Вытеснение

идею по тем же путям, чтобы под руководством врача психический конфликт получил лучший исход и произошло выздоровление. При этом последствия психоаналитического лечения могут варьироваться следующим образом: или больной убеждается, что несправедливо отказался от патогенного желания, и принимает его всецело или частью, или это желание само направляется на более высокую, не возбуждающую никаких сомнений, цель (что называется сублимацией), или же отстранение этого желания признается справедливым, но автоматический, а потому и недостаточный, механизм В. заменяется осуждением с помощью высших психических сил человека; в итоге достигается овладение несовместимым желанием. Замаскированное исполнение вытесненных желаний может происходить в сновидениях, выражаясь в их явном содержании, которое вербализуется, будучи воспроизведенным по памяти, а также в том, что искажение сновидения представляет собой тот же самый процесс, что происходит при образовании истерических симптомов, когда факт В. указывает на происходящую борьбу душевных сил. Явное содержание сновидений, по существу своему, представляется искаженным заместителем бессознательных мыслей, и это видоизменение является делом защитных сил Я, т. е. тех сопротивлений, которые в бодрствующем состоянии вообще не допускают вытесненные желания бессознательного в область сознания. Во время сна, когда сознание ослабляется, эти сопротивления, будучи достаточно сильными, обуславливают .маскировку бессознательных мыслей, чему способствуют процессы сгущения и смещения, происходящие при работе сновидения. Вся фрейдовская теория толкования сновидений и символика неврозов построены на этой динамике сопротивления В.

К. Г. Юнг, основоположник культурологической ветви психоанализа, в своем “Определении терминов” к работе “Психологические типы”, в частности, пишет, что В. тягостных содержаний может быть описано как интенсиональное забывание, путем которого сознательные содержания могут попадать на порог сознания. Путем В., по мнению К. Юнга, создалось все содержание личностного бессознательного. В “Проблемах души нашего времени” Юнг отмечает, что, поскольку все, что осаждается в бессознательном, принимает ту или иную архаическую форму, то В. комплекса, который вызывает первобытный страх, означает, что комплекс выражается как архетип

Понятие В. у самого Фрейда Юнг характеризует как “пубертратное”, т. е основанное на определенном периоде жизни человека, а именно на возрасте полового созревания, инфантильные комплексы которого способны распространиться на всю последующую жизнь. Содержание бессознательного, т. о., определяется инфантильными тенденциями, которые вытесняются в силу их несовместимости друг с другом. Вытесненные содержания претерпевают превращения в символах либидо, и содержанием комплекса становятся инфантильные фантазии, которые, в трактовке А. Адлера, например, продиктованы потребностью в самоутверждении; поэтому в психологической ситуации В. происходит следующее: аффект (симптом, который является причиной В.) низводит безличную данность противоположностей (в фрейдовском толковании — амбивалентность человеческих чувств) в личную сферу; так осуществляются те проекции, устранение которых составляет суть психологической работы как терапевтического метода.

Снятие В. личностных фантазий проявляет сплавленность индивидуальной психики с коллективной, поэтому возникающие впоследствии фантазии и отдельные сновидения отличаются космичностью образов.

А. В. Севастеенко

==176

 

ГЕНДЕР

00.htm - glava06

Г

ГЕНДЕР (gender) — социальный пол В англ. яз. разграничиваются понятия социального пола (“gender”) и биологического (“sex”). Терминологически понятие Г. оформилось в процессе теоретического развития феминизма, а затем и собственно тендерных исследований (см. “Гендерные исследования”). Этимология слова “гендер” представлена несколькими значениями. В русск. яз. элементы системы род — пол оказываются тесно взаимосвязанными, поэтому у нас гендер переводят как род. В словаре В. Даля слова “муж”, “жена”, “пол”, “род” как бы концентрируют смысловые особенности тендерной проблематики в их конкретной русскоязычной специфике, выражая при этом особенности полосимволизма. В частности, исследователи подчеркивают, что слово “род” — мужского рода и предусматривает сложноподчиненную, иерархическую зависимость. Обосновывается необходимость рассматривать не опыт пола (sex), а опыт рода, соотнесенного с социально-культурными характеристиками.

