III. Внутренние условия действительности завещания (содержание)

1. Внутреннее условие действительности завещания составляет прежде всего точность его содержания (ст. 1026).

Точности обозначения имущества и тех лиц, которым оно завещано, следует требовать лишь в такой мере, чтобы суд мог из содержания завещания установить несомненность воли завещателя. Поэтому в случае неточного означения имущества и лиц, и вообще при очевидной ошибке завещателя, завещание будет недействительным тогда, когда суд не может установить несомненности воли завещателя[см. сноску 131]. Правило о точном определении наследников и завещаемого имущества не применяется, впрочем, к завещаниям с целями благотворительными (79/289, 02/104, реш. 19 янв. 1905 г. по делу Астраковой)[см. сноску 132]. Что касается, в частности, точного обозначения лиц (наследников), то, как было замечено, у нас возможно оставлять наследство лицам, еще не родившимся и не зачатым, а также юридическим лицам, еще не существующим (416, II). Далее, точность обозначения лица возможна и без названия определенных лиц по фамилии. Так, будет вполне действительно завещание, коим имущество оставлено, например, в пользу семьи определенного лица (реш. 19 февр. 1903 г.)[см. сноску 133]. Более того, возможно оставлять по завещанию капитал, проценты с которого шли бы на приданое бедным невестам, без указания каким[см. сноску 134]. В частности, не требуется ни точного обозначения завещаемого имущества (имущество может быть завещано в общих выражениях, см. ст. 1027), ни обозначения наследственных долей. В этом случае, согласно разъяснению сената, доли считаются равными (79/37). Поэтому, если завещаемое имущество будет оставлено сыну и дочери без указания доли, то оба наследника получат по равной доле, а не по законной (81/52, против Шершеневич).

2. Возникает, далее, основной вопрос, будет ли завещание действительно, если в нем: а) обойдены законные наследники или даже б) прямо лишены наследства.

а. Современное гражданское право, в интересах семьи, ограничивает свободу завещателя. Оно требует, чтобы ближайшие законные наследники были обязательно обеспечены завещателем, чтобы они получили определенную долю наследства, которая, поэтому, называется обязательной, неотъемлемой, или законной долей (стр. 550 и сл.). Наше законодательство не знает, однако, института обязательной, неотъемлемой доли. Интересы семьи охраняются у нас с помощью института родовых имуществ. Это значит, что родовые имения не подлежат свободному распоряжению собственника ни по завещанию (стр. 550), ни по дарению (стр. 358). Распорядиться родовым имуществом по завещанию собственник может лишь в двух случаях. 1) Если он не имеет ни детей, ни иных по прямой линии от него нисходящих. В этом случае, минуя ближайших своих наследников и несмотря ни на какую степень родства, лицо может оставить завещание в пользу любого родственника или родственницы, но лишь «того рода, из которого досталось завещаемое избранному им наследнику имущество» (ст. 1068²)[см. сноску 135]. 2) При наличности же нисходящих по прямой линии (нов. закон 3 июня 1912 г.), завещатель вправе оставить свое родовое имение или часть его некоторым нисходящим и даже одному из них (ст. 1068¹). Ограничивая свободу завещания родовых имуществ, наш закон дозволяет, конечно, писать завещание в пользу тех ближайших законных наследников, которые и без завещания получили бы наследство. – Оценивая институт родовых имуществ, в качестве суррогата обязательной доли, необходимо подчеркнуть большую желательность и целесообразность последней. Так, родовые имущества охватывают лишь часть недвижимостей. Следовательно, во всех тех случаях, когда завещатель имеет благоприобретенные недвижимости или движимое имущество, интересы ближайших законных наследников уже остаются совершенно необеспеченными.

Что касается, в частности, обеспечения пережившего супруга, то закон дозволяет оставлять родовое имущество по нотариальному завещанию в пожизненное его владение (стр. 576–577). Заслуживает также внимания, что указная доля пережившего супруга в родовом имуществе сохраняет характер обязательной доли, если родовое имущество идет в боковые линии. В этом случае завещатель не вправе лишить пережившего супруга его указной доли; иначе при переходе родового имения к нисходящим по нов. зак. 3 июня 1912 г. (ст. 1068¹).

