§2. Действие уголовного закона в пространстве

В современном уголовном праве действие уголовного закона в пространстве ос­новано на следующих основных принципах:

а) территориальный принцип, ограничивающий действие уголовного права государ­ственной территорией и распространяющий свое действие на такие деяния, кото­рые были совершены в пространстве территории, подлежащей государственному суверенитету;

б) связанный с территориальным принципом принцип флага, на основании которого внутригосударственное уголовное право распространяет свое действие на деяния, совершенные на корабле или воздушном судне, зарегистрированном в порту при­писки данного государства;

в) активный персональный принцип (принцип гражданства);

г) принцип охраны (реальный принцип), который ориентирует действие уголовного права на защиту интересов своего правового сообщества и поэтому охватывает также так называемый пассивный персональный принцип (принцип индивидуальной охраны);

д) универсальный принцип, который предусматривает неограниченную наказуемость в интересах всего мирового сообщества.

Первый из вышеперечисленных принципов носит универсальный характер, все остальные — избирательный.

А) Территориальный принцип

Основным принципом действия уголовного закона в пространстве для всех стран является территориальный принцип. Он сводится к тому, что все лица, совершившие преступление на территории данного государства, независимо от того, являются ли они его гражданами, иностранными гражданами или лицами без гражданства, несут уголовную ответственность по уголовному законодательству этого государства.

Территориальный принцип четко зафиксирован в уголовных кодексах и законах всех стран мира, за исключением тех, где определение уголовной юрисдикции отнесе­но к сфере уголовно-процессуального права.

При этом в большинстве государствах понятие государственной территории в самом уголовном законе не раскрывается, это делается в других законодательных актах, между­народном праве или в доктрине. Это относится, в частности, к УК Австрии, Аргентины, Беларуси, Болгарии, Федерации Боснии и Герцеговины, Венесуэлы, Гватемалы, Герма­нии, Гондураса, Замбии, Исландии, Киргизии, КНР, Колумбии, Лаоса, Латвии, Литвы, Македонии, Нидерландов, Парагвая, Республики Корея, Сальвадора, Сан-Марино, Тад­жикистана, Узбекистана, Украины, Швейцарии, Эстонии, Японии.

Лишь в некоторых странах законодатель стремится в той или иной степени кон­кретизировать понятие «государственная территория» или даже дать его точное оп­ределение.

Так, ст. 5 УК Албании гласит: «в смысле уголовного закона, территория Республики Албании определяется как сухопутное пространство, область, включенная в террито­риальные и внутренние морские воды, воздушное пространство, простирающееся над сухопутной территорией Албанского государства, а также резиденции албанских дипло­матических и консульских миссий, суда в территориальных и внутренних морских водах, а также в любом другом месте под суверенитетом флага Республики Албания, военно- морские суда, суда военной и гражданской авиации, где бы они ни находились»²⁰⁶.

УК Азербайджана, Вануату, Коста-Рики, Кот д'Ивуара, Молдовы, Панамы, Турк­менистана и Франции включают в состав государственной территории для целей уголовного закона территориальные воды и воздушное пространство страны, УК Азербайджана — также экономическую зону, УК Коста-Рики и Панамы — также континентальный шельф. Согласно УК Грузии, Казахстана, России и Туркменистана их действие распространяется, помимо территории государства, на континенталь­ный шельф и исключительную экономическую зону.

Исключением из территориального принципа является уголовная ответственность дипломатов и иных лиц, пользующихся иммунитетом.

В некоторых уголовных законодательствах исключения из территориального принципа сформулированы в общей оговорке типа «кроме случаев, предусмотрен­ных международным правом» (Бразилия, Гватемала, Гондурас, Колумбия, Коста- Рика, Панама, Сан-Марино).

В других странах уголовный законодатель предусматривает специальные нормы, ка­сающиеся дипломатов (Азербайджан, Беларусь, Болгария, Венгрия, Гондурас, Грузия, Казахстан, Киргизия, КНР, Куба, Лаос, Латвия, Литва, Молдова, Монголия, Россия, Ру­мыния, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан, Украина). В соответствии с УК боль­шинства из вышеуказанных стран вопрос об уголовной ответственности иностранных дипломатических представителей и иных лиц, пользующихся иммунитетом, в случае со­вершения этими лицами преступления на территории данной страны, разрешается дип­ломатическим путем в соответствии с нормами международного права. УК Гондураса, Молдовы и Румынии просто исключают таких лиц из сферы действия национального уголовного права.

