Глава LXVII

НАУЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА НА РУБЕЖЕ IV-V ВЕКОВ

Макробий

Амвросий Макробий Феодосий (Ambrosius Macrobius Theodosius) в 430 г. был префектом Италии. Из его произведений известны: «Сатурналии» (Saturnalia) в 7 книгах, комментарии к «Сновидению Сципиона» (отрывку из сочинения Цицерона «О государстве») и трактат «О различии и сходстве латинского

игреческого глаголов» (De differentiis et societatibus Graeci Latinique verbi), от которого до нас дошло лишь несколько незначительных фрагментов.

«Сатурналии» имеют форму застольной беседы. С классическими образцами этого жанра - от «Пира» Платона до «Пирующих софистов» Афинея (III в. н. э.) - Макробий, несомненно, был знаком. Время действия диалога - 17-19 декабря, то есть первые три дня Сатурналий. Сначала гости собирались в доме лидера консервативной аристократии префекта Италии 384 г. Веттия Агория Претекстата, затем - у римского сенатора и писателя Вирия Никомаха Флавиана и наконец - у оратора Квинта Аврелия Симмаха.

Темы бесед - самые разные. От обсуждения названия и происхождения праздника Сатурна собеседники переходят к разговору о древнейших культах (книга 1), потом речь заходит о знаменитых остротах и шутках, в частности Цицерона, Цезаря, Помпея, Августа (книга 2), одно из изречений подводит к беседе о Вергилии. Это - наиболее обширная и интересная часть «Сатурналий» (книги 3-6). Все присутствующие, исключая некоего Евангела, прославляют Вергилия как человека глубокой учености, знатока риторики, философии, религии, астрономии, права, военного дела. Евангел введен в повествование явно для того, чтобы все его возражения были опровергнуты к вящей славе мантуанца. Участники беседы, среди которых находится будущий комментатор Вергилия Сервий, с увлечением обсуждают трудные и спорные места разных сочинений главным образом - «Энеиды», устанавливают заимствования из греческих

илатинских авторов и время от времени сравнивают Вергилия с Гомером, отдавая предпочтение, как правило, римскому поэту. Последнюю встречу собравшиеся посвящают рассмотрению проблем диететики (книга 7).

Среди источников Макробия на первом месте стоит Авл Геллий, которому он следует иногда дословно, приводя большие выдержки из его «Аттических ночей», затем Плутарх и, возможно, Варрон. Обычно Макробий использует цитаты из различных антологий и компендиев, однако первоначальные источники часто указываются в последующих критических разборах.

Значение «Сатурналий» для исследователей античности переоценить невозможно. Все, кто занимается архаической латинской литературой, обычаями и общественным устройством римлян, их праздниками, календарем, законами, мифологией и италийскими верованиями, находят здесь крайне полезные сведения. Благодаря Макробию сохранились многочисленные фрагменты из утраченных произведений Энния, Варрона и других латинских писателей. Для нас большую ценность имеет постоянно проводимое в «Сатурналиях» сопоставление стихов Вергилия и Энния, показывающее, как в соревновании с родоначальником римского национального эпоса мантуанский поэт обновляет гомеровские формы и образы.

Значительную роль в истории европейской культуры сыграли написанные Макробием «Комментарии к "Сновидению Сципиона"» (Commentarii in Somnium Scipionis). Вдохновенные страницы цицероновского текста, наполненные верой в бессмертие и вечное блаженство всех тех, кто верно послужил отечеству, истолковываются Макробием в духе неоплатонизма, необычайно популярного в IV в.

Марциан Капелла

На первую половину V в. приходится деятельность писателя-энциклопедиста Марциана Капеллы (Martianus Capella), автора обширного труда «Бракосочетание Меркурия и Филологии» (De nuptiis Mercurii et Philologiae) в 9 книгах. Судя по некоторым автобиографическим намекам в этом сочинении, Марциан был адвокатом в Карфагене и написал свою энциклопедию уже в преклонном возрасте, посвятив ее сыну.

Первые две книги служат общим введением. В них рассказывается о том, как решивший вступить в брак Меркурий при содействии Аполлона получает в жены «ученейшую деву» Филологию, которой боги даруют бессмертие. Но сначала ей пришлось с помощью рвотного напитка очиститься от низкопробной литературы. Остальные семь книг посвящены соответственно грамматике, диалектике, риторике, геометрии, арифметике, астрономии, музыке.

Источником для Марциана Капеллы служили труды Варрона, Плиния Старшего, Солина и других ученых. Он делает выписки из разных книг, иногда не понимая сути вопроса и потому искажая его первоначальный смысл. Тем не менее его энциклопедия семи свободных искусств (septem artes liberales) пользовалась большой популярностью в средние века и оказала значительное влияние на литературу

318

Европы.

