лич­ности.

Среди плеяды пионеров можно, на­конец, выделить ученых, на чьи взгляды учение Дарвина не оказало сильного влияния. Их представления формировались под воздействием ра­бот основателей классической экспе­риментальной психологии — Фехнера (1801 —1887) и особенно Вильгельма Вундта (1832—1920). Центральная тема исследований Вундта— психологическая природа мотивации, а именно волевых актов. В этих актах Вундт [W. Wundt, 1874; 1896] усмат­ривал основную особенность действу­ющего и ощущающего индивида и потому утверждал, что в качестве психологической причины эти акты должны быть резко отделены от физической причинности, исследуемой естественнонаучными методами.

Рис. 2.1. Направления исследования мотивации

Процессы переработки информации, как сказали бы мы сегодня, сопро­вождаются, по Вундту, волевыми ак­тами. Сам Вундт пытался проиллю­стрировать свое утверждение на фе­номенах внимания и апперцепции, а также восприятия, мышления и памя­ти [W. Wundt, 1874; 1896, современ­ные данные: Т. Mischel, 1970]. Все эмоциональные процессы, такие, как чувствования и представления, про­низаны волевым началом, которое есть результат синтеза чувствований, ощущений и представлений. Ведущие к волевому акту чувствования и пред­ставления Вундт называл мотивами, в которых представления как состав­ная часть волевых действий играют роль побудительной причины, а чув­ствования— роль движущей силы.

Дух исследований Вундта, особенно его методов изучения психологии соз­нания, воспринял Кюльпе, вокруг ко­торого сплотились сторонники вюр-цбургской школы. Представители этой школы ставили своей целью исследовать лабораторным путем с помощью интроспективного метода столь неуловимый процесс, как мыш­ление. Сам Вундт не считал этот путь плодотворным. Он связывал перспек­тивы исследования мышления с ре­шением проблем психологии народов и предлагал в качестве основного метода изучение продуктов деятельности. Занимаясь анализом мысли­тельной активности, Кюльпе и его ученики вынуждены были констатиро­вать, что решающие процессы Не до­ступны сознательной рефлексии. Из этого они делали вывод о существо­вании неосознанных установок и тен­денций, управляющих доступным на­блюдению процессом решения задач. Ах [N. Ach, 1910] обозначил эти уста­новки понятием «детерминирующая тенденция». В осуществленном им остроумном эксперименте ассоциатив­ная репродуктивная тенденция пос­редством инструкции испытуемому вступала в конфликт с детерминиру­ющей тенденцией, что позволяло из­мерить индивидуальную силу воли. Как мы увидим далее, этот экспери­мент побудил Курта Левина провести опровергающее исследование, кото­рое оказало решающее влияние на изучение мотивации в русле теории личности.

Спор Аха и Левина лишь косвенно связан с линией разработки проблем, ведущей от Вундта к теориям лично­сти. Из исследовательской традиции Вундта благодаря работе таких уче­ников Кюльпе, как Ах, Уатт, Мессер и Линдворски, а также феноменолога Пфендера выросла общепсихическая теория, в которой значительное ме­сто отводится проблеме воли, в ча­стности ее роли при принятии реше­ния в ситуации конфликтующих пред­ставлений и устойчивости волевых действий. В Германии эту теорию раз­вивали Дюкер [Н. Diiker, 1931; 1975], Мирке [К. Mierke, 1955], Рорахер [Н. Rohracher, 1932] и Томэ [Н. Tho-mae, 1944; 1960], но поскольку она не получила большого распространения и представлена лишь немногочислен­ными исследованиями, то не будем специально останавливаться на ней. На этом мы завершим схематичный обзор первых исследований мотива­ции [при выборке более значительных представителей основных направле­ний этих исследований автор руко­водствовался работой: К. В. Mad sen, 1974]. На рис. 2.1 условно обозначено место пяти исследователей из пле­яды пионеров, работавших на рубеже XIX и XX столетий.