Наконец, есть государства, где исключения из территориального принципа никак не упомянуты в УК, но просто подразумеваются (Австрия, Боливия, Германия, Ни­дерланды, Республика Корея, Сальвадор, Швейцария, Эстония).

Перечень лиц и помещений, пользующихся иммунитетом, приведен в Венской Конвенции о дипломатических отношениях от 14.04.1961 г.

Б) Принцип флага

С территориальным принципом тесно связан принцип флага, на основании ко­торого внутригосударственное уголовное право распространяет свое действие на де­яния, совершенные на корабле или воздушном судне, зарегистрированном в порту приписки данного государства.

В соответствии с международным правом государство осуществляет исключитель­ную юрисдикцию над своими кораблями в открытом море, над своими воздушными судами, находящимися вне пределов территории иностранного государства, а в не­которых случаях и на иностранной территории, над запущенными им в космическое пространство объектами и их экипажами.

При этом правом полной экстерриториальности обладают только военно-морские корабли и военно-воздушные суда. Гражданские суда, согласно Конвенции ООН по морскому праву 1982 года²⁰⁷, могут подпадать в некоторых случаях под иностранную уголовную юрисдикцию при нахождении их в чужих территориальных водах, а в отде­льных случаях (например, пиратства, работорговли, незаконного радиовещания) — и при нахождении в открытом море.

В настоящее время в большинстве стран мира УК содержат нормы, рапространяющие действие уголовного права данного государства на приписанные к его портам морские и воздушные суда. При этом, несмотря на наличие общепризнанных международных норм, принцип флага формулируется уголовным законодателем в каждой стране по-своему.

Так, в одних странах принцип флага сформулирован в абсолютной и безого­ворочной форме: «Австрийские уголовные законы действуют также в отношении деяний, совершенных на австрийском корабле или воздушном судне вне зависи­мости от их местонахождения» (§ 63 УК Австрии). Аналогичные нормы зафикси­рованы в УК Венгрии, Германии, Индии, Исландии, КНР, Македонии, Таджикис­тане, Эстонии, Японии. Впрочем, законодатель не утверждает, что национальная уголовная юрисдикция над судами в этом случае является исключительной.

В других странах принцип флага в УК формулируется более гибко — с отсылкой к международному праву (Греция, Грузия, Колумбия, Латвия, Туркменистан).

УК Азербайджана, Нидерландов, Норвегии распространяют национальную уго­ловную юрисдикцию на свои суда, находящиеся в открытом водном или воздуш­ном пространстве вне пределов соответствующей страны.

В наиболее точной с позиций международного права форме принцип флага сфор­мулирован в УК Беларуси, Бразилии, Казахстана, Молдовы, Перу, России. В указанных странах законодатель различает гражданские и военные (в Бразилии и Перу — частные и публичные) суда. На первые национальная уголовная юрисдикция распространяется в открытом водном или воздушном пространстве, если международным договором не предусмотрено иное, а на вторые — независимо от места их нахождения.

Различие между невоенными и военными судами проводится также в УК Фран­ции: преступные деяния, совершенные на борту французских кораблей и самолетов, признаются совершенными на территории Республики, где бы они ни находились, однако только в отношении военных судов французский уголовный закон действует исключительно.

В) Активный персональный принцип (принцип гражданства)

Активный персональный принцип (принцип гражданства) действия уголовного закона в пространстве заключается в том, что государство распространяет действие своего уголовного права на своих граждан, даже если они совершили уголовно нака­зуемое деяние за границей.

Данный принцип закреплен в законодательстве почти всех стран мира, однако в его национальных формулировках можно найти некоторые существенные раз­личия, прежде всего, в подходах к проблеме противоправности деяния в месте его совершения.