Соотнесение Г. с родом позволяет обнаружить еще одно его значение — представление. Термин “гендер” понимается как представление отношений, показывающих принадлежность к классу, группе, категории. Г. выражает отношение принадлежности. Т. о., Г. приписывает или закрепляет за каким-либо объектом или индивидом позицию внутри класса, а следовательно, и позицию относительно других классов. Понятно столь пристальное внимание к понятию Г., т. к. в значении социального пола/рода оно становится не просто описательным понятием, а предстает как определенная когнитивная схема, включенная в анализ и объяснение властных отношений в обществе.

Современное обществознание последовательно и весьма продуктивно разрабатывает данное понятие как одно из важнейших для анализа оснований социальности и ее форм. Смысл понятия “тендер” заключен прежде всего в идее социального моделирования или конструирования пола. Социальный пол конструируется социальной практикой. В обществе возникает система норм поведения, предписывающая выполнение определенных половых ролей; соответственно возникает жесткий ряд представлений о том, что есть “мужское” и “женское” в данном обществе. Г. — совокупность социальных репрезентаций, а не природой закрепленная данность. Г. — культурная маска пола, то, что мы думаем о поле в границах наших социокультурных представлений. Более того, пол и есть только Г., т. е. то, что стало полом в процессе его социализации. Не пол принадлежит человеку, а человек полу, а он определен властью и языком. В современном обществе все труднее провести границу между биологической предопределенностью пола и его социальным моделированием. “Сегодня нет ничего менее надежного, чем пол. Принцип неопределенности распространяется на половые отношения, как и на отношения политические и экономические” (Бодрийяр).

При всем многообразии подходов и позиций в отношении определения Г. имеет смысл выделить две концепции: теорию социальной конструкции Г. и теорию тендерной системы. Первый подход рассматривает динамическое измерение тендерной культуры и воспроизводство ее в процессе социализации и представляет диахронический аспект культуры. Второй подход концентрируется на гендерном измерении культуры общества — это синхронический аспект.

В логике первого подхода (Г. как социальный конструкт) называют три группы характеристик: биологический пол, полоролевые стереотипы, распространенные в том или ином обществе, и т. н. “гендерный дисплей” — многообразие проявлений, связанных с предписанными обществом нормами мужского и женского действия и взаимодействия. Понятие “тендерный дисплей” введено И.

==177

 

ГЕНДЕР

Гоффманом и выражает множество проявлений культурных составляющих пола. В соответствии с данным подходом Г. предстает как измерение социальных отношений, укорененное в данной культуре.

Синхронический аспект гендерной культуры описывается в терминологии “гендерной системы”. Понятие “тендерная система” включает разнообразные компоненты и по-разному определяется разными авторами. Но в основном подчеркивается то, что гендерная система есть совокупность отношений между полами (и внутри полов). Поскольку гендерная система предполагает гендерное измерение публичной и приватной сферы, соотносит систему гендерной иерархии с другими социальными иерархиями и системами доминирования, то в анализе такого рода большая роль отводится изучению роли социальных институтов, реализующих тендерные технологии. Властные смыслы тендерных отношений во многом открылись в развитии именно такого подхода. Так, Г. Рабин, к примеру, показывает, что пологендерная система конструируется как набор соглашений, которыми общество трансформирует биологическую сексуальность в продукт человеческой активности. Другими словами, тендерная система, которая конструирует два пола как различные, неравные и даже взаимодополняющие, является фактически системой власти и доминирования, цель которой — концентрация материального и символического капитала в руках отцов. А. Рич отмечает, что Г. является своеобразной системой, продуцирующей различия и вписывающей эти различия в отношения власти и подчинения. Власть базируется на разветвленной системе различий, половые различия оказываются в этой системе генетически первичными. Именно на этой линии различения хорошо видно, как власть и общество в целом моделируют тендерное противостояние, превращая т. н. “несоциальные” различия в “социальные”, пол/секс в пол/тендер.

