Семейное поведение как несводимое к сумме индивидуальных

232

тей и установок) зависит от иерархии системы ценностей семьи, опре- деляющей отбор средств достижения целей и результаты и линии се- мейного поведения.

Эта схема, разумеется, имеет инструментальный характер и при- звана раскрыть технологию семейной жизнедеятельности: чем мень- ше зона или поле согласованного взаимодействия членов семьи, чем меньше отдельные Я членов семьи идентифицируются с семейным МЫ, чем меньше в индивидуальных ценностных ориентациях пред- ставлены общесемейные ценности и интересы, тем больше будет разнобоя в восприятии складывающихся в семье ситуаций, в понима- нии целей и потребностей семьи, в оценке средств действий и резуль- татов поведения. Включение в анализ социально-символических зна- чений семейного общения способно раскрыть секреты инструмен- тального диссонанса семейных взаимодействий. Отдельные Я могут усиленно декларировать свою поглощенность заботой о благе семьи, но их реальные программы поведения обнаружат смещение мотивов действий на иные, чем успех семьи, цели. И наоборот, неудачи в ре- ализации признаваемой членами семьи цели способны интегрировать семью вокруг латентной, неосознаваемой задачи семейной деятель- ности.

К сожалению, в социологии и психологии семьи сегодня отсутству- ют методологические средства измерения семейного МЫ, поэтому са- мый важный процесс определения семейных ситуаций или принятия семейных решений в лучшем случае сводится к одновременному оп- росу супругов и к вычислению объема совпадающих мнений. Но даже эта процедура, исключающая из анализа других членов семьи, чаще всего заменяется процедурой опроса женщин под влиянием, видимо, стереотипа, где они считаются наиболее компетентными в делах до- машних и интимных. Однако ученые, подменяя семейное поведение индивидуальным, специально не разрабатывают методы исследования механизма определения ситуаций. Отметим, что поэлементная струк- тура диспозиционной регуляции поведения позволяет при последова- тельном измерении всех элементов смоделировать на завершающей стадии анализа процесс определения средств достижения целей или удов- летворения потребностей. И эта возможность, увы, ныне использует- ся не в полной мере.

Тем не менее, проблема проникновения в «черный ящик» меха- низма определения ситуаций, выяснения того, как строится процесс выбора поведенческого действия или семейного решения, совершен- но не разработана применительно к большинству видов семейного по- ведения. Лишь при изучении репродуктивного поведения в связи с ог- раниченным набором репродуктивных событий этого рода (их всего

233

14 видов определения репродуктивных ситуаций, относящихся к зача- тиям и рождениям детей или к отсутствию их) удалось структуриро- вать механизм определения ситуаций как проблемных или рутинных, но только по критерию возникновения ожидаемых либо неожидаемых результатов поведения⁴.

Однако вопрос о том, как осуществляется социально-психологи- чески определение ситуации, остается открытым. Правда, была пред- принята однажды попытка моделирования 10 семейных ситуаций с 3 вариантами решений по каждой. В небольшом опросе оценивалась вероятность выбора одной из альтернатив и рассматривалось влияние семейной или внесемейной направленности на возможный выбор, но псе же эта процедура выяснения предпочтений тех или иных исходов поведения не выходила за рамки рациональной целесообразности и, так сказать, мысленного эксперимента (не было экспериментального кон- троля за степенью реализации эксплицированных моделей принятия решений)⁵. В настоящее время достижения психологической теории принятия решений позволяют осуществить имитацию механизма оп- ределения ситуаций в области человеческого общения вообще и в об- ласти самосохранительного поведения в частности⁶.

Еще одно замечание по поводу измерения семейного МЫ. Методы тестирования, глубинного интервью и опроса (в разных формах, вклю- чая истории жизни) претендуют на выявление внутренней структуры возникновения решения, диспозиционного механизма определения ситуаций, удовлетворения тех или иных потребностей семьи. Методы наблюдения и анализа документов, имеющие дело с овеществленны- ми в каких-то культурных формах результатами поведения, способны, так сказать, лишь косвенно выявить то, что вызвало эти результаты. Побочные методы должны позволять по внешним проявлениям изу- чаемого процесса реконструировать его внутренний механизм. Одна- ко вообще исключается внутренний механизм принятия решений в семье. Строго придерживаясь ортодоксального бихевиоризма, т. е. фор- мулы «стимул — реакция», можно пренебречь структурой определе- ния ситуаций как не заслуживающей внимания, ибо объяснение ре- зультата строится по его внешним факторам.

Тогда действительно прав Амброз Бирс, утверждающий, что «при- нять решение — смириться с перевесом одних внешних влияний над другими». К счастью, уже проведенные исследования семейного пове-

⁴ См.: Антонов А. И. Медков В. М. Второй ребенок. С. 236.

⁵ Марковская Н. Г. Место семьи и системе ценностных ориентации личности. Автореф. канд. дисс. МГУ. 1990. С. 21.

⁶ Акофф Р., Эмери Ф. О целеустремленных системах. М., 1974; Ко- зелецкий Ю. Психологическая теория решений. М., 1974.

234

дения убеждают в том, что один и тот же результат — рождение детей или развод, достигается в миллионах семей при огромном «плюрализ- ме» линий поведения (чувств, взглядов, потребностей, мотивов и т. д.). С точки зрения инструментального подхода, видимо, можно ограни- читься выявлением детерминант какого-либо феномена, но такое объяснение человеческого поведения ни в коей мере не прольет свет на его понимание. Следовательно, инструментализм не способен пол- ностью служить целям научного познания и объяснить многообразие путей, ведущих к одному и тому же результату.