Согласно первому из них, граждане отвечают по уголовному праву своей страны за совершенное ими за границей деяние, если это деяние признано преступлением также в месте его совершения (правило «двойной наказуемости»^ш). Такая норма за­креплена, в частности, в УК Австрии, Азербайджана, Албании, Беларуси, Федерации Боснии и Герцеговины, Вануату, Греции, Грузии, Дании, Германии, Исландии, Ка­захстана, Литвы, Мексики, Нидерландов, Норвегии, Парагвая, Перу, Польши, Пор­тугалии, Туркменистана, Турции, Финляндии, Швейцарии, Эстонии.

Второй подход нашел отражение в УК Болгарии, Боливии, Венгрии, Венесуэлы, Замбии, Индии, Киргизии, КНР, Лаоса, Латвии, Молдовы, Республики Корея, Рос­сии²⁰⁸, Судана, Таджикистана, Узбекистана, Украины, где при формулировании прин­ципа гражданства правило «двойной наказуемости» не отражено, т.е. не содержится требования, чтобы деяние признавалось преступлением в месте его совершения.

Каждый из этих подходов, если их брать в «чистом виде», имеет существенные не­достатки, что было отмечено в отечественной научной литературе в ходе дискуссии, имевшей место по данному вопросу²⁰⁹.

Поэтому второй подход реализуется на практике весьма избирательно, а первый не­редко закрепляется в уголовном законе с определенными изъятиями и оговорками.

Так, согласно УК Германии правило «двойной наказуемости» не действует в отно­шении строго определенного круга деяний, совершенных за границей (преступления против половой свободы, развращение несовершеннолетних, прерывание беремен­ности, торговля органами для трансплантации и др.). По всей вероятности, при ус­тановлении указанных изъятий законодатель стремился пресечь практику, когда нем­цы специально выезжали в зарубежные страны с целью легального совершения там деяний, уголовно преследуемых в самой Германии.

В Македонии при установлении правила «двойной наказуемости» в качестве об­щего принципа УК предусматривает, что преследование македонского гражданина за уголовно ненаказуемое в месте совершения (за границей) деяние может быть начато Прокурором Республики Македония

.Кроме того, в большинстве стран правило «двойной наказуемости» не применяет­ся к деяниям, совершенным гражданами за границей и направленным против инте­ресов своей страны (см. подробнее ниже).

По УК стран СНГ принцип гражданства действует не только в отношении граж­дан, но лиц без гражданства, постоянно проживающих на территории данного госу­дарства (по УК Дании, Исландии, Латвии, Литвы, Финляндии, Швеции — также в отношении иных постоянно проживающих в стране лиц). УК Германии, Парагвая, Финляндии, Франции, Эстонии распространяют принцип гражданства и на тех лиц, которые приобрели гражданство уже после совершения деяния.

Во многих государствах (Азербайджан, Албания, Казахстан, Киргизия, Колумбия и т.д.) гражданин не может быть привлечен к уголовной ответственности за совершенное заграницей деяние, если он уже был осужден (оправдан, освобожден от ответственнос­ти) за то же самое деяние в государстве — месте его совершения (см. подробнее в § 5 «Значение приговоров, вынесенных иностранными судами» настоящей главы).

По УК Панамы и Сальвадора граждане страны подлежат уголовной ответствен­ности за совершенные ими за границей преступления только в том случае, если их экстрадиция была запрошена государством, где было совершено преступление, и в экстрадиции было отказано по причине гражданства. Панамские (сальвадорские) госслужащие, совершившие преступления за границей, отвечают по уголовному пра­ву своей страны в тех случаях, когда их преследование в месте совершения преступле­ния было невозможно ввиду дипломатического иммунитета.

Не отражен принцип гражданства в УК Гондураса, Коста-Рики.

Г) Реальный принцип (принцип охраны) и пассивный персональный принцип (принцип индивидуальной охраны)

Как было указано выше, реальный принцип (принцип охраны) ориентирует дей­ствие уголовного права на защиту интересов своего правового сообщества и поэтому охватывает также так называемый пассивный персональный принцип (принцип ин­дивидуальной охраны).

Реальный принцип состоит в том, что государство распространяет свой уголов­ный закон на преступные деяния, совершенные любым лицом (в т.ч. иностранцем) за границей этого государства, если эти деяния посягают на интересы последнего или интересы его граждан.