б. Дозволяя завещателю свободно распоряжаться своим благоприобретенным имуществом и, с вышеизложенными ограничениями, родовым имуществом, наши законы не говорят о том, вправе ли завещатель прямо лишить своих законных наследников наследства (а не косвенно, назначая других наследников). Дело в том, что прямое устранение наследника (эксгередация) по практическим результатам своим совсем не равносильно лишению наследства путем назначения его другому лицу. Это другое лицо может умереть раньше наследодателя, вообще не принять наследства, в таком случае обойденный будет признан к наследованию по закону. Между тем прямое лишение наследства, эксгередация, устраняет наследника навсегда, и если нет других наследников по закону, то наследство становится выморочным. Идея лишения наследства известна нашим законам, но – в силу самого же закона. Так, дети, вступившие в брак против решительного запрещения родителей, лишаются по закону права наследования, если только родители в завещании не простили их (ст. 1566 Ул. о нак.). Но таким исключительным признанием идеи лишения права наследования по закону, конечно, не решается вопрос о возможности эксгередации по воле завещателя. Сенат высказался отрицательно (03/28 по д. Гладилина); в литературе же данный сложный вопрос спорен[см. сноску 136]. Отрицательная позиция сената понятна с точки зрения поддержки сенатом защиты интересов ближайших наследников, не имеющих, по нашим законам, права на обязательную долю, но на законе эта позиция едва ли может быть обоснована. Прямое устранение наследника, несомненно, есть распоряжение об имуществе. Как не запрещенное законом[см. сноску 137], оно есть законное объявление воли; следовательно, эксгередация едва ли противоречит понятию завещания в нашем праве. Западноевропейское право (швейцарское право прямо не говорит об эксгередации)[см. сноску 138]и наш проект (ст. 1481, см. мотивы) признают эксгередацию[см. сноску 139].

3. Ограничение воли завещателя, спорное в области эксгередации, не сомнительно у нас в области подназначения, или субституции.

Именно, запрещается подназначение добавочного наследника, на тот случай, если бы лицо, призванное к наследованию в первую очередь, почему-либо не приняло открывшегося наследства (ср. 69/1334; 79/78). Например, наследодатель А, назначив своим наследником Б, не вправе в то же время подназначить еще наследника Г (субститута) на тот случай, если бы назначенный наследник Б (институт), по открытии наследства, т.е. призванный к наследованию, почему-либо не стал наследником. Такое подназначение, не известное нашему праву (вводится Проектом, ст. 1416), никоим образом нельзя смешивать с другим, лишь видимым подназначением, когда оно сделано на случай, если назначенное лицо в первую очередь умрет раньше смерти наследодателя, т.е. до открытия наследства. Например, наследодатель А может написать завещание таким образом: завещаю имущество лицу Б; если же лицо Б умрет раньше меня, то назначаю наследником лицо Г. Такое видимое подназначение возможно (82/83), но оно не есть подназначение в собственном смысле этого слова (субституция), т.к. в данном случае нет назначения наследника (субститута) наследнику (институту), а есть лишь назначение наследников самому себе. Запрещение субституции объясняется тем, что наше право не дозволяет распоряжаться собственнику своим имуществом за наследника. Между тем, назначение наследнику наследника было бы таким распоряжением и, именно, распоряжением правом его наследования. Последнее, за непринятием наследства призванным, наследником, переходит по праву трансмиссии к его наследникам (см. стр. 584). Сенатом настолько строго проводится запрещение субституции, что она не допускается и на случай смерти наследника, назначенного в первую очередь под отлагательным условием и умершего по открытии наследства, но до наступления этого условия (69/1334, 79/78). Еще более не допускается подназначение добавочного наследства под отменительным условием (ст. 1011, прим.). Так, например, нельзя оставить завещание в пользу лица А с тем, чтобы при известном условии, с течением времени, его сменил наследник Б. В этом отношении наше право, в противоположность общегерманскому (ст. 2100 и след; поднаследник – Nacherbe), держится римского принципа: тот, кто сделался раз наследником, остается наследником навсегда (ср. ст. 420)[см. сноску 140].