Натратив, повествование

или рациональной сторон познавательного процесса. То, что наглядно для одних людей, может быть ненаглядно для других. Например, для тех, кто не имеет опыта составления и чтения чертежей, вряд ли нагляден чертеж сложного механизма. Н. характеризует и осуществляет связь знания и действия, причем действия не только практического, но и умственного. Когда имеют в виду “Н.”, то прежде всего подразумевают не столько “облик” сверхчувственного объекта самого по себе, сколько картину выявления некоторых свойств этого объекта в некоторой деятельностной ситуации. Например, не имея “портрета” гравитации в чистом виде, ученый тем не менее способен создавать наглядные модели взвешивания тел на пружинных весах или иным

способом.

Неудачи в создании наглядных образов той или иной наукой не могут служить основанием для утверждения, что Н. мешает развитию данной науки; вероятно, эти неудачи — следствие ориентации на поверхностные уровни Н. Визуализация знания не есть его примитивизация. Наоборот, наглядный образ как продукт визуального мышления — это знание, скорректированное действием, поэтому более предпочтительное; информация, заключенная в нем, легче усваивается и более понятна. Н. не нужно отождествлять с “истинным отражением”: наглядное — не обязательно истинное, но преимущественно сопряженное с правильностью и эффективностью действия. Н. — свойство развитого знания и условие понимания этого знания другим

индивидом.

Д. В. Пивоваров

НАТРАТИВ, ПОВЕСТВОВАНИЕ -

фундаментальный компонент социального взаимодействия, состоящий, как минимум, в том, что “кто-то рассказывает кому-то, что что-то произошло” (Б. Смит). Термин Н. Связан с латинским gnarus “знающий”, “эксперт”, “осведомленный в чем-либо”, восходящим, в свою очередь, к индо-европейскому корню gna (“знать”). Н. представляет собой

 

==521

НАТРАТИВ, ПОВЕСТВОВАНИЕ

универсальную характеристику культуры в том смысле, что, нет, по-видимому, ни одной культуры, в которой отсутствовали бы Н. Культуры аккумулируют и транслируют собственные опыт и системы смыслов посредством Н., запечатленных в мифах, легендах, сказках, эпосе, драмах и трагедиях, историях, рассказах, шутках, анекдотах, романах, коммерческой рекламе и т. д. Способность быть носителем культуры неотделима от знания смыслов ключевых для данной культуры повествований. Степень социализации индивида также связывается с определенной мерой его языковой компетентности, ключевым компонентом которой является способность индивида рассказывать и пересказывать.

Представления о сущности, структуре, психологических и социальных функциях Н. восходят к Аристотелю, который в “Поэтике” заметил, что самой важной характеристикой Н. является сюжет. Хорошая история имеет начало, середину и конец, образуя законченное целое. Доминирующая во времена Аристотеля разновидность Н. — трагедия — оценивалась им как важный социальный институт на том основании, что, порождая в гражданах полиса состояния жалости и гнева, она и снимала их посредством катарсиса.

Новое время, начиная с гуманизма Возрождения и переосмысления Лютером и Кальвином “Исповеди” Августина Блаженного, принесло понимание Н. как понимания личности и истории с т. зр. взаимодействия отдельных индивидуальных историй. Жизнь каждой личности представляет собой осмысленное целое в форме истории, а Н. предполагает переплетение этих историй.

В XX в. активное изучение Н. привело к формированию большого количества разнообразных теорий Н., из которых самыми принципиальными, по мнению X. Миллера, являются следующие: теории русских формалистов В. Проппа, Б. Эйхенбаума и В. Шкловского; диалогическая теория Н., у истоков которой стоял М.Бахтин; теории “новой критики” (Р. П. Блэкмэр); неоаристотелианские теории (Чикагская школа: Р. С. Грейн, У. Буф); психоаналитические теории (3. Фрейд, К. Берк, Ж. Лакан, Н. Эбрэхем); герменевтические и феноменологические теории (Р. Ингарден, П. Рикер, Ж. Пуле); структуралистские, семиотические и тропологические теории (К. Леви-Стросс, Р. Барт, Ц. Тодоров, А. Греймас, Ж. Жене, Г. Уайт); марксистские и социологические теории (Ф. Джеймсон); теории читательского восприятия (В. Айзер, X. Р. Яусс); постструктуралистские и деконструктивистские теории (Ж. Деррида, П. де Ман).

По мере отказа от концепции доминирующей роли научной рациональности в жизни общества и складывания представлений о рациональности, содержащейся в опыте, воплощающейся в деятельности, речи, установлениях культуры, Н. как сложная смыслообразующая форма, которая выражается в объединении описаний положения дел, содержащихся в отдельных предложениях, в особый тип дискурса, привлек внимание социологов, социальных психологов и философов. Так, когнитивный психолог Д. Брунер в работе “Реальные сознания, возможные миры” (1984) ввел различение логико-научной, или парадигматической, и нарративной рациональности. Термин “парадигматический” относится к такому типу дискурса, который служит для того, чтобы продемонстрировать или доказать то или иное утверждение, связывая его с другими на основе формальной логики. Термин “нарративный” используется для обозначения такого типа дискурса и рассуждения, которое строится на основе значения целого, построенного как диалектическое объединение его частей. Такой тип дискурса несводим и к коммуникативному дискурсу, который, как правило линеен, в то время как в нарративной схеме организации информации событие понимается, когда объясняются его роль и значение в связи с некоторыми целью, проектом или целым человеческой жизни. Объяснение событий в нарративном дискурсе ведется в известном смысле ретроспективно: посредством прояснения их значения, вы

==522