Пассивный персональный принцип как частный случай реального принципа за­ключается в уголовно-правовой охране государством своих граждан в случае совер­шения на них посягательств за границей.

Реальный принцип устраняет недостатки принципов территориального и граж­данства и наиболее полно защищает интересы государства и интересы граждан. В отличие от принципа гражданства реальный принцип не требует, чтобы деяние при­знавалось преступлением на территории того государства, где оно совершено. Впро­чем, и здесь встречаются исключения: УК КНР закрепляет правило «двойной наказу­емости» для всех деяний, совершенных за границей, УК Мексики, Никарагуа, Перу, Польши, Швейцарии, Эстонии — для преступлений против граждан этих стран. По УК Республики Корея правило «двойной наказуемости» не действует только в от­ношении специально перечисленных в УК преступлений против интересов страны, но применяется ко всем остальным преступлениям против Республики Корея или ее граждан. Согласно УК Румынии правило «двойной наказуемости» не применимо только к преступлениям против государственной безопасности Румынии или против жизни румынского гражданина, а также к тяжким посягательствам на здоровье и фи­зическую неприкосновенность последнего.

Так же, как и принцип гражданства, реальный принцип закреплен в той или иной форме законодательством почти всех стран мира. Исключение составляют, в частнос­ти, УК Кыргызстана, Лаоса, Узбекистана, которым реальный принцип не известен.

Основные различия в формулировании реального принципа в национальных уго­ловных законодательствах относятся к кругу преступных деяний, на которые он рас­пространяется.

При этом существенно различаются как способы определения круга указанных выше деяний, так и его объем. Наибольшее разнообразие наблюдается в том, что национальный законодатель вкладывает, понятие «преступления против интересов государства».

Конкретно не определены составы указанных преступлений в УК Азербайджана, Бе­ларуси, Болгарии, Боливии, Казахстане, КНР, Латвии, Македонии, Молдовы, Монго­лии, Польши, России, Румынии, Таджикистана, Туркменистана, Украины, Эстонии.

В странах СНГ и ряде других государств законодатель использует такие весьма абстрактные формулировки, как «преступления, направленные против интересов (название государства)» (Азербайджан, Беларусь, Болгария, Грузия, Казахстан, Лат­вия, Македония, Молдова, Монголия, Таджикистан, Туркменистан, Украина). Ос­тальное остается на усмотрение судебной практики.

В некоторых государствах законодатель, не называя конкретно составы, указы­вает на родовую принадлежность преступлений против интересов государства или объекты посягательства (Боливия, Бразилия, Дания, Исландия, Эстония). Так, по УК Боливии национальная юрисдикция распространяется на совершенные за гра­ницей «преступления против безопасности государства, публичного доверия и наци­ональной экономики», по УК Дании — на деяния, посягающие на «независимость, безопасность, Конституцию или государственную власть Датского государства, официальные обязанности по отношению к государству». Почти идентична датской формулировка УК Исландии.

Иногда законодатель одновременно указывает категории преступных деяний и отдельные конкретные составы: «любые преступления против внешней безопасности Республики или подделка денег Республики» (УК Вануату). Такой подход характерен также для УК Колумбии, Панамы, Республики Корея, Судана, Финляндии, Эквадора. По УК Венесуэлы реальный принцип применяется к венесуэльцам в случае совершения ими за границей государственной измены и к иностранцам в случае совершения ими за границей любого преступления против безопасности Венесуэльского государства.

Конкретно указаны составы преступлений, направленных против государства, в УК Австрии, Андорры, Венгрии, Литвы, Германии, Парагвая, Сан-Марино, Фран­ции, Швейцарии, а также в Органическом законе о судебной власти Испании.

Так, по УК Австрии и Германии реальный принцип распространяется на такие составы, как государственная измена; шпионаж; посягательства на высшие орга­ны государственной власти; подделка валюты государства; угрожающие государ­ству объединения, преступные деяния против вооруженных сил; промышленный шпионаж и некоторые другие.

В Литве реальный принцип распространяется на все составы, содержащиеся в главе «Преступления против независимости литовского государства, территори­альной целостности и конституционного строя», в Венгрии — на все составы главы X «Преступления против государства».