Конструкция Г. есть одновременно продукт и процесс представления как о других, так и о самих себе. Смысл тендерной процессуальности состоит в том, что пол обретается. Стадии обретения пола — это стадии оформления Г. в движении от биологического пола к социальному. Одна из схем такого движения представлена Д. Лорбер. Она показывает предпосылки и компоненты Г., но нам представляется, что они могут быть рассмотрены и как этапы становления Г. как статуса и структуры: — пол (sex) как биологическая категория — непосредственно данное сочетание генов и гениталий, дородовой, подростковый и взрослый гормональный набор; — пол (sex) как социальная категория — предназначение от рождения, основанное на типе гениталий; — половая (sex — gender) идентичность — осознание себя как представителя данного пола, ощущение своего женского или мужского тела, осознание своей принадлежности к полу в социальном контексте; — пол (gender) как процесс — обучение, научение, принятие роли, овладение поведенческими действиями, уже усвоенными в качестве соответствующих определенному тендерному статусу; — пол (gender) как статус и структура — завершение оформления тендерного статуса индивида как части общественной структуры предписанных отношений между полами, особенно структуры господства и подчинения.

Первоначально в феминистских, а затем и в более широких тендерных исследованиях особое внимание уделялось технологиям формирования Г., тому самому научению и усвоению тендерных норм, которые во многом предопределяют модели отношений в том или ином обществе (см. “Гендерные технологии”).

Стремление систематизировать и выстроить наличные позиции по понятию Г. дано в исследованиях наших соотечественниц О. Ворониной, Т. Клименковой, М. Малышевой и др. Обобщенный вариант западных подходов по данному вопросу представлен в модели, предложенной О. Ворониной. Она выделяет:

==178

 

ГЕНДЕР

Г. как социально-демографическую категорию; Г. как социальную конструкцию; Г. как субъективность; Г. как идеологический конструкт; Г. как сеть (network); Г. как технологию; Г. как культурную метафору.

В проблематизации “гендер как идеологический конструкт”, например, представлена одна из феминистских линий анализа, определяющих Г. как инстанцию мужского доминирования, которое организует сексуальность через властную систему, где возможности контроля принадлежат мужчинам. Контроль происходит через объективацию женщин и, кроме того, — через эротизацию акта контроля как такового. Представители этой позиции подчеркивают, что в восприятии мужчин только женщины имеют Г., мужчины же могут не иметь такого знака специфичности, т. к. они представляют все человечество. Эта идея нашла отражение в давнем предрассудке, смысл которого в том, что пол, сексуальность — прерогатива женщин, отсюда выросла вся тема “мистики женственности” (Б. Фридан).

Г. как культурная метафора осмысляется в философии постмодернизма и является еще одним весьма продуктивным аспектом анализа предмета. Этот аспект в большей степени выражает культурно-символическую природу Г. Наличный культурно-символический тендерный ряд представляет не всегда явные ценностные ориентации и установки, оформляет образы феминности и маскулинности в их социокультурной конкретике, выражает культурно-символическую иерархию внеполовых дихотомий, которые оказываются предзаданы всей онтологией мужского и женского. Встроенность мужского и женского как онтологических начал в систему других базовых категорий трансформирует и их собственный, первоначально природно-биологический смысл. Пол становится культурной метафорой, а данная метафора способна выполнять функцию не только описания, но и оформления социальной реальности. Данная линия анализа развивается в основном французской постструктуралистской традицией (Люси Ирригарэ, Хелен Сису, Юлия Кристева), где весьма заметно влияние идей Деррида.

В несколько иной терминологии эта же линия анализа Г. развернута в аспекте изучения полового символизма. Так, этнографы, исследуя на своем материале проблемы половой дифференциации в рамках изучения брачно-семейной обрядности, воспитания детей и т. д., заострили внимание на формах полового символизма и показали, что тотальная половая дифференциация представлена и закреплена на первичных уровнях человеческого существования через половой символизм. Символика мужского и женского, данная через противопоставление, выполняет классифицирующую роль в построении модели мира. Мощность и разрешающая сила оппозиции мужское/ женское заложена в том, что полярность требует активного, творческого (творящего) взаимодействия оппозитов, что является сутью творения, существом мира и его гарантом. Отсюда универсализующая роль классификации по признаку мужское/женское, когда под нее подверстываются объекты, явления и действия, реально с сексуализацией универсума не связанные. Так, на уровне культуры весь мир (и природный, и вещно-предметный) оказывается сексуализированным, т. е. разделенным на две части по признаку мужское/женское.

