Эмоциональный центр

Иру может смутить ощущение, что она не в состоянии «прочувство­вать» любовь Джульетты к Ромео, что она ничего не ощущает и не способна выразить эту любовь. Но в той мере, в которой «любовь» яв­ляется чувством, и сама Джульетта не может сознательно ее выра­зить.

«Моя, как море, безгранична нежность И глубока любовь. Чем больше я Тебе даю, тем больше остается:

Ведь обе - бесконечны».

Ире бесполезно думать, что в этот момент она должна так или иначе ощущать глубокую нежность к Ромео, и что ей удастся выехать на этом чувстве и выразить любовь Джульетты. Если Ира начнет давить на свой «эмоциональный центр», она не добьется ничего, кроме ощу­щения пустоты, увязнет в концентрации и в итоге начнет показывать.

Когда мы показываем чувство, оно всегда, без исключения, фальши­во. Именно поэтому, когда мы решаем выразить искреннюю любовь к кому-то, номер не проходит. Любовь выражается в действиях. Лю­бовь, как и все остальные чувства, сама решает, когда ей проявиться. Только будучи внимательны к другому человеку, мы можем по-настоя­щему любить его, и любовь всегда проявляется в истинном внимании. Но опять-таки, «любовь» — это очередной неадекватный ярлык, кото­рым мы маркируем великое множество чувств. Например, Джульетта может искренне любить Ромео - тогда суть этого чувства больше в нем. И/или она может быть влюблена в него - тогда суть этого чувст­ва больше в ней самой.

То есть Джульетта ведет ту же борьбу, что и человек, которому угро­жают ножом. Что она выберет - внимание или концентрацию? Или леденящие душу метания от одного к другому? Для Джульетты ставки на Ромео очень высоки. Ей нужно извлечь максимум информации из того, что он говорит и что оставляет недосказанным. Ей необходимо научиться верно истолковывать его лицо и жесты, суметь увидеть, не лжет ли он ей - или самому себе. Может быть, и лжет, и одновре­менно говорит правду. Джульетта почувствует это, наблюдая за ним. И у нее разболится голова, потому что в мозг поступит противоречи­вая информация. Его поведение невозможно истолковать однознач­но. Ира не способна контролировать всю сложность чувств Джульет­ты. Ира не способна контролировать всю сложность того, что Джу­льетта видит. Ира может только смотреть сквозь глаза Джульетты.

Джульетте нужно сказать Ромео немало важного. Например, объяс­нить ему, кто она, какая она. Чтобы это удалось, ей нужно быть очень внимательной к себе и к Ромео. Если она начнет выражать себя, Ро­мео не поймет ничего - или очень мало. Чувства можно выразить только действиями. Выразить чувство само по себе так же невозмож­но, как испражняться через ухо. Можно тужиться и тужиться в свое удовольствие, все равно ничего не выйдет. Трубы не соединяются.

Так как же Ире выбрать действие, которое наиболее полно выразит чувство нежности?

Давайте пока не будем ставить вопрос ребром, а сформулируем еще одну аксиому.

Чувства всегда мешают действиям

Иными словами, то, что я чувствую, всегда затрудняет то, что я де­лаю, но никогда не облегчает. Так что какую бы нежность Джульетта ни испытывала к Ромео, эта нежность затрудняет ее действия по от­ношению к нему, но ни в коем случае не облегчает их. Что бы Ира ни играла на данном тексте - например, что она пытается развлечь, со­блазнить, научить, предостеречь, смутить, завоевать, ободрить, смяг­чить, напугать или взволновать Ромео - чувства к Ромео затрудняют любое из этих действий, а вовсе не помогают ей добиться желаемого.

То есть полнота чувств мешает ей выразить то, что ей хочется выра­зить. Словно любовь к Ромео мешает ей выразить эту любовь.

Представьте, что кто-то довел вас до белого каления, и вы орете «По­шел вон!» Вам может показаться, что этот крик прекрасно выражает вашу ярость. Актеру это ничем не поможет. Актер должен разграни­чивать чувства и действия, между ними должно быть расстояние. В данном случае это чувство — ярость, но ярость не может быть дейст­вием, ярость — это не глагол. Ярость - это проходящее чувство. Како­во же тогда действие? Например, — заставить другого выйти из ком­наты. Тогда «другой» — это мишень.

Артисту не только необходимо противопоставить чувства действиям, ему нужно ввергнуть чувства в конфликт с действиями. Артисту полез­но представить, что его ярость мешает ему заставить другого выйти из комнаты. Это более полезный взгляд на проблему.

Актеру нужно представить, что для того, чтобы заставить другого выйти из комнаты, ему нужно взять свою ярость под контроль. Тогда ему, возможно, удастся перейти с крика на шепот или не наброситься на оппонента с кулаками.

И хотя артисту никогда не удастся сыграть чувство, он может сыграть действие, затрудненное чувством.