По УК Албании уголовное право последней применимо к иностранному гражда­нину, который вне Албании совершает против интересов албанского государства или албанского гражданина одно из следующих нарушений:а) преступления против чело­вечества; Ь) преступления против Албанской независимости и конституционного по­рядка; с) терроризм; d) организация проституции, незаконная переработка и торговля наркотиками, оружием, ядерными веществами, а равно порнографическими материа­лами; е) угон самолетов или судов; f) подделка албанской государственной печати, ал­банской валюты или албанских ценных бумаг; g) преступления, которые затрагивают жизнь или здоровье албанских граждан, к которым закон предусматривает наказание заключением пяти лет или любого другого более тяжелого наказания²¹⁰.

УК Эстонии (согласно ст. 9) действует в отношении совершенного за пределами территории Эстонии деяния, которое причиняет вред: 1) жизни и здоровью населе­ния Эстонии; 2) осуществлению государственной власти и обороноспособности Эс­тонии; 3) окружающей среде²¹¹.

Как показывает анализ зарубежного уголовного законодательства, наиболее часто под действие реального принципа подпадают следующие деяния, направленные про­тив интересов государства:

• посягательства на независимость и безопасность государства (Австрия, Албания, Андорра, Боливия, Вануату, Венесуэла, Гватемала, Германия, Греция, Дания, Ис­ландия, Колумбия, Литва, Марокко, Никарагуа, Парагвай, Перу, Польша, Респуб­лика Корея, Румыния, Сан-Марино, Уругвай, Филиппины, Финляндия, Франция, Швейцария, Эстония);

• посягательства на высшие органы государственной власти или на конституционный строй (Австрия, Албания, Андорра, Гватемала, Германия, Дания, Исландия, Ко­лумбия, Литва, Парагвай, Польша, Республика Корея, Сан-Марино, Финляндия, Франция, Швеция, Швейцария, Эстония);

• посягательства на национальную экономику (Боливия, Бразилия, Колумбия, Па­нама, Польша, Финляндия);

• подделка национальной валюты, государственной печати и т.п. (Австрия, Андор­ра, Вануату, Гватемала, Германия, Колумбия, Марокко, Никарагуа, Панама, Перу, Республика Корея, Сан-Марино, Судан, Уругвай, Франция, Чили, Эквадор, Фи­липпины);

• деяния, совершенные за границей против чиновников (представителей) данного государства (Австрия, Германия, Греция, Франция) или самими такими чиновни­ками во время или в связи с исполнением им своих функций (Австрия, Аргентина, Боливия, Германия, Дания, Исландия, Никарагуа, Парагвай, Перу, Уругвай, Фи­липпины, Чили, Эквадор).

Как особый случай закрепления реального принципа можно рассматривать со­держащуюся в УК некоторых государств норму о том, что национальное уголовное право распространяется на совершенные за границей преступные деяния, если их последствия распространяются или могут распространиться на территорию данного государства. Очевидно, что под это определение (под эту формулировку) легко под­падают государственная измена, шпионаж, фальшивомонетничество и любые дру­гие деяния против интересов государства. Подобный способ закрепления реального принципа можно встретить в УК Андорры, Коста-Рики, Панамы.

Далеко не во всех странах реальный принцип включает пассивный персональный принцип (охраняющий собственных граждан за рубежом).

В прямой форме вышеназванный принцип закреплен в УК Азербайджана, Алба­ния, Болгарии, Федерации Боснии и Герцеговины, Венесуэлы, Гватемалы, Германии, Гондураса, Греции, Дании, Исландии, КНР, Колумбии, Коста-Рики, Латвии, Маке­донии, Мексики, Никарагуа, Панамы, Перу, Польши, Республики Корея, России²¹², Румынии, Сальвадора, Сан-Марино, Таджикистана, Туркменистана, Турции, Укра­ины, Уругвая, Финляндии, Франции, Швейцарии, Эстонии. При этом ни в одной стране УК не конкретизирует составы преступлений, подпадающих под действие пассивного персонального принципа. Чаще всего объект посягательства выражается формулой «преступления против интересов граждан (название государства)».

