Chapter VI — arblaster again (Глава шестая — Снова Арбластер)

When Dick and Lawless were suffered to steal, by a back way (когда Дику и Лоулессу позволили выскользнуть через задний ход; to suffer — страдать; испытывать, претерпевать; дозволять, допускать, позволять, разрешать), out of the house where Lord Risingham held his garrison (из дома, где лорд Райзингем держал свой гарнизон), the evening had already come (вечер уже настал).

They paused in shelter of the garden wall (они помедлили под прикрытием садовой стены) to consult on their best course (чтобы посовещаться о лучшем маршруте). The danger was extreme (опасность была велика: «крайняя»). If one of Sir Daniel's men caught sight of them (если кто-то из людей сэра Дэниела заметил бы их: «поймал вид»; to catch — ловить) and raised the view-hallo (и окликнул бы их: «поднял оклик о цели»), they would be run down and butchered instantly (их бы немедленно настигли и зарезали; to run down — настигнуть; butcher — мясник; to butcher — бить /скот/; безжалостно убивать). And not only was the town of Shoreby a mere net of peril for their lives (и не только город Шорби был губительной западней для их жизней; net — сеть, западня), but to make for the open country was to run the risk of the patrols (но и пуститься в открытую местность означало рисковать /наткнуться на/ патрули).

A little way off (недалеко отсюда), upon some open ground (на открытом месте), they spied a windmill standing (они обнаружили ветряную мельницу; to spy — заметить, найти, обнаружить, разглядеть, увидеть); and hard by that, a very large granary with open doors (а рядом с ней — очень большой амбар с открытыми дверями).

"How if we lay there until the night fall?" Dick proposed (что если мы заляжем там до наступления ночи? — предложил Дик; to lie — лежать).

granary [`grxnqrI]

When Dick and Lawless were suffered to steal, by a back way, out of the house where Lord Risingham held his garrison, the evening had already come.

They paused in shelter of the garden wall to consult on their best course. The danger was extreme. If one of Sir Daniel's men caught sight of them and raised the view-hallo, they would be run down and butchered instantly. And not only was the town of Shoreby a mere net of peril for their lives, but to make for the open country was to run the risk of the patrols.

A little way off, upon some open ground, they spied a windmill standing; and hard by that, a very large granary with open doors.

"How if we lay there until the night fall?" Dick proposed.

And Lawless having no better suggestion to offer (и так как у Лоулесса не было лучшего предложения), they made a straight push for the granary at a run (они бегом припустили прямо к амбару; to make a push — сделать усилие: «толчок»), and concealed themselves behind the door among some straw (и спрятались за дверью среди соломы; to conceal — скрывать; прятать). The daylight rapidly departed (дневной свет быстро погас: «ушел»); and presently the moon was silvering the frozen snow (и вскоре луна посеребрила мерзлый снег). Now or never was their opportunity to gain the Goat and Bagpipes unobserved (сейчас или никогда у них была возможность дойти до «Козла и Волынки» незамеченными) and change their tell-tale garments (и переменить свои красноречивые одежды). Yet even then it was advisable to go round by the outskirts (и все же даже тогда было лучше: «рекомендовано» идти в обход, по окраинам; to advise — советовать), and not run the gauntlet of the market-place (а не подвергаться опасностям рыночной площади), where, in the concourse of people (где, в скоплении народа), they stood the more imminent peril to be recognised and slain (они подвергались еще более неминуемому риску, что их узнают и убьют; to stand — здесь: подвергаться; to slay — убить; imminent — надвигающийся, близкий, грозящий, нависший, неотвратимый, неизбежный, неминуемый /об опасности и т. п./).

push [pVS]

And Lawless having no better suggestion to offer, they made a straight push for the granary at a run, and concealed themselves behind the door among some straw. The daylight rapidly departed; and presently the moon was silvering the frozen snow. Now or never was their opportunity to gain the Goat and Bagpipes unobserved and change their tell-tale garments. Yet even then it was advisable to go round by the outskirts, and not run the gauntlet of the market-place, where, in the concourse of people, they stood the more imminent peril to be recognised and slain.

This course was a long one (этот путь был длинным). It took them not far from the house by the beach (он привел их близко к дому у берега: «не далеко»), now lying dark and silent (который теперь был темен и тих), and brought them forth at last by the margin of the harbour (и наконец вывел их к берегу бухты; to bring forth — вывести). Many of the ships, as they could see by the clear moonshine (многие из кораблей, как они могли видеть в ясном лунном свете), had weighed anchor (подняли якорь), and, profiting by the calm sky (и, воспользовавшись спокойным небом = погодой), proceeded for more distant parts (направились в более отдаленные края); answerably to this (соответственно этому), the rude alehouses along the beach (грязные: «грубые» кабаки на берегу) (although in defiance of the curfew law, they still shone with fire and candle (хотя, пренебрегая законом о тушении света, они все еще светились очагами и свечами; defiance — вызов /на поединок, спор/; пренебрежение; сопротивление, открытое неповиновение; вызывающее поведение; to shine — светить; curfew — вечерний звон /сигнал для гашения огней/)) were no longer thronged with customers (уже не были забиты клиентами; to throng — толпиться, собираться толпами; заполнять; переполнять), and no longer echoed to the chorus of sea-songs (и больше не отзывались эхом на припевы морских песен).

defiance [dI`faIqns], customer [`kAstqmq], chorus [`kLrqs]

This course was a long one. It took them not far from the house by the beach, now lying dark and silent, and brought them forth at last by the margin of the harbour. Many of the ships, as they could see by the clear moonshine, had weighed anchor, and, profiting by the calm sky, proceeded for more distant parts; answerably to this, the rude alehouses along the beach (although in defiance of the curfew law, they still shone with fire and candle) were no longer thronged with customers, and no longer echoed to the chorus of sea-songs.

