"Международное право: опыты"

(Вельяминов Г.М.) Документ предоставлен КонсультантПлюс

("Статут", 2015)

Дата сохранения: 06.05.2022

Глобализм объективен, и в рамках правового миропорядка он должен бы быть принципиально взаимовыгоден, равнозначен для всех государств и народов. Вот этого-то, к сожалению, не наблюдается. Получается примерно так же, как в нашей отечественной перестройке: хотели социализм с человеческим лицом, а получили первобытный криминализированный капитализм со звериным оскалом. Ожидаем гуманного глобализма - получаем войны с точечно-ковровыми бомбардировками мирного населения (во имя, разумеется, его свободы), движемся к "кулачному праву" и к однополярности. Глобализм на сегодня в своем реальном исполнении и по направленности имманентно сочетается с панамериканизмом.

5.2. Перспективы глобализации

Перспективы глобализации определяются тем, что глобализм как явление объективен, но развитие его не последовательно непрерывно и не однозначно предопределено. Наглядны на сегодня сравнительно с глобализмом успехи и регионализма.

Что же касается претворения в жизнь современной концепции глобализации, то оно односторонне, неосновательно и, главное, не отвечает на практике прогрессивному развитию человеческого социума в гуманитарном плане. Именно социальные и экологические перспективы развития вызывают исключительную тревогу, но не только не находят здравых решений, но даже не встречают должной озабоченности. Достаточно примера США, являющихся главнейшим загрязнителем околоземной атмосферы и одновременно уклоняющихся от очень скромных международно-правовых мер в рамках Киотского протокола 1992 г. по ограничению дальнейшего загрязнения воздушной среды. В экологическом плане планета все больше походит на пороховую бочку с уже подожженным фитилем. Сильных мира сего, однако, больше всего занимают, кажется, цены на порох...

Антиглобалистские выступления в мире, к сожалению, не всегда в цивилизованных формах в протестной своей основе содержат резонные обвинения во вредности именно социально-экологических аспектов глобализации, с чем напрямую увязывается деятельность международных экономических, финансовых и других учреждений (ВТО, МВФ, "Большая восьмерка" и др.), которыми фактически осуществляется централизованное регулирование мирового торгово-экономического развития, по существу, олицетворяющего на сегодня всю практическую, материализованную глобализацию.

Классическое международное право, его опора в лице созданной после Второй мировой войны системы ООН испытывают со стороны реального неоглобализма всесторонний, многообразный прессинг, включая отдельные принципы и институты международного права. В качестве иллюстрации можно привести свежие подходы к проблеме международно-правовой

правосубъектности индивидов.

Это касается, в частности, претензий придания индивидам некой международной правосубъектности. Претензии эти, кроме чисто спекулятивно-популистских рассуждений, содержат положения о самоценности, парамаунтности каждой человеческой личности (причем все это будто с другой планеты, закрывая глаза на весь наш в огромном большинстве нищий, голодный и бесправный мир!). Ссылаются при этом на учреждение международных судебных и квазисудебных учреждений для рассмотрения дел с участием индивидов, начиная с Нюрнбергского трибунала и т.д.

Разумеется, индивиды могут пользоваться определенными процессуальными правами в международных судах, но это никак не есть придание им какой-либо международной

"Международное право: опыты"

(Вельяминов Г.М.) Документ предоставлен КонсультантПлюс

("Статут", 2015)

Дата сохранения: 06.05.2022

правосубъектности. Ведь и иностранный гражданин (или апатрид) может быть судим уголовным судом или быть стороной в гражданском процессе в какой-либо стране. От этого, однако, такой индивид не становится гражданином этой последней <1>. Между тем серьезные правоведы и в США, и в Западной Европе, анализируя вызовы, которые предъявляет международному праву XXI в., и признавая эти вызовы, приходят к вполне традиционно-классическим правовым умозаключениям. Вот что пишет профессор Колумбийского университета (США) О. Шахтер: "Не сможет ослабленное и "завядшее" государство быть способным придавать силу закону и утверждать власть, необходимую для того, чтобы справляться с конфликтующими запросами и давлением в других странах... Как юристам-международникам... нам выпало не только заниматься общей риторикой, но также защищать интегральность данной системы и в нашей практике, и в науке" <2>. "Нет убедительных доводов, - заключает Питер Маланчук, профессор Университета им. Эразма Роттердамского (Нидерланды), - для переосмысления центральной позиции государства в международной правовой системе из-за аморфных и гибридного свойства процессов, которые объединены понятием "глобализация" <3>.

