§ 3. Пророгационные и дерогационные соглашения

Для того, чтобы в последующем было обеспечено беспрепятственное разрешение спора в

случае, если таковой возникнет во взаимоотношениях сторон, они заранее могут договориться, в

какой юрисдикции и в каком суде он будет рассматриваться.

Соглашения сторон, устанавливающие выбор учреждения, которое будет компетентно

рассмотреть могущий возникнуть из отношения спор в изъятие из действующих правил

подсудности, называются пророгационными и дерогационными соглашениями. Пророгационные

и дерогационные соглашения могут иметь место только в рамках альтернативной (договорной),

т.е. неисключительной подсудности. Соглашение, в силу которого неподсудный по общим

диспозитивным нормам определения компетенции данного суда спор становится подсудным,

называется пророгационным (от лат. pro rogatio — продление), т.е. в силу соглашения сторон

компетенция определенного в нем суда как бы «продлевается» — расширяется. Соглашение, в

силу которого подлежащий разрешению данным учреждением на основании общих

диспозитивных норм об определении компетенции суда изымается из сферы его юрисдикции и

передается другому суду, именуется дерогационным. Иными словами, неподсудный данному суду

спор в силу пророгационного соглашения становится подсудным, подсудный же данному суду

спор в силу дерогационного соглашения становится ему неподсудным.

В этой связи необходимо обратить внимание на одно существенное обстоятельство. Понятие

пророгационного соглашения ни в коем случае не распространяется на категорию арбитражного

соглашения, в силу которого спор передается на рассмотрение третейского (негосударственного)

суда. Как явствует из материала предшествующей главы, посвященной международному

коммерческому арбитражу, и всего вышеизложенного в настоящем разделе, арбитражное

соглашение и пророгационное соглашение суть принципиально разные явления, существующие

параллельно, но отнюдь не совпадающие в сфере международных обменов применительно к

разрешению споров между субъектами хозяйственного оборота, поскольку первое относится к

деятельности общественного суда, второе же есть продукт регламентации и функционирования

системы государственного правосудия.

Законодательство и практика большинства государств, в том числе и Российской Федерации,

допускают то, что именуется «договорной подсудностью». В силу этого по соглашению сторон

конкретное дело может быть отнесено к юрисдикции иностранного государства, хотя по закону

страны суда оно подсудно местному суду, и наоборот. Изъятие в этом плане составляют споры,

подлежащие исключительной компетенции местных судов. Например, в соответствии со ст. 120

ГПК РСФСР гражданско-правовые субъекты могут по соглашению между собой изменить

территориальную подсудность для данного дела, если это не касается исключительной

компетенции отечественного суда.

Правовые акты некоторых стран детально регламентируют отношения, связанные с выбором

суда для будущего разрешения споров. Так, в швейцарском Законе о международном частном

праве 1987 г. вопрос о договорной подсудности получил не только детальное, но и оригинальное

регулирование. Установленное в его п. 1 ст. 5 право сторон договориться о подсудности будущих

споров или уже возникшего спора по поводу имущественных требований, в силу которого

избранный ими суд будет обладать исключительной компетенцией на рассмотрение дела, не

помешало законодателю сформулировать соответствующие требования применительно к

действительности такого соглашения: обе стороны должны действовать bonae fide

(добросовестно) — «соглашение о подсудности признается недействительным, если одна из

сторон злонамеренно была лишена подсудности швейцарскому суду» (п. 2 ст. 5). Кроме того,

швейцарское право подразумеваемым образом допускает возможность отказа от юрисдикции со

стороны суда, избранного сторонами. Однако в случаях, кода в качестве таких учреждений

выступают швейцарские органы, согласно швейцарскому праву «квалифицирующими»

признаками для компетенции избранного сторонами суда и соответственно невозможности отказа

выступают местожительство, обычное местопребывание или наличие гражданства одной из

сторон в кантоне согласованного суда, либо случаи, когда к предмету спора надлежит применять

швейцарское право (п. 3 ст. 5).

Следует подчеркнуть, что писаное (статутное) право ряда европейских государств не случайно

уделяет пристальное внимание вопросу о договорной подсудности, поскольку во многих

отношениях его надлежащее решение образует ключевое обстоятельство, определяющее, во-

первых, «международную компетенцию» соответствующего суда, и, во-вторых, оказывающее

непосредственное влияние на признание и исполнение иностранного судебного решения за

границей.

Еще одним важным аспектом затронутой проблемы является соотношение договорной и

исключительной подсудности. Так, соглашение сторон о подсудности спора не может изменять

исключительную подсудность дел судам соответствующего государства (установленную,

например, в предписаниях ст. 119 ГПК РСФСР или ст. 29 АПК РФ, касающихся исков о праве

собственности на строения и земельные участки, находящиеся на территории РФ, исков к

перевозчикам, имеющим местонахождение органа управления транспортной организации на

территории РФ, исков кредиторов наследодателя, предъявляемых до принятия наследства

наследниками, если нахождение наследственной массы или основной ее части имеет место в

пределах территории России, и др.).

Сходным образом в силу постановлений ст. 28 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве)

организаций и граждан рассматриваются по месту нахождения должника. Однако, например, иски

216 Например, в Индии некоторые категории иностранных граждан — так называемых

«враждебных иностранцев» — не допускаются в индийские суды в качестве истцов без

специального разрешения.

о защите деловой репутации юридического лица, согласно российскому праву, могут быть

заявлены также и в суде по месту нахождения истца. Альтернативной подсудностью

характеризуются, к примеру, иски о защите прав потребителей, что в свою очередь, делает

допустимой договорную подсудность.

Положения, воспрещающие изменение правил об исключительной подсудности посредством

заключения соглашений между сторонами, закрепляются как во внутреннем праве различных

государств, так и в международных договорах. В частности, ст. 21 Минской конвенции стран СНГ

о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22

января 1993 г. содержит следующую норму: «...исключительная компетенция, вытекающая из

пункта 3 ст. 20 (определяющего исключительную подсудность дел судам договаривающихся

государств — Л.А.) и других норм, установленных частями II — V настоящего раздела

(касающимися соответственно личного статуса, семейных дел, имущественных правоотношений и

наследования — Л.А.), а также внутреннего законодательства соответствующей

Договаривающейся Стороны, не может быть изменена соглашением сторон». Наличие соглашения

между сторонами о передаче дела на рассмотрение определенного судебного учреждения

конкретного государства, если не нарушены соответствующие правила об исключительной

подсудности, делает невозможным рассмотрение спора в суде иной страны. Так, п. 2 ст. 21

Минской конвенции предписывает, что при наличии соглашения о передаче спора суд по

заявлению ответчика прекращает производство по делу.

Соглашения о подсудности получили детальную регламентацию и в Брюссельской и Луганской

конвенциях, причем учреждения, избранные по соглашению сторон, пользуются, как закреплено в

ст. 17, исключительной подсудностью.