В уголовном праве отдельных государств пассивный персональный принцип за­щищает не только граждан, но и юридических лиц данной страны (Польша, Финлян­дия, Эстония).

Уникальная трактовка пассивного принципа содержится в уголовном законодатель­стве Израиля, которое берет на себя защиту не только израильских граждан, находя­щихся за границей, но и всего еврейского народа. Согласно Закону об уголовном праве (ст. 13) уголовное право Израиля распространяется на преступления, совершенные вне пределов Израиля, которые были направлены (помимо прочего) против «жизни, тела, здоровья, свободы или имущества еврея из-за того, что он является евреем, либо иму­щества еврейского учреждения из-за того, что оно является таковым»²¹³.

Не отражен пассивный персональный принцип в УК Андорры, Беларуси, Бра­зилии, Вануату, Венгрии, Казахстана, Литвы, Молдовы, Судана, Филиппин. В силу указанного пробела правоприменитель вынужден толковать категорию «преступле­ния против интересов государства» как включающую в себя и преступления против граждан этого государства. Очевидно, что такое толкование невозможно в тех стра­нах, где законодатель прямо называет составы или хотя бы в общих словах конкрети­зирует объекты посягательства (безопасность государства, национальная экономика и т.п.). В таких странах (Андорра, Бразилия, Венгрия, Литва и др.) пассивный персо­нальный принцип определенно не входит в содержание реального принципа и, соот­ветственно, полностью отрицается.

Имеются различия и в отношении определения субъекта преступного деяния при формулировании реального принципа.

УК стран СНГ (в т.ч. и России) имеют существенный пробел, поскольку они не распространяют реальный принцип на собственных граждан (только на иностранцев и лиц без гражданства). Очевидно, законодатель исходил в данном случае из того, что деяния граждан целиком «закрываются» принципом гражданства. Однако учитывая, что в Азербайджане, Беларуси, Казахстане и Туркменистане принцип гражданства связан с правилом «двойной наказуемости», при буквальном толковании уголовных кодексов получается, что если гражданин совершит за границей преступление против своей страны, не наказуемое по закону места совершения, на родине его невозможно будет привлечь к уголовной ответственности.

Указанный недостаток отсутствует в УК Грузии, который устанавливает: «Граждане Грузии, а также постоянно проживающие в Грузии лица без гражданства, совершив­шие за границей предусмотренные настоящим Кодексом деяния, не признаваемые преступными законодательством государства, где они были совершены, подлежат уголовной ответственности по настоящему Кодексу, если это направленные против интересов Грузии тяжкие или особо тяжкие преступления» (п. 2 ст. 5)²¹⁴.

Также только против иностранцев направлен реальный принцип в Албании, Бол­гарии, Венгрии, КНР, Латвии, Македонии, Румынии.

Поскольку реализация реального принципа на практике вызывает значительные трудности (невозможность полноценно расследовать преступления, совершенные в другой стране, проблемы с вызовом свидетелей в суд и т.д.), законодатель ряда стран старается исключить из-под действия реального принципа малозначительные деяния. Так, по УК Беларуси реальный принцип применяется в случаях совершения особо тяжких преступлений, направленных против интересов Республики Беларусь, по УК Грузии — направленных против интересов Грузии тяжких или особо тяжких преступле­ний, по УК Латвии — особо тяжких преступлений против интересов Латвийской Рес­публики или ее жителей, по УК Таджикистана — особо тяжких или тяжких преступле­ний против граждан или интересов Республики Таджикистан, по УК Украины — особо тяжких преступлений против прав и свобод граждан или интересов Украины.

Согласно УК КНР к иностранцам, совершившим преступление против КНР или ее граждан за пределами КНР, китайский уголовный закон может применяться только в том случае, если за данное деяние УК КНР предусматривает минимальное наказание в виде лишения свободы на срок три и более года. Почти аналогичная норма есть в УК Колумбии (где минимальный срок лишения должен составлять 2 года). По УК Фин­ляндии реальный принцип применяется в отношении деяния, совершенного за грани­цей против финна или финской организации, если это деяние может быть наказуемо заключением на срок более 6 месяцев²¹⁵.

