застыли в ожидании ответа, который незамедлительно и по- следовал:

• Мне жаль, если я кого-то задеваю, но меня устраи- вает...

• Тогда Вы вообще не пирожок! — взорвался Пиро- жок-с-Вареньем, и от взрыва этого из него вылетел в на- правлении к шумевшему неподалеку лесу остаток брусни- ки. Правда, Пирожок-с-Вареньем этого не заметил и продолжал верещать: — Тогда Вы вообще непонятно кто! Пирожок — это если с чем-то, а если ни с чем, то это просто какая-то... плюшка! Или блин!

Он с таким отвращением произнес «плюшка» и «блин», что Ватрушку-с-Творогом просто вывернуло наизнанку, отчего из нее тут же вылез весь творог сразу.

• Жизнь сложна! — закричала она изо всех сил.— И каждый должен определиться, кто он такой, с кем он — итак далее!

• Я сам по себе, я ни с кем,— тихо, но твердо тут же и определился Пирожок-ни-с-Чем. И совсем уже уверен- но закончил: — Я ни с кем и ни с чем. И оставьте меня, по- жалуйста, в покое. Я классическую музыку люблю.

• Что-о-о? — чуть не задохнулся Пирожок-с-Варень- ем-в-Прошлом, отдышался и заговорил спокойнее: — Вот возьмем меня: я с вареньем, возьмем Ватрушку: она с тво- рогом...

• Я бы не согласился,— осторожно заметил Пиро- жок-ни-с-Чем.— В Вас больше нету варенья, а в Ватруш- ке— творога...

• Зато рыба во мне пока еще есть! — победоносно пе- ребила его Кулебяка-с-Рыбой, но, не выдержав тупости Кулебяки, Рыба тут же выскочила из нее и поплыла по протекавшей мимо полноводной реке, где ей, конечно, и место.

Потому что держать рыбу в кулебяке — это, извините, злодейство.

Про одну из двух перчаток

Левая Перчатка потерялась. Для перчаток это дело обычное: они только и делают, что теряются. Глазом моргнуть не успеешь — нет перчатки! Причем левые перчатки теряются чаще, чем правые: это уж у них ха- рактер такой.

Стало быть, Левая Перчатка потерялась. Ее направили в карман, а она закапризничала, затрепыхалась, заизво- рачивалась вся... и конечно же выпала из кармана на мо- стовую.

• Во те раз! — крякнула она, шлепнувшись на ас- фальт.— Кажется, я потерялась.

И Левая Перчатка принялась размышлять о своем, перчаточьем, и размышляла долго, пока не пришла к тако- му вот выводу:

• Это здорово, что я потерялась.— И она крикну- ла: — Ура!

• Позвольте поинтересоваться, что это Вас так обра- довало... если, конечно, не секрет,— послышался вежли- вый голос откуда-то справа.

Левая Перчатка взглянула на говорящего и не поняла, кто он.

• Скомканный Листок Почтовой Бумаги,— отреко- мендовался собеседник и добавил: — Извините, что в та- ком виде...

• Ничего, бывает,— снизошла Левая Перчатка.— А что это на Вас написано?

• Письмо... Сейчас, правда, ничего нельзя прочитать: я, видите ли, смят. Но, может быть, я разглажусь.

• Посмотрим,— отвечала Левая Перчатка и продол- жала: — А обрадовало меня то, что я потерялась.

• Разве это может обрадовать? — не поверил Ском- канный Листок Почтовой Бумаги.

• А как же? Я ведь теперь на свободе! Свобода же — самое лучшее из того, на что может рассчитывать лич- ность.

• Так Вы — личность...— уважительно отнесся Ском- канный Листок Почтовой Бумаги.

• Теперь — да,— с достоинством ответила Левая Пер- чатка.— Раньше я не была личностью — я была просто сле- пой исполнительницей чужой воли. Но отныне я никому не принадлежу. До чего же это прекрасное состояние!.. С этого момента я имею право делать все, что пожелаю. Например, я могла бы попробовать себя... да в чем только

я не могла бы попробовать себя! Все пути открыты: пойти на сцену и играть главные роли, уехать дипломатом в лю- бую страну — например, в Америку, стать фотомоделью, знаменитой спортсменкой, строить заводы и фабрики...

• И у Вас получится? — восхитился Скомканный Листок Почтовой Бумаги.

• Почему же нет? Не боги горшки обжигают. Нуж- но только отнестись к делу со всей серьезностью.— Она помолчали и заключила: — Пожалуй, я все-таки выберу сцену. Мне кажется, во мне умирает великая трагичес- кая актриса.

• Уже умирает? — ужаснулся Скомканный Листок Почтовой Бумаги.— Так быстро?

Левая Перчатка печально кивнула, заломила пальчики и вдруг воскликнула дурным голосом:

• Ах, я умира-а-аю!

Скомканный Листок Почтовой Бумаги заметался в раз- ные стороны, не зная, чем помочь, и готовясь к худшему. Од- нако худшего не происходило.

• Ах, я умира-а-аю! — взревела Левая Перчатка и рас- пласталась на асфальте. Полежав с минуту, она спроси- ла: — Где же режиссер, который оценит мое дарование?

Однако режиссера не было — и тут Левая Перчатка за- сомневалась в том, что театр действительно ее призвание. Пожалуй, имело смысл испытать себя в дипломатии.

• Во уои зреак ЕпдИзЬ? — обратилась она к бегущей мимо собаке. Но собака, сначала шарахнувшись, только осторожно понюхала Левую Перчатку, однако ни слова не сказала и затрусила восвояси.

Чего только не делала Левая Перчатка, чтобы привлечь к себе внимание! Она и принимала разные красивые по- зы, как это умеют делать фотомодели, и подпрыгивала вы- соко над землей, как спортсмены, и даже пыталась выко- вырять из мостовой булыжник и начать строительство завода или фабрики — впрочем, выковырять булыжник не удалось...

Но никто и не смотрел на нее, кроме Скомканного Листка Почтовой Бумаги, который, глядя на тщетные