попытки Левой Перчатки проявиться хоть в чем-нибудь, даже немножко разгладился от напряжения.

Внезапно незнакомая рука подняла Левую Перчатку.

• Ну, наконец-то! Меня заметили. Я же говорила: до- статочно отнестись к делу со всей серьезностью...— И она гордо взглянула на Скомканный Листок Почтовой Бумаги.

Впрочем, гордиться, кажется, было еще рано: Левую Перчатку повертели в руках и бросили в сторону, про- бурчав:

• Было бы тут две перчатки...

Теперь она оказалась на обочине проезжей части до- роги. И по ней проехало велосипедное колесо. А это сов- сем уже никуда не годилось...

«Когда я лежала в кармане или была надета на руку,— вдруг подумала Левая Перчатка,— по мне не проезжали велосипедные колеса». Но велосипедное колесо проехало еще раз — в обратном направлении.

Порьщом ветра к Левой Перчатке прибило совсем раз- волнованный Скомканный Листок Почтовой Бумаги, на ко- тором, хоть и с трудом, можно было теперь различить напи- санные быстрым почерком слова — не все, полстрочки, не больше. И Левая Перчатка прочла:

«...принадлежать кому-нибудь, о, только бы кому-ни- будь принадлежать...»

И тогда Левая Перчатка заплакала — в первый раз за всю свою, в общем-то, не такую уж короткую, жизнь.

Как говаривал мистер миксер

]У1истера Миксера давно уже не было на кухне, но память о"нем жила... Да и кто ж такое забудет: он про- сто из воздуха возник на кухонном столе — ни на кого не похожий, блестящий, элегантный!

• Мистер Миксер,— представился он тогда с легким акцентом и, как бы вспомнив, добавил: — Британец... Я бы даже сказал, Великобританец.

Добрая половина присутствовавших даже никогда и не слышала о Великобритании, а потому решила, что Ве- ликобританец — это титул, но, как это принято в хорошем обществе, никто ни о чем не спросил. Напротив, многие тут же, как могли, сделали вид, что и они тоже... ну, конеч- но, не Велико... и все-таки хоть сколько-нибудь британцы.

• Как добрались? — просто чтобы поддержать разговор, спросила самая светская из кухонных дам — Маленькая-Ви- лочка-для-Лимона с двумя очаровательными зубками.

• О, благодарю Вас, прекрасно,— с готовностью отвечал мистер Миксер.— Я ехал в коробке первого клас- са, а это гораздо лучше, чем коробка второго или третьего класса.

Мало кто понял, что он имел в виду, но переспраши- вать опять не посмели.

• Чем же, простите за нескромный вопрос, Вы наме- рены заниматься у нас? — поинтересовался Кухонный Нож,

• Ах,— беспечно отозвался мистер Миксер,— да в общем ничем особенно!.. Разве что иногда — изредка, под настроение — взбивать крем.

• Какое утонченное занятие! — воскликнула Ма- ленькая-Вилочка-для-Лимона.

• Пожалуй,— поскромничал мистер Миксер.

Крем он взбивал действительно редко: крем ведь дале- ко не каждый день нужен в хозяйстве. Зато каждый день мистер Миксер говорил какие-нибудь умные вещи: оказа- лось, что это его любимое занятие. Так, например, когда ут- ром в кухне раздвигались шторы, мистер Миксер резонно заявлял: «Солнце уже встало»,— и с этим трудно было не согласиться: шторы действительно раздвигают после того, как встает солнце. Или, скажем, позднее, когда часы би- ли двенадцать раз, мистер Миксер со знанием дела замечал: «Полдень»,— и это тоже было чистой правдой: в полдень часы действительно бьют ровно двенадцать раз. При виде ножа, разрезающего хлеб, он говорил: «Хлеб надо резать тонко», при виде птички, усевшейся на подо- конник: «Птички тоже устают» — и так далее, далее, далее...

Так что мистер Миксер всегда бывал прав, а поскольку всегда правы только мудрецы, его и стали считать мудре- цом. И записывать каждое его слово. И никогда ему не возражать.

Маленькой-Вилочкой-для-Лимона было подсчитано, что всего мистер Миксер произнес около ста тысяч слов,— конечно, он произнес бы и гораздо больше, если бы однажды, нехотя взбивая крем, не сломался. Никто не смог починить его: он прибыл из Великобритании, а по- тому был устроен как-то совсем особенно. Долгое время он молчал, а потом и вовсе исчез из поля зрения неизве- стно куда.

Но слова мистера Миксера повторяли на кухне посто- янно: «Как Говаривал мистер Миксер, свет надо гасить пе- ред сном», «Как говаривал мистер Миксер, от сквозняка бывает простуда», «Как говаривал мистер Миксер...», «Как говаривал мистер Миксер...»

А однажды на кухне появился старинный предмет, со- стоявший из тонюсенькой длинной палочки, поросшей белобрысыми волосиками. Предмет звали Ершиком — и предназначен он был для совсем прозаичного дела: мыть бутылки из-под молока и кефира.

— Кто это — мистер Миксер? — спросил он уже на следующий день, наслушавшись всяческих премудростей.

Маленькая-Вилочка-для-Лимона, блеснув двумя оча- ровательными зубками, словно впервые увидела Ершик и с изумлением произнесла:

• Как?! Вы не знаете, кто такой мистер Миксер?

• Нет,— признался Ершик, и от смущения белобры- сые его волосики поднялись дыбом.

• Что же Вы тогда вообще-то знаете в жизни? — вос- кликнула она, горько усмехнулась и со вздохом пояснила: — Мистер Миксер — гений. Это он высказал все те мудрые слова, которые Вам выпадает счастье иногда услышать.

Ершик растерялся: по правде сказать, он не мог при- помнить, чтобы на кухне — хотя бы и иногда — произно- сились какие-нибудь особенно мудрые слова.

• Больше всего,— неожиданно встрял Кухонный Нож,— мне нравятся вот эти изречения мистера Миксе- ра.— И он произнес с благоговением: — Сахаром подсла- щивают чай. Дверь запирают на ключ. Веником подмета- ют пол.

Неожиданно для всех Ершик прыснул, смутился и ска- зал в свое извинение:

• Хотите, я наговорю вам сотню таких?

• Сотню? — презрительно переспросила Маленькая- Вилочка-для-Лимона.— Да знаете ли Вы, что мистер Мик- сер оставил нам несколько сотен столь же прекрасных слов! И все они, между прочим, записаны.

Не в силах подавить душивший его смех, бедный Ер- шик с головой нырнул в неожиданно возникшую рядом с ним бутылку из-под кефира ...а кефир — это полезный молочный продукт, как говаривал мистер Миксер.