Д) Универсальный принцип

Принцип универсальной юрисдикции требует от государств привлечения к суду подозреваемых в международных преступлениях и преступлениях международного характера независимо от гражданства виновного и места совершения деяния или вы­дачи преступника тому государству, которое может и желает это сделать.

Идею универсального действия уголовных законов можно найти уже у Гуго Гро- ция. На национальном уровне указанный принцип стал применяться еще в XVIII веке в соответствии с международными обычаями. В частности, уже Конституция США 1787 года (раздел 8 статьи 1) предоставила Конгрессу право «определять по­нятия и карать за совершение пиратства и преступлений, совершенных в открытом море, и преступлений против права наций»²¹⁶.

Первоначально сфера применения универсального принципа ограничивалась пиратством и, значительно позднее, работорговлей, однако с начала XX века она стала распространяться на все более широкий круг преступных деяний. Весьма характерную для своего времени общую формулировку этого принципа содержит Кодекс международного частного права (Кодекс Бустаманте), принятый в Гаване 20.02.1928 г. на VI Панамериканской конференции по международному частному праву и являющийся приложением к Конвенции о международном частном праве (вступила в силу 25.11.1928 г.). Статья 308 Кодекса гласит: «Пиратство, торгов­ля неграми и перевозка рабов, торговля белыми рабами²¹⁷, разрушение или порча подводных кабелей и все другие подобного рода преступления против междуна­родного права, совершенные в открытом море, в воздушном пространстве над ним и на территории, которая еще не организована в государство, наказуемы тем, кто захватил виновных в соответствии с уголовными законами последнего»²¹⁸.

Новый импульс развитие принципа универсальной юрисдикции получило после Второй мировой войны, в частности, он был отражен в четырех Женевских Конвен­циях 1949 года, Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказания за него 1948 года, Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 1984 года.

В настоящее время универсальный принцип закрепляется законодательством почти всех стран мира, как правило, непосредственно в тексте Уголовного ко­декса. Исключение составляют такие страны, как Аргентина, Колумбия, Куба, Кыргызстан, Мексика, Норвегия, Республика Корея, Франция, в УК которых о нем нет упоминания. Однако это не означает, конечно, что в указанных странах универсальный принцип не признается вовсе — там он фиксируется в других ак­тах: Уголовно-процессуальных кодексах (Испания, Франция) или в специальных законах. Кроме того, универсальный принцип автоматически вводится законода­тельством любой страны в случае ее присоединения к международным конвенци­ям, предписывающим универсальную юрисдикцию (например, вышеупомянутая Конвенция против пыток 1984 года.).

Несмотря на значительные трудности в его применении, универсальный прин­цип в последние годы все активнее начинает использоваться на практике. На ос­нове универсальной юрисдикции судебное преследование недавно совершенных преступлений проходило в Австрии, Бельгии, Дании, Германии, Испании, Нидер­ландах, Франции и Швейцарии.

Привлечение лица к уголовной ответственности в соответствии с универсаль­ным принципом не ограничено правилом «двойной наказуемости», т.е. не требу­ется, чтобы вменяемое деяние было уголовно наказуемо как в стране суда, так и в стране — месте совершения. Это объясняется прежде всего тем, что наиболее тяж­кие преступления против человечества признаются в настоящее время мировым сообществом преступными perse, независимо от их криминализации в конкретной стране. В противном случае было бы просто невозможно привлечь к ответственнос­ти лиц, действующих под прикрытием законов преступного режима.

Как и в случае с реальным принципом, национальный законодатель по-разному подходит к определению круга деяний, на которые распространяется действие уни­версального принципа.

В странах СНГ (кроме Азербайджана, Беларуси) и некоторых других (Боливия, Бразилия, Вьетнам, Гватемала, Дания, Израиля, КНР, Лаос, Латвия, Монголия, Па­нама, Перу, Польша, Сальвадор, Уругвай, Финляндия, Швейцария, Эстония) в тек­сте Уголовного кодекса вообще не содержится никаких пояснений на этот счет, пос­кольку соответствующие нормы являются сугубо отсылочными к международному праву («в случаях, предусмотренных международным договором», «преступления, предусмотренные международным договором» и т.п.). Так, например, согласно УК

Боливии последний применяется к преступлениям, которые Республика по между­народному договору обязана преследовать, даже когда они совершены вне ее терри­тории. Практически идентичную норму содержат УК Бразилии, Гватемалы, Перу.

