В.В. Степанов исключение гражданско-правовой ответственности лица в условиях крайней необходимости

Степанов В.В., кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права и прокурорского надзора Пермского государственного национального исследовательского университета.

Согласно ст. 1067 ГК РФ вред, причиненный в состоянии крайней необходимости, т.е. для устранения опасности, угрожающей самому причинителю вреда или другим лицам, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами, должен быть возмещен лицом, причинившим вред. Учитывая обстоятельства, при которых был причинен такой вред, суд может возложить обязанность его возмещения на третье лицо, в интересах которого действовал причинивший вред, либо освободить от возмещения вреда полностью или частично как это третье лицо, так и причинившего вред.

Даже если не проводить полной аналогии между нормой ст. 1067 ГК РФ и положениями ст. 39 УК РФ и ст. 2.7 КоАП РФ (исключающими юридическую ответственность лица при крайней необходимости) на том основании, что УК РФ и КоАП РФ регламентировано привлечение к штрафным видам юридической ответственности, а гражданско-правовая ответственность нацелена на полное восстановление нарушенных прав, то соответствующие положения института материальной ответственности сторон трудового договора (ст. 239 ТК РФ) также не содержат правил, аналогичных предписаниям ст. 1067 ГК РФ, а только исключают ответственность лица, действовавшего в условиях крайней необходимости. При этом и ст. 22 Федерального закона от 21 декабря 1994 г. N 69-ФЗ "О пожарной безопасности" содержит норму о том, что личный состав пожарной охраны, иные участники тушения пожара, ликвидации аварии, катастрофы, иной чрезвычайной ситуации, действовавшие в условиях крайней необходимости и (или) обоснованного риска, от возмещения причиненного ущерба освобождаются.

В науке гражданского права давно обсуждается, но остается нерешенной проблема основания возложения на лицо, действовавшее при указанном обстоятельстве, исключающем юридическую ответственность, обязанности по возмещению вреда. Объявление этого положения закона особым правовым институтом, отличным от гражданско-правовой ответственности, ввиду правомерности действий лица, отсутствия в них состава правонарушения лишь отчасти снимает остроту проблемы.

Указанный вопрос носит не только теоретический характер, поскольку исследуемая норма закона требует связанных с его решением уточнений в ряде моментов.

Во-первых, требуется определить основание (совокупность необходимых условий) причинения вреда в условиях крайней необходимости. Так, в ГК РФ вообще не регламентирован вопрос о соразмерности причиняемого и устраняемого вреда, формально закон не содержит каких-либо ограничений на этот счет, за исключением отраслевых принципов добросовестности и разумности (ст. ст. 1, 10 и др. ГК РФ). В то же время в отечественном уголовном законодательстве этот вопрос решен: в рамках института крайней необходимости предоставляется право на причинение только меньшего по размеру вреда в сравнении с вредом, причинение которого угрожало интересам личности, общества и государства (ст. 39 УК РФ). Аналогичную норму целесообразно сформулировать и в ГК РФ.

Также в законе следует закрепить положение о том, что возмещение вреда, причиненного при превышении пределов крайней необходимости, производится по общим правилам, предусмотренным ГК РФ.

Во-вторых, положения ст. 1067 ГК РФ оставляют, на наш взгляд, чрезмерно широкий простор для усмотрения правоприменителя в вопросах о субъекте и объеме обязанности по компенсации причиненного вреда. Формально требуется лишь учесть обстоятельства, при которых был причинен вред, и на этом основании принять один из четырех вариантов решения:

а) возложить обязанность возмещения вреда на лицо, его причинившее;

б) возложить обязанность возмещения вреда на третье лицо, в интересах которого действовал причинивший вред;

в) полностью освободить от возмещения вреда третье лицо или причинившего вред;

г) частично освободить от возмещения вреда третье лицо или причинившего вред.

Думается, основания для принятия указанных решений в ГК РФ нужно раскрыть в соответствии со следующими положениями.

Первый вариант решения подходит, как представляется, лишь для тех ситуаций, когда лицо, причинившее вред, действовало в собственных интересах: причинив вред чужим интересам, извлекло большую выгоду для себя. Здесь мы имеем дело с неким правомерным обогащением одного лица за счет другого, которому следует произвести соответствующую компенсацию.

Второй вариант следует императивно применять в случаях, когда вред причиняется исключительно в интересах третьего лица.

Освобождение от возмещения вреда его причинителя требуется во всех случаях, когда вред причинялся в интересах самого потерпевшего или третьего лица и при этом не было допущено превышения пределов крайней необходимости.

Частичное освобождение от обязанности по возмещению вреда как его причинителя, так и третьего лица возможно лишь в ситуациях одновременных действий в интересах указанных лиц и потерпевшего.

Общее правило о солидарном несении обязанности по возмещению вреда лицами, совместно причинившими вред (ст. 1080 ГК РФ), думается, неприменимо в ситуациях действий указанных лиц в условиях крайней необходимости, а также относительно правового положения причинителя вреда и третьего лица или третьих лиц. В указанных ситуациях, на наш взгляд, каждое лицо как равноправный субъект возникшего правоотношения может призываться к возмещению вреда пропорционально собственному защищенному в данных условиях интересу.

Реализация сформулированных в статье предложений позволит в значительной степени унифицировать гражданско-правовые положения межотраслевого института крайней необходимости.