Hastily, half-running (поспешно, полубегом), with their monkish raiment kilted to the knee (с их монашескими одеяниями, подвязанными у колен), they plunged through the deep snow (они нырнули через глубокий снег) and threaded the labyrinth of marine lumber (и пробирались через лабиринт из выброшенных морем досок); and they were already more than half way round the harbour (и они уже прошли больше половины пути вокруг бухты) when, as they were passing close before an alehouse (когда, пока они проходили близко перед пивной), the door suddenly opened (дверь вдруг открылась) and let out a gush of light upon their fleeting figures (и выпустила сноп света на их бегущие фигуры).

Instantly they stopped (они тут же остановились), and made believe to be engaged in earnest conversation (и сделали вид, что заняты серьезным разговором: «заставили поверить»).

labyrinth [`lxbIrInT], marine [mq`rJn]

Hastily, half-running, with their monkish raiment kilted to the knee, they plunged through the deep snow and threaded the labyrinth of marine lumber; and they were already more than half way round the harbour when, as they were passing close before an alehouse, the door suddenly opened and let out a gush of light upon their fleeting figures.

Instantly they stopped, and made believe to be engaged in earnest conversation.

Three men, one after another, came out of the ale-house (три человека один за другим вышли из кабака; to come out — выйти), and the last closed the door behind him (и последний закрыл за собой дверь). All three were unsteady upon their feet (все трое были нетверды на ногах), as if they had passed the day in deep potations (словно они провели день в пьянстве: «в глубоких возлияниях»; potation — питье; выпивка; potations — пьянство), and they now stood wavering in the moonlight (и теперь они стояли, пошатываясь, в лунном свете), like men who knew not (как люди, которые не знали) what they would be after (что им делать: «за чем бы они были»). The tallest of the three was talking in a loud, lamentable voice (самый высокий из троих говорил громким, жалобным голосом; lamentable — скорбный, печальный; страдальческий, унылый; to lament — стенать, плакать; сокрушаться; горевать; горько жаловаться; сетовать).

lamentable [lq`mentqbl], lament [lq`ment]

Three men, one after another, came out of the ale-house, and the last closed the door behind him. All three were unsteady upon their feet, as if they had passed the day in deep potations, and they now stood wavering in the moonlight, like men who knew not what they would be after. The tallest of the three was talking in a loud, lamentable voice.

"Seven pieces of as good Gascony as ever a tapster broached," he was saying (семь бочонков такого хорошего гасконского, какое когда-либо откупоривал кабатчик, — говорил он), "the best ship out o' the port o' Dartmouth (лучший корабль в Дартмутском порту), a Virgin Mary parcel-gilt (позолоченная Дева Мария), thirteen pounds of good gold money (тринадцать фунтов золотыми) — "

"I have bad losses, too," interrupted one of the others (у меня тоже ужасные потери, — прервал один из остальных = его приятелей). "I have had losses of mine own, gossip Arblaster (у меня тоже свои потери, кум Арбластер). I was robbed at Martinmas of five shillings (на Мартынов день /11 ноября/ у меня украли пять шиллингов; to rob — грабить) and a leather wallet well worth nine-pence farthing (и кожаную суму стоимостью девять пенсов и фартинг)."

"Seven pieces of as good Gascony as ever a tapster broached," he was saying, "the best ship out o' the port o' Dartmouth, a Virgin Mary parcel-gilt, thirteen pounds of good gold money — "

"I have bad losses, too," interrupted one of the others. "I have had losses of mine own, gossip Arblaster. I was robbed at Martinmas of five shillings and a leather wallet well worth nine-pence farthing."

Dick's heart smote him at what he heard (сердце Дика сжалось при этих словах: «при том, что он слышал»; to smite — бить, поражать). Until that moment he had not perhaps thought twice of the poor skipper (до этого момента он, возможно, и не задумывался о бедном шкипере; to think twice — обдумать, задуматься: «подумать дважды») who had been ruined by the loss of the Good Hope (который был разорен потерей «Доброй надежды»); so careless, in those days, were men who wore arms (так равнодушны в те дни были люди, носившие оружие: «беспечны»; to wear — носить) of the goods and interests of their inferiors (к имуществу и интересам низших /по положению/). But this sudden encounter reminded him sharply (но эта внезапная встреча остро напомнила ему) of the high-handed manner and ill-ending of his enterprise (о своевольной манере = о беззаконности и плачевном конце его предприятия; high-handed — своевольный, своенравный; властный, повелительный, деспотический; высокомерный, надменный); and both he and Lawless turned their heads the other way (и они с Лоулессом повернули головы в другую сторону; both — оба), to avoid the chance of recognition (чтобы исключить возможность узнавания).