--------------------------------

<1> См. подробнее об этом: гл. 12 (5) настоящей книги.

<2> Schachter O. The Erosion of State Authority and its Implications for Equitable Development // International Economic Law with Human Face. The Hague; Dordrecht; London: Kluwer Law International, 1998. P. 44.

<3> Malanczuk P. Op. cit. P. 65.

Другим примером наряду с вопросом о международной правосубъектности индивидов могут служить аналогичные подходы к признанию субъектами международного права так называемых транснациональных корпораций. Объем продаж ТНК за рубежи намного превышает статистический объем мирового экспорта. При этом около половины всего мирового экспорта капитала приходится на инвесторов США, Великобритании и Японии (почти половина внутри этой группы - на США). ТНК часто напрямую ведут дела непосредственно с государствами, что и служит поводом претендовать на особый правовой статус.

Роль ТНК в мировой экономической системе можно оценивать двояко: с одной стороны, положительное значение иностранных инвестиций сомнительно. Инвесторы часто в погоне за наивысшей прибылью идут в секторы страны - импортера капитала, которые в перспективе не дают положительного эффекта для национальной экономики, к тому же, инвестиции ведут к истощению природных ресурсов стран-импортеров. Происходит различными средствами, вплоть до коррупции, наступление ТНК на национальный суверенитет. Отчасти негативные последствия экспорта капиталов касаются и стран-экспортеров, наносится вред занятости в их промышленности с осложнениями на рынке рабочей силы, нарушается стабильность и возникают не оправдываемые национальными интересами нагрузки на платежный баланс. Деятельность ТНК входит в противоречие в международном плане и с самой концепцией свободной конкуренции с учетом тенденций и возможностей ТНК в части монополизации рынков. Дестабилизируется система валютных курсов в результате массированных финансовых спекуляций ТНК с использованием огромных денежных капиталов.

С другой стороны, ТНК способствуют перераспределению инвестиций. Посредством перемещения инвестиционных капиталов стимулируется экономическая активность в странах - импортерах инвестиций, создаются, во всяком случае временные, благоприятные условия для

"Международное право: опыты"

(Вельяминов Г.М.) Документ предоставлен КонсультантПлюс

("Статут", 2015)

Дата сохранения: 06.05.2022

развития экономики.

ТНК, не обладая непременными свойствами государства (территория, население, власть), не могут претендовать на статус субъекта международного права, ибо как бы мощна финансово-экономически ни была любая ТНК и как бы слабо и бедно ни было то или иное государство, ТНК и государство всегда будут не равны не только формально-юридически, но и практически. Несостоятельны поэтому голоса, звучащие в доктрине международного права, пытающиеся аргументировать необходимость (?!) наделения ТНК международной правосубъектностью (в частности, А. Фатурос, В. Фридманн и др.). Такие голоса слышны и в отечественной доктрине (в частности, И.П. Блищенко, Ж. Дориа). И если позиция американских и западноевропейских юристов, возможно, объяснима прямой заинтересованностью как бы круга их клиентуры, то теоретические изыскания в этом направлении наших исследователей вряд ли можно считать, как у западных авторов, некой заданностью, скорее лишь желанием не отстать от передовых новаций в науке. Хорошо, что только в науке. В реальной международной жизни даже государства, которые объективно могут рассматриваться как заинтересованные в признании ТНК субъектами международного права, практически не идут на это <1>.

--------------------------------

<1> О правовом статусе ТНК см. подробнее: гл. 12 (4) настоящей книги.