Только вид преступлений, подпадающих под универсальную юрисдикцию, указан в УК Болгарии, Канады, Молдовы. Так, согласно УК Болгарии (ст. 6(1)) «Уголовный ко­декс применяется и к иностранцам, совершившим за границей преступления против мира и человечества»²¹⁹.

Конкретно указаны составы деяний, подпадающих под действие универсаль­ного принципа, в УК Азербайджана, Австрии, Беларуси, Венгрии, Германии, Ис­ландии, Коста-Рики, Литвы, Парагвая, Чехии, Швеции, а также в Органическом законе о судебной власти Испании.

Однако даже когда законодатель указывает конкретные составы в УК, он старает­ся оставить их перечень открытым, учитывая динамичное развитие международного права в этой области отношений. Так, согласно УК Венгрии под действие универсаль­ного принципа подпадают «преступления против человечества (Глава XI) или любое другое преступление, уголовное преследование которого предписывается междуна­родным договором». Аналогично поступил законодатель и в других вышеуказанных странах (кроме Исландии).

Только международные преступления подпадают, согласно, УК под действие уни­версального принципа в Беларуси, Болгарии.

Согласно УК Австрии, Азербайджана, Вануату, Германии, Греции, Исландии, Коста-Рики, Литвы, Парагвая, Португалии, Чехии действие универсального прин­ципа также распространяется на преступления международного характера.

Наконец, в УК некоторых стран (Вануату, Камерун) действие универсального принципа ограничивается только преступлениями международного характера.

Ниже приводятся виды и конкретные составы преступлений, подпадающих под действие принципа универсальной юрисдикции, в тех странах, где они прямо указа­ны в уголовном законе. Международные преступления:

• преступления против человечества (Венгрия, Венесуэла);

• преступления против мира и человечества, военные преступления (Азербайд­жан);

• против мира и безопасности человечества, военные преступления (Молдова);

• военное преступление или преступление против человечества (Канада);

• Геноцид (Беларусь, Венгрия, Германия, Испания, Коста-Рика, Литва, Парагвай, Португалия, Чехия);

• Наемничество (Венгрия, Португалия);

• Подстрекательство к войне (Венгрия, Португалия);

• Насилие против мирного населения (Венгрия, Литва);

• Преступные нарушения норм международного гуманитарного права во время во­оруженных конфликтов (Беларусь, Литва, Чехия);

• Нарушение законов и обычаев войны (Беларусь, Литва, Чехия);

• Нападение на лиц или организации, пользующихся международной защитой (Венгрия, Азербайджан);

• Использование запрещенных вооружений и средств ведения войны (Венгрия, Литва, Чехия);

• Производство и распространение оружия массового поражения (Австрия);

• Применение оружия массового поражения (Беларусь);

• Экоцид (Беларусь).

Преступления международного характера:

• Воздушное пиратство (Вануату, Австрия, Азербайджан, Германия, Исландия, Ис­пания, Парагвай, Швеция);

° Морское пиратство (Вануату, Венесуэла, Австрия, Азербайджан, Греция, Испания, Камерун, Коста-Рика, Никарагуа, Филиппины);

• Захват заложников (Азербайджан, Исландия, Литва);

• Терроризм (Азербайджан, Исландия, Испания, Литва, Парагвай, Чехия);

° Торговля людьми (Вануату, Германия, Греция, Камерун, Коста-Рика, Литва, Па­рагвай, Португалия);

® Работорговля (Вануату, Венесуэла, Австрия, Греция, Камерун, Коста-Рика, Ни­карагуа);

• Нарокоторговля (Вануату, Азербайджан, Германия, Греция, Испания, Камерун, Коста-Рика, Литва, Парагвай);

• Фальшивомонетничество (Австрия, Азербайджан, Германия, Греция, Коста-Рика, Литва, Парагвай, Чехия);

° Преступления, связанные с радиоактивными материалами (Азербайджан, Герма­ния, Литва);

• Пытки (Великобритания, Исландия);

• Отмывание денег (Литва).