Работа Марциана написана прозой со стихотворными вставками в гексаметре, элегических дистихах, ямбических сенарах и других размерах классической поэзии. В художественном отношении выделяются две первые книги, изобилующие фантастическими образами и колоритными олицетворениями свободных искусств, представленных аллегорически в виде юных служанок Меркурия. Невесту Филологию, имеющую некоторое сходство с Психеей из романа Апулея «Метаморфозы», встречают на небе персонифицированные Добродетели и хоровод Харит.

Хотя сам Марциан Капелла ссылается на мениппову сатиру, в стилистическом отношении ему ближе риторическая изощренность Апулея. Он тяготеет к манерной высокопарности и нарочитому смешению разговорного и литературного языка. «Бракосочетание Меркурия и Филологии» свидетельствует о крайнем упадке языческой культуры в Африке, что, впрочем, не помешало сочинению сделаться учебным пособием в средневековых школах Галлии и Ирландии.

Вегеций и Палладий

Флавий Вегеций Ренат (Flavius Vegetius Renatus) - автор дошедшего до нас труда «Краткое изложение военного дела» (Epitome rei militaris), датировка создания которого по сей день остается спорной. Время жизни писателя устанавливается предположительно между 383 и 450 г. Свое сочинение он писал, вероятнее всего, на рубеже IV и V вв., иначе трудно объяснить полное молчание Вегеция о взятии Рима Аларихом в 410 г., хотя о вестготах он упоминает.

«Краткое изложение военного дела» состоит из 4 книг, скомпилированных из сочинений Катона Старшего, Цельса, Фронтина и других авторов. 1-я книга посвящена рекрутскому набору, 2-я - организации легиона, 3-я - вопросам военной стратегии, 4-я - укреплению городов и ведению войны на море. Каждая книга открывается обращением к не названному по имени «великому» и «непобедимому» императору, которого ученые пытались отождествить с самыми разными правителями.

В писательском и военном деле Вегеций - дилетант. Его цель - возродить боевой дух римской армии, противостоящей постоянно возрастающему натиску варварских орд.

Сохранилось еще одно произведение Вегеция - «Ветеринария» (Mulomedicina) в 4 книгах, материалы для которого также заимствованы из латинских и греческих исследований.

Вероятно, в IV в. жил писатель Палладий Рутилий Тавр Эмилиан (Palladius Rutilius Taurus Aemilianus), написавший сочинение «Земледельческий труд» (Opus agriculturae) в 14 книгах, некоторые из которых имеют очень небольшой объем-

Книга 1-я представляет собой введение. Следующие двенадцать книг посвящены одному из месяцев агрономического года и рассказу о сельскохозяйственных работах в каждом из них. Последняя, 14-я, книга написана стихами в подражание книге 10-й Колумеллы. Речь в ней идет о прививке деревьев.

Вне всякого сомнения, Палладий обладал собственным опытом в вопросах земледелия, однако за сведениями о сельском хозяйстве он, как правило, обращался к исследованиям специалистов. Сочинение имеет дидактическую направленность. Сухое изложение нередко превращается в простой перечень агрономических предписаний. «Земледельческий труд» Палладия рекомендует для чтения монахам писатель VI в. Кассиодор.

319

Глава LXVIII

ЯЗЫЧЕСКИЕ ПОЭТЫ

В конце IV - начале V в. еще появляются произведения поэтов, которые в своем творчестве продолжают придерживаться традиционных тем и способов выражения. Это, прежде всего, - Клавдий Клавдиан и Рутилий Намациан, последние певцы великого Рима.

Клавдиан

Один из наиболее прославленных поэтов позднего Рима Клавдий Клавдиан (Claudius Claudianus) жил приблизительно с 370 по 404 г. Он родился в египетском городе Александрии и первые свои произведения написал по-гречески. Из них сохранились несколько эпиграмм и небольшой фрагмент поэмы «Гигантомахия» (Gigantomachia). Судя по более обширному отрывку латинской редакции, в поэме рассказывалось о походе гигантов, вознамерившихся штурмовать Олимп. Повествуя о борьбе гигантов с богами, поэт создает величественные образы, исполненные аллегорического смысла.