Сказанное относится и к международным неправительственным организациям, у которых, казалось бы, больше, чем у ТНК, оснований для признания их субъектами международного права. Однако "международное право едва ли признает их. Их правовой статус и права продолжают регулироваться национальным правом, то есть государственной властью", - пишет упоминавшийся выше американский юрист О. Шахтер <1>. Не исключено, разумеется, что в неопределенно отдаленном будущем, возможно, возникнет некая глобальная, интернациональная (не дай Бог, однополярно национальная) всемирная власть, которая будет напрямую нормативно регулировать права и обязанности ТНК, индивидов и иных субъектов национальных правовых систем. Но это означало бы конец как государств в их теперешнем качестве, так и собственно современного международного публичного права, регулирующего действующие ныне межгосударственные отношения.

--------------------------------

<1> Schachter O. Op. cit. P. 37.

Сегодня между тем очевидно, что действующее международное право, худо-бедно обеспечивающее современный международный правопорядок, нуждается в защите. В защите, в том числе в науке, как от прямых нарушений этого права, так и от предумышленных или часто недостаточно взвешенных доктринерских посягательств на его основные принципы и институты.

В этой связи в нашей отечественной правовой науке желательно было бы каждому исследователю определиться, на каком он берегу. Не в целях, разумеется, вмешательства во внешнюю политику России (это дело не юристов, а политиков), но в интересах содействия выработке юридически верной национальной российской политики в отношении глобализации. Тем более что соответствующие политические подходы с антироссийской направленностью исправно-сервильно обеспечиваются у нас легко идентифицируемым и хорошо озвучиваемым проамериканским лобби, позиционирующимся и в нашем депутатском корпусе, и в средствах массовой информации, к сожалению, не встречая часто даже и вялого отпора <1>.

"Международное право: опыты"

(Вельяминов Г.М.) Документ предоставлен КонсультантПлюс

("Статут", 2015)

Дата сохранения: 06.05.2022

--------------------------------

<1> Маленьким, но показательным примером может служить дежурная антироссийская критика, широко прозвучавшая в марте 2003 г. на телевидении, со стороны В. Новодворской против принципиальной позиции, занятой Россией относительно интервенции США и Великобритании в Ираке.

Международное право никогда не было деполитизировано, но суть и смысл его науки, если это наука, все же не в обслуживании политики как таковой. Смысл науки права принципиально иной и давно известен: jus est ars boni et aequi. Хотя это и звучит, особенно сегодня, весьма идеалистично, но исторический опыт по большому счету свидетельствует о жизненности и живучести права, базирующегося именно на критериях добра и справедливости, как они понимаются обществом (в том числе международным) на то или иное время. Поэтому задача науки права - в искусстве возможно более точного выражения и применения критериев добра и справедливости. Самое главное и трудное - объективное обоснование и отстаивание самих этих критериев. Лишь скромной попыткой в этом направлении и мыслится настоящее эссе.

6. Неоглобализация и некоторые новации

международного права <*>

6. Neoglobalization and some novelties of international law

Context: Private International Law, Cultural Heritage, Intellectual Property, Harmonization of Laws: Festschrift Mark Moiseevic Boguslavskij / A. Trunk, R. Knieper, A.G. Svetlanov (Hrsg). Berlin,

2004.

Summary <**>: The author undertakes to analyze current trends of globalization and its effects on international law. After a description of the term "globalization", he turns to the development of international trade after World War II. According to his opinion due to the antagonism between the rich states of the North and the comparatively poor states of the South not only international trade in the WTO/GATT-system but also international law is hampered until today, for instance by the effects of state immunity. Among the measures already taken to overcome these difficulties the author names the system of human rights protection, the development of exemptions to absolute state immunity, the doctrine of performance requirements in international investment law and the development of lex mercatoria as international soft law. However, the author is rather sceptical whether the principle of equality of states in international relations and international trade is not a mere fiction and concludes that as some stronger states still manage to dominate weaker states not only the UN led system of international relations is in a crisis but also international law.

--------------------------------

<**> Автор аннотации - T. Schroder.