В половом символизме большинства культур “мужское” отождествляется с духом, логосом, культурой, активностью, силой, рациональностью, светом, наполненностью, формой и т. д. “Женское” — с материей, хаосом, природой, пассивностью, слабостью, эмоциональностью, тьмою, пустотой, бесформенностью. В европейской традиции патриархата эти ряды рассматриваются не только как дихотомия, но и как иерархия. Половой символизм хоть и в весьма опосредованной, растворенной форме, но также отражает властные смыслы тендерной дифференциации общества, что перекликается с актуальными концепциями символической власти.

В целом же следует отметить, что

==179

 

ГЕНДЕРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

произошла трансформация статуса Г. от переменной в анализе до аналитической категории Анализ гендерных отношений по сути является анализом отношения власти полов в экономической, социальной, политической сферах жизнедеятельности

О В. Шабурова

ГЕНДЕРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ -

междисциплинарная исследовательская практика, реализующая эвристические возможности тендерного подхода для анализа социальных трансформаций и систем доминирования (см. “Гендер”). Философская и общегуманитарная мысль конца XX в. выразила новый взгляд на проблемы природы сексуальности, взаимоотношения полов и т. н. женский вопрос. Механизмы социализации пола уже абсолютно ясно высвечены как механизмы властного дискурса. Самые актуальные проблемы социума — власть, насилие, самосознание и свобода личности — в условиях постиндустриального общества предстали как проблемы половой идентификации индивида и соответствующих социальных ролей. Основные философские вопросы — проблема сущности человека, смысл и предназначение, пространство и время человеческого бытия — получили гендерное измерение. Осознание этого положения и нашло отражение в широко разворачивающихся во всем мире Г. и.

Г. и. как научное направление стали результатом интенсивного развития феминистских практик. Новая фаза в развитии этого мощного научного потока обозначается в 80-е гг., когда произошел переход от анализа патриархата и специфического женского опыта к анализу тендерной системы. Женские исследования (women's studies) перерастают постепенно в тендерные, где на первый план выдвигаются подходы, согласно которым все аспекты социальности и культуры могут иметь тендерное измерение. Смещаются не только акценты феминистских исследований, но меняется и тональность анализа, радикальный критический запал, который был свойствен некоторым направлениям феминизма (см. “Феминизм”), сменяется все более серьезным стремлением понять, как тендер присутствует, конструируется и воспроизводится во всех социальных процессах. Новая концепция тендера перевела предмет “женщины” в более широкое проблемное поле полового различия как такового (некоторые исследователи отмечают, что этот сдвиг совпадает с переходом от “социальной истории” к “культурной истории”). Содержание женских исследований расширилось, включив проблемы маскулинности и сексуальности. Теперь Г. и. обогатились направлением “man's studies”.

В 90-х гг. Г. и. становятся достаточно распространенными во всем мире. Но различия в подходах, методах исследований существенны до сих пор. В качестве основных направлений-концептов можно выделить следующие: — Г. и. как инструмент социологического анализа; — Г. и. как продолжение развития теории тендера в рамках женских исследований; — Г. и. как культурная интерпретация; — Г. и. как семиотический инструмент; — Г. и в философии власти. Границы Г. и. определены недостаточно четко. Одни исследователи полагают, что тендерный метод универсален, ибо основан на широком понимании различия как принципа культурной, социальной и политической организаций, внутри которых половая дифференциация является первичной. Другие же считают половую дифференциацию одной из многих форм.

Непроясненной до конца остается не только проблема границ направления, еще более дискуссионным является вопрос общей методологии. Сама смена установки феминистских исследований с социально-критического анализа патриархатного общества и маскулинности на объективное изучение природы и социального оформления мужского в конкретных социальных системах оказалась

==180