Впервые Клавдиан привлек к себе внимание римской аудитории «Панегириком Пробину и Олибрию» (Panegyricus dictus Probino et Olybrio), написанным к 1 января 395 г. по случаю вступления в должность консулов двух представителей влиятельного аристократического семейства Анициев. Оказавшись после смерти Феодосия Великого в Медиолане, Клавдиан становится придворным поэтом при дворе Гонория, которого он прославляет в панегириках, посвященных его третьему (396 г.), четвертому (398 г.) и шестому (404 г.) консульствам. В 398 г. он написал эпиталамий и фесценнины на бракосочетание 13летнего Гонория и Марии, дочери римского полководца Стилихона.

Материал для творчества давала поэту сама действительность. Любимый герой Клавдиана - Стилихон. Вандал по рождению, он был главнокомандующим всех вооруженных сил и фактическим правителем Западной Римской империи.

Для Клавдиана Стилихон является воплощением римской доблести -virtus. Его подвиги он воспевает в серии эпических поэм. Это - «Консульство Стилихона» (De consulatu Stilichonis) в 3 книгах (400 г.), «Война с Гильдоном» (De bello Gildonico), посвященная военным действиям Стилихона в 398 г. в

Африке против мятежного полководца мавра Гильдона, не желавшего признавать власть Гонория и стремившегося превратить эту проконсульскую провинцию в независимое государство, и «Война с готами» (De bello Gothico), прославляющая победу, которую в 402 г. Стилихон в сражении под Полленцией одержал над вождем вестготов Аларихом. Враждебные Стилихону министры восточного двора стали объектом инвектив «Против Руфина» (In Rufinum) в 2 книгах (396 г.) и «Против Евтропия» (In Eutropium) в 2 книгах (399 г.).

Творческая активность Клавдиана ограничивается одним десятилетием: с 395 по 404 г., после чего его голос смолкает. Возможно, что это как-то связано с опалой и казнью Стилихона в 408 г., хотя не исключено, что к тому времени поэта уже не было в живых.

Сведения о жизни Клавдиана скупы и разрозненны. Он редко говорит о себе, что, впрочем, сообразуется с обычной практикой и общей установкой эпических поэтов. Правда, во вступлениях к некоторым поэмам он упоминает о своих поэтических успехах. Так, во вступлении к «Войне с готами» он с гордостью сообщает о том, что ему поставлена статуя на форуме Траяна в Риме. Мы узнаем о его участии в рецитациях в храме Аполлона на Палатине, где собирались знатные римляне, приверженные классическим традициям.

Находясь с 395 по 400 г. в Медиолане, Клавдиан, уже как посланец «великого Рима», выступал с чтением своих стихов при дворе и, несмотря на царящую там христианскую атмосферу, имел успех. Объясняется это тем, что доминирующая в поэзии Клавдиана тема императорского Рима как оплота цивилизации раскрывается на основе органического усвоения поэтом классического культурного наследия и его глубокого проникновения в идеологию и стилистику литературы эпохи Юлиев-Клавдиев. К тому же под влиянием неоплатоников, чей монотеизм Клавдиан разделяет, мифологические фигуры и олицетворения приобретают в его поэмах аллегорический характер, что также делало его стихи приемлемыми для христианского императорского двора.

Склонный к необоснованному оптимизму, Клавдиан видел лишь внешнюю сторону происходящих в Империи событий, их внутренняя, трагическая сущность от него ускользала. Он не заметил главного - того, что нравственные и культурные ценности языческого мира уже пришли в упадок. Клавдиан ослепил современников своим поэтическим искусством, высокой образностью, умелым использованием мифологического материала, яркими аллегориями и благозвучием стиха.

Всущности, его поэмы похожи одна на другую. С точки зрения композиции, технических приемов

иидеологических мотивов они мало чем различаются между собой. Для иллюстрации этого утверждения

320

достаточно рассмотреть содержание самого зрелого произведения Клавдиана, поэмы «Война с готами».

Во вступлении, состоящем из четырех элегических двустиший, проводится параллель между походом аргонавтов и походом Стилихона. После победы, одержанной Стилихоном над готами, которую Клавдиан сравнивает с победой Юпитера над гигантами, Риму уже нечего опасаться. Чтобы ввести читателя в атмосферу героики, в которой совершались деяния Стилихона, поэт вспоминает о подвигах древних полководцев, Мария и Сципиона, ставших образцом римской доблести. Затем по устарелым риторическим схемам рисуется картина ужаса, охватившего Италию при известии о приближении готов. На фоне всеобщего смятения выделяется величественная фигура невозмутимого Стилихона, который со своим войском направляется в Ретию и, соединившись с войском, пришедшим ему на помощь из далекой Британии, возвращается в Италию, где его, как нового Камилла, превосходящего доблестью Геркулеса и других мифических героев, встречают восторженные толпы. Варвары поколеблены в своей надежде захватить Рим. Однако Аларих, веря в свою удачу и предсказание оракула, не оставляет дерзких замыслов. Римляне жаждут сразиться с врагом. В Полленции военный гений Стилихона и доблесть римских солдат заставляют вестготов обратиться в беспорядочное бегство. Завершается поэма торжественным прославлением Полленции, в которой войско варваров нашло свою гибель.