"Международное право: опыты"

(Вельяминов Г.М.) Документ предоставлен КонсультантПлюс

("Статут", 2015)

Дата сохранения: 06.05.2022

I

После Второй мировой войны в общемировом масштабе имели место события совершенно нового, беспрецедентного исторического характера. В политической сфере образовался целый комплекс стран новой социально-экономической и политической формации с коммунистической ориентацией, образовалось два противостоящих военно-политических блока государств; полностью рухнула традиционная многовековая колониальная система, основывающаяся на обособленных связках "метрополия - колония"; на смену чисто политическим блокам государств пришли регионального типа экономически интеграционно-ориентированные объединения; возникла система ООН вместо оказавшейся несостоятельной Лиги Наций.

Все эти изменения совпали с научно-технической революцией, огромным стимулом которой, кстати, послужили военно-технические задачи. Научно-техническая революция, в свою очередь, явилась мощнейшим фактором бурного роста производительных сил, накопления огромных капиталов, сосредоточивавшихся в распоряжении новых интернациональных по характеру мощнейших промышленно-торговых предприятий - так называемых транснациональных корпораций (ТНК); возник необычайно емкий мировой рынок товаров, услуг

иинвестиций, ставший полем приложения капиталов ТНК.

Вусловиях, по существу, экономической изоляции стран социалистического блока и крушения колониальной системы перед индустриально развитыми странами, как бывшими метрополиями, так и странами, не успевшими ранее обзавестись колониями, встала, кроме чисто политико-стратегических задач, связанных с холодной войной, проблема сохранения традиционных связей с новыми юридически независимыми, так называемыми развивающимися, странами (именовавшимися в то время третьим миром), налаживания нового экономического порядка. Развитые страны, и прежде всего их ТНК, были кровно заинтересованы в доступе к сырьевым ресурсам и дешевой рабочей силе в развивающихся странах, а также в их рынках для сбыта своей продукции и размещения своих инвестиций. В новых условиях старые колониальные стандарты (открытых дверей, равных возможностей, консульской юрисдикции и т.п.) <1> отпали. Нужны были новые правовые средства. Ключевой стала концепция торгового либерализма, свободы конкуренции, национального режима наибольшего благоприятствования. Эта концепция по существу воплощена была первоначально в ГАТТ, а теперь также в ВТО. На смену колониальному методу монополизма (метрополия - колония) пришел метод свободной конкуренции вне национальных перегородок, фактически - преимущество сильнейшего на рынке. По существу это и вылилось в доктрину так называемого неоглобализма, обернувшегося для развивающихся стран своего рода неоколониализмом.

--------------------------------

<1> См.: Богуславский М.М. Международное экономическое право. М., 1986. С. 9 и далее.

Современная форма глобализации, контуры которой наметились после окончания Второй мировой войны, первоначально, так же как и колониальная, была многовекторной: страны рыночной экономики, бывшие социалистические страны и "третий мир". Лишь к концу XX в. эти разные по составу общепланетарные подсистемы приобретают общий неоглобалистский вектор.

II

Хотя глобализм - процесс исторически объективный, но, как и любым другим социальным

"Международное право: опыты"

(Вельяминов Г.М.) Документ предоставлен КонсультантПлюс

("Статут", 2015)

Дата сохранения: 06.05.2022

процессом, глобализацией можно манипулировать. Такое манипулирование вылилось в конце 80-х годов в инициированную администрацией президента Рейгана политику глобализма - концептуального формирования общего планетарного пространства, но, по существу, лишь в одном его сегменте - торгово-финансовом, на базе экономической модели, обкатанной на национальном уровне США: ставка на индивидуализм, на жесткую конкуренцию, на соперничество, на наличие резерва по возможности дешевой рабочей силы, на невмешательство государства в экономический процесс. Модель, показавшая свою коммерческую эффективность в практике США.

Но в торговой глобализации, юридически выражаемой в системе ГАТТ/ВТО, перекос в пользу богатого Севера совершенно очевиден. Протекционизм в этой системе сохраняется не столько в странах Юга, сколько в странах Севера в отношении аграрной и иной продукции бедного Юга. Как свидетельствует бывший директор-распорядитель МВФ Хорст Келер, вся помощь, которую получают бедные страны, гораздо меньше того, что они теряют от протекционистских мер (Время новостей. 2004. 5 марта).

Более или менее достигнутое свободное проникновение стран богатого Севера на рынки молодых государств бедного Юга оказалось, однако, сопряженным с рядом политических и правовых трудностей.

III

Не все политические режимы, утвердившиеся в развивающихся странах, оказались удобными и приемлемыми для торговли на свободных рыночных условиях. Немалое число этих стран вообще избрали ориентацию на социальные преобразования, в том числе коммунистического толка (Китай, Куба, Вьетнам, КНДР, Никарагуа, Чили, Ангола, Эфиопия и т.д.). Торговать с ними странам Севера было, мало сказать, затруднительно. Естественно, возникала задача вернуть их в лоно рыночной экономики, свободной торговли, в целом - в орбиту западного блока в рамках холодной войны. Методы могли быть разные: прямо силовой (агрессия США во Вьетнаме, в Гренаде), для которого, кроме всего прочего, в наш век требовалась юридическая аргументация; массированная военная и финансовая поддержка внутреннего сопротивления социальным преобразованиям (Никарагуа, Конго и т.д.).

Вообще, как показал опыт, политика "пряника" оказывается много эффективнее политики "кнута". Силовые действия часто безуспешны (Вьетнам, Куба, КНДР), а метод оказания лояльно-дружественным демократическим режимам в развивающихся странах целенаправленной финансовой помощи политически более продуктивен. Хотя известно, что помощь эта идет очень часто не на развитие страны, а в карманы правящей верхушки. Так, в 2003 г. МВФ прекратил предоставление кредитов Кении, поскольку они до последнего цента расхищались главой государства. Существует шутка, что бедные налогоплательщики западных стран помогают очень богатым людям в Африке. Разграбление национальных богатств на этом континенте диктаторскими режимами стало притчей во языцех (Ф. Челобой в Замбии, Р. Мугабе в Зимбабве, С. Абача в Нигерии и т.д.). На поверхности многочисленные внутригосударственные распри вызваны как будто бы племенными, религиозными противоречиями. В глубине же зачастую таится стремление контролировать месторождения алмазов, золота, редких металлов, нефти. Эксперты ООН документально доказали, что все государства, участвовавшие в затяжном конголезском конфликте, бесстыдно грабили природные богатства Демократической Республики Конго (Время новостей. 2003. 3 сент.).

IV

"Международное право: опыты"

(Вельяминов Г.М.) Документ предоставлен КонсультантПлюс

("Статут", 2015)

Дата сохранения: 06.05.2022

В развивающихся странах, так или иначе идущих по рельсам рыночной экономики, кроме коррупции, общей политической неустойчивости, возникают неудобства правового характера. Дело в том, что в молодых государствах не было, нет и теперь частных торговых и промышленных предприятий, достаточно коммерчески сильных и искушенных для ведения крупных торговых операций, чтобы быть партнерами "зубров" этого дела, особенно ТНК из индустриальных стран. Поэтому роль партнеров в таких операциях в развивающихся странах (это относилось и к социалистическим странам) брало на себя государство. Главное, что развивающиеся страны, стремясь все же сохранять государственный контроль за использованием своих стратегически важных ресурсов и за соответствующими отраслями экономики, сохраняли за собой функции заключения и реализации соглашений об иностранных инвестициях, соглашений о разделе продукции и т.п.

Действовавшая концепция абсолютного государственного иммунитета ставила, однако, государство в таких диагональных отношениях (или, говоря иначе, отношениях по так называемым state development contracts - контрактам государственного развития) в юрисдикционно иммунное положение, что, естественно, являло собой риск для частных контрагентов из развитых стран. По диагональным контрактам иски к государствам могли, разумеется, рассматриваться в судах самого этого государства. Но у иностранных истцов не было доверия ни к беспристрастности и эффективности судов в молодых развивающихся государствах, ни к самому их материальному праву.