Вдействительности, варвары были сильны как никогда и в Полленции состоялось скорее соглашение о перемирии, нежели сокрушительный разгром Алариха. Прославляя в 404 г. шестое консульство Гонория (Panegyricus dictus Honorio Augusto sextum consuli), Клавдиан оптимистически предсказывал громкие победы Стилихона над Аларихом. Но этого не произошло. Через 5 лет Рим будет захвачен и разграблен полчищами готов. Из-за своего патриотического ослепления поэт не сумел разглядеть реальную угрозу, исходившую от варваров.

Эпическое вдохновение Клавдиана часто выливается в риторическую эмфазу, вызывающую у читателей его исторических поэм ощущение однообразия и многократных повторов. Этому способствует обилие устойчивых словесных формул, традиционных метафор, ученых реминисценций и литературных аллюзий. Образцом Клавдиану служит, в первую очередь, Вергилий, хотя гораздо чаще он обращается к Овидию и Стацию, заимствуя у последнего барочное нагромождение декоративных элементов.

Латинский язык Клавдиана - это классический язык «золотого века римской поэзии», то есть усвоенный из книг и потому далекий от живого употребления. Впрочем, в его историко-эпических поэмах хватает и фразеологии, характерной для позднеримской панегиристики. В ряде стихотворений, особенно в эпиталамии и фесценнинах, чувствуется влияние Катулла, Горация, элегиков и Стация. В панегириках против Руфина и Евтропия Клавдиан следует Ювеналу, однако его негодование имеет по большей части литературное происхождение и производит впечатление нарочитости.

Из сочинений Клавдиана самым оригинальным считается незавершенная мифологическая поэма «Похищение Прозерпины» (De raptu Proserpinae). Поэт начал работу над ней в 395 г. и по неизвестной для нас причине прервал ее на 3-й книге. Написанная красивым стилизованным гексаметром, эта поэма - плод высокого вдохновения и образец изысканности. Литературный налет, обусловленный влиянием Овидия и других классиков, здесь почти не ощущается.

Миф о том, как Плутон похитил Прозерпину, ставшую его женой и владычицей подземного царства, был особенно популярен у орфиков. Эту тему Клавдиан разрабатывает, соревнуясь с Овидием. Соперничество с автором «Фастов» и «Метаморфоз» заметно прежде всего в идиллических картинах природы, населенной олимпийскими божествами и разными фантастическими существами. В этих описаниях ярко проявилась бурная фантазия Клавдиана, склонного ко всему таинственному и мистическому.

До нас также дошли мелкие стихотворения Клавдиана (Carmina minora), посвященные самым разным темам: памятникам искусства, животным, рыбам, свойствам магнита и хрусталя, отдельным личностям, описанию местностей и т. д. Некоторые из этих стихотворений являются переводами или переложениями образцов греческой эпиграмматической поэзии.

ВV-VI вв. Клавдиан пользовался славой непревзойденного знатока неоклассического стиля. На протяжении всей эпохи Средневековья к его произведениям составлялись комментарии. Первые гуманисты предпочитали Клавдиана поэтам, чьи творения послужили ему образцом.

Рутилий Намациан

Рутилий Клавдий Намациан (Rutilius Claudius Namatianus) родился в Галлии. При императоре Гонории он занимал высокие государственные должности в Риме, некоторое время - с 13 января по 16 сентября 414 г. - был городским префектом. В октябре 417 г. он вынужден был вернуться в Галлию. Впечатления от этой поездки легли в основу его поэмы в элегических двустишиях «Возвращение на родину» (De reditu suo), в которой Рутилий информирует, помимо прочего, о себе самом, своем отце и друзьях - крупных чиновниках и деятелях культуры. Поэма прервана на 69-м стихе 2-й книги. Неизвестно, осталась ли она незавершенной или дошла до нас неполностью.

«Возвращение на родину» открывается гимном Риму, самому прекрасному городу в мире. Поэт, обливаясь слезами, прощается с городом, ставшим для него родным. Из 644 стихов 1-й книги более сотни

321

посвящено восхвалению Вечного Города. Кульминацией гимна является знаменитая апострофа -обращение поэта к богине Роме: fecisti patriam diversis gentibus unam... urbem fecisti quod prius orbis erat «Разным народам единую ты подарила отчизну... То, что было - весь мир, городом стало одним» (1, 63 и сл.; перевод О. Смыки).