Преодоление перечисленных трудностей требовало правовых подходов. И эти подходы, с очевидностью, нашли свое отражение в некоторых, как успешных, так и безуспешных, попытках введения определенных новаций в международном праве.

V

Во-первых, в число общепризнанных jus cogens международного права введен был

принцип уважения прав человека и основных свобод, включая свободу мысли, совести, религии и убеждений <1>.

--------------------------------

<1> См., в частности: Декларация принципов Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г. // Действующее международное право. М., 1996. Т. I. С. 74 - 79.

Прямое значение этого принципа в рамках международных отношений несомненно. Безусловно, нет ничего более самоценного, чем человек, каждая отдельная личность, ее жизнь, ее права и свободы. Но напрямую международное право не может обеспечить эти права и свободы. Реально обеспечить соблюдение прав и основных свобод для собственного населения могут только сами государства в рамках своей территориальной властной компетенции. Международно-правовой принцип уважения прав человека и свобод не дает прав одному государству, или нескольким государствам, или их организациям (таким как НАТО) силой обеспечивать соответствующие права и свободы людей в другом или других государствах. Хотя повод для интервенции можно найти очень легко и данный принцип удобен (как повод для интервенции) тем, что нарушения прав и свобод человека при желании можно обнаружить практически в любой стране.

"Международное право: опыты"

(Вельяминов Г.М.) Документ предоставлен КонсультантПлюс

("Статут", 2015)

Дата сохранения: 06.05.2022

Сам по себе рассматриваемый когентный принцип уважения прав и свобод обязывает государства не более чем "постоянно уважать эти права и свободы в своих взаимных отношениях (выделено мной. - Г.В.) и... прилагать усилия, совместно и самостоятельно, включая сотрудничество с Организацией Объединенных Наций, в целях содействия всеобщему и эффективному уважению их" <1>. В практике международной жизни наблюдается, однако, наглядная тенденция использования данного принципа в качестве некого верховного, парамаунтного по отношению к другим общепризнанным принципам международного права. С опорой именно на принцип уважения прав человека и основных свобод и, соответственно, на якобы подразумеваемую необходимость защиты этих прав и свобод где бы то ни было происходила военная интервенция США и других стран НАТО в Югославию оккупация США, Великобританией и странами так называемой коалиции Ирака. При этом грубо нарушались такие же по своему правовому значению когентные принципы, как уважение прав, присущих суверенитету; неприменение силы; нерушимость границ. Между тем в упомянутой Хельсинкской декларации принципов 1975 г. явным образом предусматривается, что все записанные в ней принципы "будут одинаково и неукоснительно применяться при интерпретации каждого из них с учетом других" <2>. Иначе говоря, используя один из десяти хельсинкских принципов, нельзя нарушать другие девять, содержащиеся в Декларации.

--------------------------------

<1> Декларация принципов Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г. С. 77.

<2> Там же. С. 79.

Опыт показывает, что подобные интервенции отнюдь не обеспечивают права и свободы населения, но, напротив, ведут к эскалации насилия и страданиям людей. Абсурдно и цинично обеспечивать где-то за рубежом основные права и свободы, принадлежащие, к примеру, национальным меньшинствам, насаждать демократию посредством бомбардировок мирного населения, сводящих на нет главнейшее право человека - право на жизнь. Это и есть, по существу, изнанка доктринальной концепции так называемой гуманитарной интервенции.

VI

Другим существенным изменением был отход от концепции абсолютного юрисдикционного иммунитета в пользу функционального иммунитета государства. Это изменение нашло на многостороннем международном уровне закрепление в Вашингтонской конвенции 1965 г. о разрешении инвестиционных споров между государствами и иностранными лицами, а также в признании в рамках ООН гражданско-правового статуса так называемых state development contracts. В рамках ЕЭС была принята в 1972 г. Европейская конвенция об иммунитете государств, а на национальном уровне теория функционального иммунитета отразилась в Законах США 1976 г., Великобритании - 1978 г. <1>, наконец, и в новом Арбитражном процессуальном кодексе РФ 2002 г.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Монография Н.Г. Вилковой "Договорное право в международном обороте" включена в