Стандартные панегирические мотивы приобретают у Рутилия новое звучание благодаря его непоколебимой вере в несокрушимость римских святынь, которые, как многим тогда казалось, обречены на скорую гибель под натиском варварских орд. Свое восхищение Вечным Городом Рутилий выражает в контексте римской истории и культуры, что на фоне трафаретных восхвалений Рима в сочинениях риторов и панегиристов особенно бросается в глаза. И все же в рассказе Рутилия то и дело прорывается чувство тревоги, которое, похоже, никогда не покидало его.

Рутилий фанатично преклоняется перед римской культурой, и во время путешествия, которое он совершил морем от устья Тибра до города Луны (здесь поэма обрывается) с остановками в прибрежных гаванях, он замечает следы лишь римской цивилизации. Развалины военных лагерей вызывают у него воспоминания о древних событиях и римской доблести (1, 295-312), между тем как встреча в Фалерии со сварливым иудеем, управляющим имением (1, 371-398), и вид Капрарии, острова, населенного монахами (1, 439-452), дают ему повод для резкого выпада против иудейства и против монашества. При виде холмистых отрогов Апеннин, подходящих к Тирренскому морю, поэт разражается неистовой инвективой на Стилихона, по чьей вине, как он считает, Рим стал добычей варваров (2, 11-60). На самом деле, Стилихон погиб за два года до падения Рима в 410 г. и не мог быть причиной поражений тех лет.

Свои путешествия описывали в стихах многие римские поэты: Гораций в «Путешествии в Брундизий» («Сатиры», 1, 5), Овидий в «Скорбных элегиях» (1, 10), Стаций в «Прощальных стихах» (3, 2), Авсоний в «Мозелле». К веселому остроумию и шутливости горациевской сатиры Рутилий явно не склонен, ему больше по душе эпическая напряженность Вергилия, на язык и стиль которого он постоянно ориентируется. В «Возвращении на родину» чувствуется риторическое образование автора, причем это проявляется не только в обилии исторических примеров, энкомиях и многочисленных отступлениях от основной темы, но и в метрике, безукоризненной, и все же чрезмерно связанной правилами и потому уступающей в гибкости и изяществе элегическому дистиху латинских классиков.

Авиен и Авиан

Из других писателей этой эпохи заслуживают упоминания поэт Авиен и последний латинский баснописец Авиан.

Руфий Фест Авиен (Rufius Festus Avienus) родился в середине IV века в этрусском городе Вольсинии (Больсена). Он занимал высокие государственные посты, в частности был проконсулом Африки, и прославился как поборник языческой культуры. До нас дошло несколько его стихотворных произведений. Среди них - «Арат» (Aratus), перевод дидактической поэмы «Феномены» греческого поэта Арата, уже переведенной на латинский язык Цицероном, а затем Германиком. В свой перевод, написанный гексаметром, Авиен добавил сведения, извлеченные им из схолий.

В сочинении под заглавием «Описание земли» (Descriptio orbis terrae) Авиен изложил в 1400 стихах географический труд Дионисия Периегета (II в. н. э.), однако нигде не ссылаясь на него как на свой источник. Еще одно сочинение по географии «Морское побережье» (De ora maritima) Авиен написал в ямбических триметрах (сохранилось чуть более 700 стихов 1-й книги). Оно посвящено описанию берегов Средиземного, Черного и Каспийского морей. В данном случае Авиен называет свои источники, это - древнейшие греческие авторы от Гекатея Милетского (VI в. до н. э.) до Фукидида (V в. до н. э.).

Авиан (Avianus) жил, вероятнее всего, в конце IV в. О его жизни нам ничего не известно. До нас дошел сборник его стихотворных басен, посвященный некоему Феодосию, обычно отождествляемого с Феодосием Макробием, автором «Сатурналий». Сборник включает в себя сорок две басни. В его основе лежат Эзоповы басни греческого поэта Бабрия, жившего во II в. По всей видимости, Авиан воспользовался их латинским переложением в прозе. В числе своих источников он называет также Эзопа, Горация и Федра. Его стихи пестрят реминисценциями из произведений латинских поэтов, особенно Вергилия и Овидия. В языке Авиана встречаются вульгаризмы. Стиль изложения тяжеловесен, чему способствует непривычный для басенного жанра избранный автором стихотворный размер - элегический дистих. Несмотря на невысокий художественный уровень, басни Авиана пользовались успехом у средневековых читателей.

322